Русская литература XII–XX вв. - Страница 7

Калиныч стоял ближе к природе; Хорь же – к людям, к обществу. Хорь много видел, много знал и рассказывал охотнику о жизни в своей деревне. Гость же вспоминал о своих заграничных поездках. Хоря интересовали дела административные, государственные. Слушая Хоря, автор понял, что Петр Великий был русский человек в своих преобразованиях: «Что хорошо – то ему и нравится, что разумно – того ему и подавай, а откуда оно идет – ему все равно». Разговаривая с Хорем, автор впервые услышал умную русскую речь. Его познания были обширны, хотя читать он не умел и был полон предрассудков и предубеждений. Особенно любопытны были споры о господине Полутыкине. Хорь видел его насквозь, а Калиныч преклонялся перед ним. Калиныч довольно приятно пел и играл на балалайке. Нa четвертый день за охотником прислал Полутыкин, и он уехал.

1. Охотник слышит рассказ о Хоре и хочет его увидеть.

2. Он знакомится с Хорем и Калинычем.

3. Автор наблюдает за друзьями, анализирует их сходство и различие.

Овсянников полный, высокий человек лет семидесяти, с важной осанкой, мерной речью и медленной походкой. Своей важностью напоминал он бояр допетровских времен. Соседи его уважали и считали за честь знаться с ним. Жил со своей женой в уютном опрятном домике, прислуги держал немного, одевал по-русски и называл работниками. Он не выдавал себя за дворянина, придерживался старых обычаев. Гостей принимал ласково и радушно. К нему часто прибегали соседи с просьбой рассудить. Он не мог терпеть поспешности, тревожной торопливости, бабьей болтовни и суеты. И жену он нашел по себе.

Татьяна Ильинична была женщина высокого роста, важная и молчаливая, вечно повязанная коричневым шелковым платком. Детей у них не было.

Повествователь познакомился с Овсянниковым у Радилова и приехал в гости. Тот сидел в большом кожаном кресле и читал «Четьи-Минеи». Они разговаривают о старом времени. Овсянников рассказывает, как его отца высек дед охотника за то, что тот не хотел ему уступать свою землю; про соседа Комова, который пьяный мучил всех вокруг; как ездил в шестнадцать лет в Москву и про вельмож тамошних. Говорит и о том, что сейчас видит вокруг себя: мелкопоместные дворяне либо на службе, либо на месте сидят, а покрупней – так совсем изменились. Стали обходительны, вежливы, наукам обучены, а дела настоящего не смыслят, их же приказчики гнут куда хотят.

Рассказывает один случай с дворянином Королевым, который учился, за границей бывал. Однажды собрались помещики, чтобы размежеваться. Все спорят, а Королев сидит тихо в сторонке и только головой качает. Но вот он встал и речь говорит. Все его слушают, аж за душу берет, а кончилось тем, что сам он не уступил своего болота. Говорит, что высушит его и фабрику строить будет. Ничего не порешив, разъехались, а Королев до сих пор не приступил к осушке.

Потом Овсянников рассказывает про Василия Николаича Любозвонова. Тот одевается как-то странно, раскланивается со своими крестьянами, а они его как увидят, так все и трясутся от страха. Все гуляет по саду, словно красна девушка, в красной рубахе, дичится людей. Охотник просит его рассказать об однодворцах. И тут приходит к Овсянникову его племянник Митя, малый лет двадцати восьми, высокий, стройный, кудрявый. Он бросил казенную службу и стал сочинять просьбы для крестьян, доклады писать, на чистую воду выводить землемеров. Рассказывает, что к нему с просьбой написать жалобу пришли однодворцы, которых притесняет чиновник; а также шутоломовские крестьяне, у которых сосед Беспандин землю вспахал, а помещик их за границу уехал, и вступиться некому. Рассказывает, что в город ездил, просит заступиться за Федосью, которая хочет откупиться от своего помещика.

Митя уходит, появляется Франц Иваныч Лежень, орловский помещик. Родился он в Орлеане и в Россию отправился вместе с Наполеоном в качестве барабанщика. Когда же отступали, попал он в плен к смоленским мужикам, которые хотели утопить его в проруби, но тут проезжий барин выкупил его, выспросив, что он музыкант. Привез его домой, отогрел, одел и отвел к детям, которые давно просили его обучить их игре на фортепьяно и французскому. Когда помещик приказал ему показать свое умение за фортепьяно, он думал, что его выгонят, поскольку он никогда не играл на нем, но сел и сымпровизировал что-то, беспорядочно ударяя по клавишам. А помещик только похвалил его и оставил.

