Русские богатыри. Славные подвиги – юным читателям - Страница 2

– Не кручиньтесь, будет у нас всякая птица.

Ударился оземь и оборотился ловчей птицей. Поднялся высоко-высоко, как стрела налетел на всякую птицу, большую и малую. Бьёт он гусей, белых лебедей, не даёт спуску и малым серым утицам, только пух от них летит по поднебесью. Вернулся Вольга к витязям с такой добычей, какой они и во сне не видывали. Надолго хватило им, а как вышел запас, посылает их Вольга в третий раз:

– Други мои верные, возьмите-ка вы топоры, постройте дубовое судно, забросьте-ка в море шелко́вые невода, наловите рыбы – осетрины, белужины; три дня и три ночи буду я вас поджидать.

Забросили витязи невода, а рыба-то вся в глубину забралась, сидит на дне да над молодцами подсмеивается: коротки, мол, руки у вас, не достанете.

Сидели, сидели они у моря, просидели три дня и три ночи, ни одной плотички, ни одного лещика не поймали.

Воротились к Вольге, не смеют и глаз на него поднять, а он уж всё знает.

– Что, – говорит, – плохой лов? Ну, не тужите, я вам всего достану.

Обернулся щукой зубастой, нырнул в самую глубь, погнался за всякой рыбой, наловил и стерлядей, и осетров, и белуг, и севрюг – хватило им надолго.

Поит, кормит Вольга свою дружину храбрую, одевает их, обувает по-княжески: носят они шубы соболиные, на перемену есть у них и шубы барсовые. Дружинушка на него надивиться не может, не знают, как его удачу и расхваливать.

Прослышал Вольга, что турецкий царь Салтан Бекетович собирается идти войной на Русь православную. Разгорелось его сердце молодецкое, созвал он своих витязей и говорил таковы слова:

– Дружинушка моя храбрая! Кто из вас сослужит мне службу верную – обернётся гнедым туром, сбегает в землю турецкую, узнает, что царь Салтан замышляет, о чём со своей женой Азвяковной советуется.

Молчит дружина, ни один удалый молодец не вызывается, прячутся они друг за друга: старший – за среднего, средний – за младшего, а младший и рта открыть не смеет.

Разгневался Вольга:

– Видно, надо мне самому идти! Ждите меня, витязи, я вмиг слетаю и разведаю, какую царь Салтан думу думает.

Обернулся Вольга маленькой пташкой, полетел в царство турецкое, сел на окошко к царю Салтану. Слышит он, как царь Салтан говорит своей жене Азвяковне:

– Я пойду на Русь, возьму девять городов, раздам девяти сыновьям, а сам сяду княжить в Киеве.

– Не бывать тебе на Руси, – отвечает Азвяковна, – не взять и девяти городов, не видать и Киева: народился там такой богатырь, что тебе с ним не совладать, а зовётся он Вольгой Святославичем.

Рассердился царь Салтан, ударил царицу плёткою, а Вольга обернулся горностаем, пробрался в подвалы и погреба царские да и перепортил всё оружие: тетивы у тугих луков перегрыз, железа у калёных стрел побросал.

Потом обернулся серым волком, пробрался в конюшни и передушил всех коней.

Полетел он маленькой пташкой к дружине, разбудил своих добрых молодцев и повёл их на царя Салтана.

Подошли они к Салтанову царству, а вокруг него – стена высокая, каменная. Ворота в стене железные, засовы медные, у ворот часовые стоят день и ночь – человеку не пройти и не проехать, только махонький муравеюшко может в щёлку под теми воротами пролезть.

– Как же мы попадём в Салтаново царство? – опечалились витязи.

А Вольга не кручинится: ударился оземь, обернулся мурашиком и всех своих добрых молодцев, а их было до семи тысяч, тоже обернул мурашиками, все они и проползли в щёлку под воротами. Как встали по ту сторону стены, обернулись снова витязями с конями и с оружием. Прошли они по всей земле турецкой, стали рубить, да колоть, да жечь, так и перевели всю силу Салтанову. Сам Салтан в свой дворец убежал, за железными дверьми спрятался. Толкнул Вольга ногой дверь, все запоры повышиб и вошёл к Салтану.

