Русская революция на Украине - Страница 11

Долгое время после этого выступления и этой резолюции крестьян и рабочих, русские и украинские шовинисты, социалисты-государственники проклинали меня и Группу Анархистов-Коммунистов, ибо им уже нельзя было воспевать перед гуляй-польскими крестьянами и рабочими разные правительства и их роль в жизни тружеников. Последние на них смотрели, как на наемных агентов и всегда обрывали их, когда они в своих выступлениях касались правительственной власти и воспевали ее.

Так шли дни за днями и превращались незаметно в недели и месяцы для меня и товарищей, всюду разъезжавших по деревням, пропагандируя идеи анархизма.

Приближался второй съезд Крестьянского Союза, которого мы тоже не пропустили: послали меня и тов. Крата на съезд.

Съезд был скучен. Все говорили о том, что уже трижды говорилось. Российские и украинские социалисты-революционеры, первые в лице С. С. Попова, вторые – учителя Радомского, продемонстрировали перед крестьянскими делегатами съезда заключение между собой союза в борьбе за землю и волю для крестьян, тем, что, высказав каждый свою программу, стали перед столом президиума и пожали друг другу руки.

Крестьянские делегаты от Гуляй-Польской, Камышеванской, Рождественской и Конно-Раздорской волости заявили им: «Все это хорошо, что вы собираетесь совместно бороться за землю и волю, но где и с кем вы собираетесь бороться?.

– Всюду и с теми, кто не хочет отдать крестьянам землю без выкупа, – последовал ответ делегатов эсеров.

– Но окончательно завершим мы свою борьбу в Учредительном Собрании, – сказал с.-р. С. С. Попов.

– Во Всеукраинском Сейме! – добавил учитель Радомский.

И вот между союзниками эсерами – маленькое несогласие. Они вполголоса обмениваются мнениями, а на скамьях крестьянских делегатов – на одних смех, на других – возмущение.

В заключение съезд избрал от уезда представителей на губернский съезд Крестьянского Союза и Совета Раб., К. и С. Депутатов.

В выборах делегатов от уездного съезда на губернский, мы, гуляйпольцы, воздержались, заявив свой протест против того, что губернский съезд не созывает непосредственно с мест крестьянский и рабочих делегатов, за что и были признаны нарушителями закона и порядка выборов и, как таковых нас вожди съезда – эсеры, эсдеки и кадеты жестоко раскритиковали, говоря по нашему адресу, что мы – единственные здесь делегаты, которые не хотят того, что крестьянство хочет. Это вызвало смех на скамьях крестьянских делегатов, превратившийся в скором времени в свист по адресу вождей Съезда.

Мы, делегаты Гуляйпольского Крестьянского Союза, еще раз опротестовали методы подбора состава губернского съезда, настаивая на том, чтобы губернский съезд был представлен делегатами непосредственно с мест. Это нам покажет истинную физиономию и силу революционного крестьянства по всей губернии, говорили мы. Но мы и на сей раз оказались неправильно понимавшими задачи крестьянства. «Вожди» съезда предложили нам высказать свои соображения губернскому съезду крестьян и рабочих. А так как мы отказались участвовать в выборах на губернский съезд из состава уездного съезда, то наша кандидатура и не выставлялась. Таким образом, мы оказались изолированными от участия в губернском съезде. Хотя было много оснований думать, что бюро по созыву съезда непосредственно пригласит на съезд делегатов от Гуляй-Поля, так как об этом между Гуляйпольским Крестьянским Союзом и губернскими Комитетами Крестьянского Союза был обмен мнений. Но инициатива этого обмена исходила не от Гуляй Поля, а от Екатеринослава и при том не прямо, а косвенно. Вследствие этого мы не были уверены в приглашении и возвращались с уездного съезда в Гуляй-Поле под тяжелым впечатлением своего на этот раз поражения.