Через две недели француз переехал к другому помещику, человеку богатому и образованному, который полюбил его, женил на своей воспитаннице. Лежень поступил на службу, вышел в дворяне, выдал свою дочь за орловского помещика и переселился сам на жительство в Орел.

1. Рассказчик знакомит нас с Овсянниковым и его женой.

2. Беседа о старом времени. Овсянников описывает Королева и Любозвонова.

3. Рассказ племянника Овсянникова Мити.

4. История орловского помещика Франца Иваныча Леженя.

Сельцо Колотовка, когда-то принадлежавшее помещице, прозванной Стрыганихой, а ныне принадлежащее какому-то петербургскому немцу, стоит на скате голого холма, рассеченного страшным оврагом. У самого начала оврага стоит небольшая избушка, покрытая соломой. Это кабак, прозванный «Притынным». Посещается он часто из-за целовальника (продавца в кабаке) Николая Иваныча. Этот некогда стройный и кудрявый парень, а теперь необычайно толстый, поседевший мужчина с заплывшим лицом, уже более двадцати лет проживает в Колотовке. Он человек расторопный и сметливый, не отличается говорливостью или особенной любезностью, но обладает даром привлекать и удерживать у себя гостей. Он знает толк во всем, что важно или занимательно для русского человека. Знает на сто верст вокруг, что делается, и никогда не пробалтывается и не показывает даже, что знает.

Соседи его уважают, он человек с влиянием. Он женат и есть дети. Жена, бойкая мещанка, в последнее время тоже растолстела, как и муж. Он во всем на нее полагается. Пьяницы-кутилы ее боятся. Дети их еще маленькие.

В жаркий июльский день наш рассказчик поднимается к кабачку. Вдруг на пороге кабачка он видит мужчину высокого роста без шапки, во фризовой шинели. Это оказался дворовый. Он звал кого-то, сильно размахивая руками. Из избы показался еще один мужчина – низенький, толстый и хромой. Они заговорили о том, что Яшка Турок, лучший певец в околотке, петь будет на спор.

Описывается внутреннее устройство кабачка: светлая изба разделена надвое перегородкой, за которую никто из посетителей не имеет права заходить. В этой перегородке над широким дубовым столом проделано большое продольное отверстие. На этом столе, или стойке, продается вино. За стойкой стоял Николай Иваныч. Он наливал вино только что вошедшим (которых охотник видел на улице) Моргачу и Обалдую.

Посреди комнаты стоял Яшка Турок, худой и стройный человек лет двадцати трех, одетый в долгополый кафтан голубого цвета. Все его лицо говорило, что это человек страстный и впечатлительный.

Он находился в большом волнении. Рядом с ним стоял человек лет сорока, широкоплечий, широкоскулый, с низким лбом, узкими татарскими глазами и черными блестящими волосами. Лицо его было спокойно и задумчиво. Он почти не шевелился, только медленно поглядывал вокруг. Одет он был в какой-то поношенный сюртук с медными гладкими пуговицами. Его звали Диким Барином.

Напротив на лавке под образами сидел соперник Яшки – рядчик из Жиздры. Это был невысокого роста плотный мужчина лет тридцати, рябой и курчавый, с живыми карими глазками и жидкой бородкой. Нa нем был новый тонкий армяк из серого сукна, алая рубаха и щегольские сапоги с оторочкой. В противоположном углу сидел какой-то мужичок в узкой изношенной свите.

Рассказчик взял пиво и сел возле него. Начали решать, кому первым петь. Кинули жребий, выпало рядчику. Тут рассказчик делает небольшое отступление от состязания, описывая жизнь противников. Обалдуй, настоящее имя которого было Евграф Иванов, был загулявший холостой дворовый человек, от которого отстали даже его хозяева. Он, не имея никакой должности и не получая жалованья, находил средства каждый день покутить на чужой счет. У него было много знакомых, которые поили его вином и чаем. Он не умел ни петь, ни плясать, не сказал ни одного умного слова, все «лопошил» да врал что попало. Обходились с ним презрительно, а укрощать его нелепые порывы мог только Дикий Барин.