– Не бывать тебе, Салтан, на Руси, не княжить тебе в Киеве! – сказал он и так ударил его о кирпичный пол, что расшиб его до смерти.

Поделил Вольга всё богатство Салтаново между своей дружиной: много они добыли и золота, и серебра, и дорогого оружия, и коней, и разноцветных тканей. Не нахвалятся дружинники своим князем, да и есть чем: всегда они у него и сыты, и одеты, и обуты, а слава о них по всему свету прошла, до наших дней дожила.

Поехал Вольга со дружиною за данью-податью в города Гурчевец, Ореховец и Крестьяновец – их он в подарок получил от дяди своего, великого князя Киевского, Владимира Красное Солнышко.

Выехали добры молодцы в раздольно чисто поле и слышат: где-то в поле оратай пашет. Понукает оратай свою лошадь, скрипит его соха, а самого пахаря не видно. Едут они день, едут другой, едут с утра до вечера и всё не могут доехать до оратая.

Третий день к вечеру клонится, тут только доехали они до оратая. Видят: взрывает он сохой борозды на поле, да такие, что как в один край уедет, то другого и не видать; огромные коренья вывёртывает, каменья-валуны в борозду валит. Кобыла у него соловая, невзрачная, соха кленовая, а гужи шелко́вые.

Поклонился Вольга пахарю:

– Бог на помощь, оратаюшка!

– Спасибо, Вольга Святославич, – отвечал оратай, – мне в моём крестьянском деле без Божьей помощи не обойтись. А ты куда путь держишь?

– Да еду в свои города за данью-податью.

– В городах твоих живут всё разбойники, денежки за проезд испрашивают, и чем больше им даёшь, тем им больше хочется. Я недавно ездил туда за солью и заплатил им плёткой: который стоял – тот сидит, а который сидел – тот лежит.

– Поедем со мною, оратаюшка, – позвал его Вольга.

Согласился оратай, выпряг свою кобылку из сохи, и отправились они в путь.

На полдороге оратай и говорит Вольге:

– Оставил я свою сошку в бороздочке не для всякого прохожего, а для-ради брата-мужичка. Как бы её повыдернуть из земли, отряхнуть да припрятать за ракитовый куст? Не пошлёшь ли кого из дружины?

Послал Вольга пятерых молодцев. Взялись они за сошку: вертят, крутят, а не могут из земли вывернуть. Тогда послал Вольга десять витязей – и десять сошку не подняли. Послал Вольга всю дружину: поднатужились витязи, а сошку так и не сдвинули.

Подъехал сам оратай на своей кобылке: как схватил соху одною рукой, так и выдернул её из земли, вытряхнул землю и бросил сошку за ракитовый куст.

Поехали дальше путём-дорогою.

У Вольги конь едва поспевает за оратаевой кобылкой; она идёт себе рысью, а конь во весь опор скачет и догнать её не может. Вольга стал колпаком своим оратаю помахивать, звать громким голосом. Остановился оратай.

– Хорошая у тебя кобылка! Будь она конём, за неё можно было бы пятьсот рублей дать, – говорит Вольга.

– Пятьсот-то рублей я за неё заплатил, когда купил её жеребёночком, а теперь, если бы она конём была, ей и цены бы не было, – отвечал оратай.

– А как же тебя звать-величать, оратаюшка? – спросил Вольга.

– А как я сожну рожь, да сложу её в скирды, да привезу домой, да наварю пива, да созову соседей, они и станут меня чествовать: «Здравствуй, Микулушка Селянинович!»

Приехали они к гурчевцам да к ореховцам, а те поставили через реку поддельные мосты; как стала дружина переправляться, подломились под ними эти мосты, и попадали витязи в воду. Увидали это Вольга с Микулой, припшорили своих коней. Взвились богатырские кони и перепрыгнули одним скоком через реку. Досталось тогда гурчевцам и ореховцам: постегали их Вольга с Микулой, да так, что зареклись они затевать драку с витязями.