Однако наша линия поведения на съезде была правильной, с нашей точки зрения, и мы были спокойны за революционное будущее нашего Крестьянского Союза. По приезде на место мы делали доклад Комитету Крестьянского Союза, Союза рабочих металлистов и деревообделочников, который всегда интересовался крестьянскими съездами и просил информировать его. А затем доклад всеобщему сходу-собранию крестьян и рабочих в Гуляй-Поле и в районах. В то же время мы подготовляли крестьян и рабочих к тому, чтобы послать своих представителей на Губернский Съезд произвольно от нашего района, с целью демонстрации перед вождями закончившегося уездного крестьянского съезда, а также, чтобы информировать крестьянских делегатов на губернском съезде о том, как социалисты-революционеры (правые), эсдеки и кадеты стремятся убить революционную инициативу и самодеятельность крестьянства, как их агитаторы-пропагандисты при содействии правительственных комиссаров разъезжают по городам и селам и, устраивают митинги, дурачат крестьян и выматывают у них в пользу помещиков деньги за арендуемую крестьянами землю, ставя этим самым в затруднительное положение обнищавшее от военной разрухи трудовое крестьянство, которое не занималось грабежом и разбоем, по примеру помещиков и кулаков, и не нажило денег, чтобы платить за свою землю присвоившим ее грабителям.

Но в то время как мы подготовлялись к губернскому съезду, помогая своими советами связанным с нами другим волостям и уездам, принадлежавшим к другим губерниям, на имя Гуляй-Польского Комитета Крестьянского Союза пришло из Губернского Совета Раб. Солд. и Казачьих Депутатов приглашение – делегировать на 5-ое августа двух представителей на Губернский Съезд Советов и Союзов крестьян, рабочих, солдат и казачьих депутатов.

Начались съезды Гуляйпольского Районного Крестьянского Союза. К этому времени Комитет Союза подготовил доклад соответственно повестке Губернского Съезда.

В это же время мы получили сведения о том, что П. А. Кропоткин уже в Петрограде. До сих пор в газетах писали об этом, но мы, крестьяне-анархисты, не слыша его мощного призыва к анархистам и конкретных указаний, руководствуясь которыми анархисты начали бы группироваться, и приводя в порядок разрозненные силы своего движения, занимая организованно свои революционно-боевые позиции в революции, мы не доверяли газетам. Теперь же мы получили газеты и письма из Петрограда, указывающие, что П. А. Кропоткин перенес в пути из Лондона в Россию болезнь, но доехал благополучно до самого сердца революции – Петрограда. Нам сообщали, как его встретили социалисты, стоявшие у власти, во главе с А. Керенским.

Радость в рядах нашей группы неописуемая. Собрали общее заседание группы, которое посвятили исключительно разбору предположений, что скажет нам старик Петр Алексеевич.

И все пришли к одному выводу: Петр Алексеевич укажет конкретные пути для организации нашего движения в деревне. Он слишком чуток, от него не ускользнет теперешняя насущная потребность в наших силах для революционной деревни. Как истинный вождь анархизма, он не пропустит этого редкого в истории России случая, воспользуется своим идейным влиянием на анархистов и их группы и поспешит конкретно формулировать те положения революционного анархизма, которыми анархисты должны заняться в нашей революции.

Я составил письмо-приветствие от имени гуляйпольской крестьянской группы анархо-коммунистов и не помню точно, но, кажется, отослал его Петру Алексеевичу через редакцию газеты «Буревестник».

В этом письме-приветствии наша группа приветствовала Петра Алексеевича и поздравляла его с благополучным возвращением на родину, выражая уверенность, что родина в лице лучших своих людей ждала его как неутомимого борца за идеи высшей справедливости, которые не могли не оказать своего влияния на подготовку и свершение русской революции…

Подпись была: «Группа украинских анархистов-коммунистов в селе Гуляй-Поле Екатеринославской губернии».

На наше скромное письмо-приветствие мы ответа не ждали. Но ответа на вопросы момента мы ждали с каким-то особым напряжением; с чувством сознания, что без него мы потратим много сил и может оказаться, что напрасно, может оказаться, что то, чего мы ищем, не ищется другими группами или ищется, но в совершенно другом направлении. А подневольная деревня, казалось нам, ставит прямо вопрос: где тот путь и средства, чтобы завладеть землею и без власти над собой заняться выживанием из своего тела паразитов, ничего не производящих, живущих в довольстве и роскоши.