Русская гейша. Загадки любви - Страница 13

Лиза пошла открывать, что-то недовольно бурча себе под нос.

Но это оказался Кристиан. Я буквально онемела, когда его увидела.

– Но каким образом? – начала я и, к своему удивлению, почувствовала, что краснею.

– Решил лично, – мягко ответил он. – Не возражаете?

– Пойду Григория потороплю, – сказала Лиза, выглядывая из-за его спины, и тут же скрылась.

Я нервно запахнула халат и пригласила его присесть. Крис снял короткое серое пальто, шарф, но почему-то остался в берете. Он подошел к дивану и поднял валяющиеся билеты.

– О! Опера Моцарта! – проговорил он, кладя билеты на стол и не сводя с меня глаз.

– Наверно, – ответила я, тоже неотрывно глядя на него. – Только я совсем не знаю французский.

– Ее полное название «Так поступают все женщины или Школа влюбленных», – тихо сказал Крис и сел рядом со мной. – Она в двух действиях, участвуют оркестр и хор национальной Парижской оперы. Сюжет довольно тривиален. Два молодых итальянских офицера решили проверить верность своих невест. Они переоделись в албанцев и начали их соблазнять. И так далее. Я видел пару месяцев назад. Вам должно понравиться.

– Возможно, – сказала я и улыбнулась. – Но откуда вы здесь, Кристиан?

– Соскучился! – спокойно ответил он. – К тому же мне необходимо видеть модель, иначе рисунок будет неточен.

– Но, – начала я и замолчала.

– Ты все понимаешь, – тихо проговорил он и придвинулся ко мне.

Его черные глаза неотступно смотрели на меня и, казалось, гипнотизировали.

– А мы уже перешли на «ты»? – задала я стандартный вопрос и отодвинулась, запахивая разъезжающиеся полы халата.

– Конечно, – уверенно сказал Крис и улыбнулся, не отводя от меня взгляда.

– Но я ничего про тебя не знаю! Как, впрочем, и ты!

– Хочешь узнать? – спросил он и улыбнулся шире.

И от этого его лицо стало выглядеть совсем мальчишеским. Холодноватый аристократизм, присущий всему его облику, мгновенно исчез, стертый этой подкупающей искренней улыбкой.

– Значит, я тебе небезразличен, – добавил он, не услышав моего ответа.

– Меня зовут Таня Кадзи, я живу в Москве, – начала я спокойно. – Здесь мы всего три дня, и один из них, считай, уже закончился. Ты принял меня за японку, но я являюсь ей лишь на четверть. Мой дед родом из Нагасаки. В Москве у меня свое дело, связанное с гейшами. Я и сама выступаю в этом качестве. Дважды я побывала в Токио и прошла там обучение. Вот, собственно, и все. Сейчас ты, – добавила я после паузы, во время которой Крис смотрел на меня, не переставая улыбаться.

– Меня зовут Кристиан, – в тон мне ответил он и замолчал.

Потом порывисто встал и заходил по гостиной, заложив руки в карманы джинс.

– Сними берет, – почему-то предложила я.

– Что? – удивленно спросил Крис и остановился передо мной. Но берет сдернул и бросил его на пол. – А ты замужем? – неожиданно поинтересовался он.

– Нет, не была и не собираюсь, – ответила я и смущенно улыбнулась.

Ситуация начала меня напрягать, и я подумала, что не мешало бы Лизе вернуться.

Крис вдруг упал на колени и взял мои руки в свои. Они у него были холодными и немного дрожали.

– Таня! Я не знаю, что со мной происходит! Честно! Но как только я сегодня увидел тебя… Понимаешь, я зарисовывал танцовщиц, мои мысли улетели далеко, в Страну Восходящего Солнца. Я словно вдыхал сладкий аромат цветущей сакуры, видел очертания великой Фудзи на фоне удивительно синего неба, наблюдал за неторопливо идущей прекрасной девушкой в ярком расписном кимоно с длинными, свисающими почти до щиколоток рукавами. И вдруг что-то отвлекло меня, я повернул голову и замер. Недалеко от меня, за столиком сидела девушка с глазами, как черные вишни, с прямыми темными волосами, матово блестевшими под светом цветного фонарика, в изумительно красивой блузке лазоревого цвета с летящими на ней розовыми и голубыми мотыльками. Она в этот момент повернула изящную голову и приподняла тонкими длинными пальцами палочки для еды. Ее коралловые губы приоткрылись, и я пропал!

Крис замолчал и уткнулся мне лицом в колени. Вздрогнув, я услышала, как он всхлипнул. Я начала гладить его густые короткие волосы. Он замер.

«Как все это странно, – немного испуганно думала я. – И какой чувствительный парень. Но ведь он художник! Мне ли не знать, что такое творческая натура».

– И вдруг эта девушка, словно сошедшая с гравюр Утамаро, оказывается моей соотечественницей, – сказал он, поднимая голову. – Представляешь, что я испытал, когда ты заговорила на русском? Ну а когда ты оставила телефон отеля, я был на седьмом небе от счастья!

Я молча вытерла мелкие слезинки с его щек. Он схватил мои руки и начал страстно целовать их.

В этот момент вошла Лиза и замерла, глядя на нас с явным возмущением. Крис встал с колен и сел рядом со мной.

– Татьяна! – сказала она. – Ты все еще не готова? А нам скоро выходить. Григорий уже спустился купить сигарет и ждет нас в вестибюле через полчаса!

– Извините, – тихо сказал Крис. – Я вас покидаю. Приятного вечера, сударыни.

Он поднял с пола берет, подхватил пальто и стремительно покинул номер.

– Ну, знаешь, – возмущенно начала Лиза, скидывая халат и бросаясь в спальню. – Не ожидала! И поторопись!

– Буду готова через пару минут, – ответила я, не переставая улыбаться.

Я встала, вытащила бархатное синее платье из плоской коробки и быстро натянула его на себя. Затем надела туфли и пошла в ванную. Подняв волосы в простой гладкий узел, я украсила их своей любимой перламутровой заколкой в виде бабочки. Потом чуть подкрасила ресницы и нанесла темно-розовые румяна и розовую перламутровую помаду. Оглядев свое отражение, осталась довольной. Мои глаза сияли какой-то затаенной радостью, губы улыбались. Я, не переставая, думала о признании Криса.

Когда я вышла из ванной, Лиза уже стояла в гостиной. Выглядела она великолепно. Темно-красное платье с глубоким квадратным вырезом плотно облегало ее изящную фигуру, словно было сшито специально для нее. Густые и очень длинные каштановые волосы она завила в крупные локоны, и от этого ее тонкое нежное лицо выглядело так, будто Лиза была барышней XIX века, собравшейся на бал.

Она придирчиво меня оглядела и метнулась в спальню. Тут же появившись, Лиза подала мне длинный и широкий шарф, словно сотканный из серебристой паутины.

– К твоему наряду подойдет идеально, – заметила она. – Пошли, а то опоздаем на начало!

Мы спустились вниз и увидели раба Григория, в нетерпении расхаживающего по красному покрытию у входа в отель.

Когда мы подъехали к зданию оперы, до начала оставалось двадцать минут. Лизе было смешно, что Григорий решил отвезти нас, хотя от отеля действительно идти пешком буквально несколько минут.

– Не хочу, чтобы ваши прелестные ножки устали идти по мостовой на таких высоких шпильках, – ответил он на замечания Лизы. – К тому же хоть и достаточно тепло, но все равно не лето!

Когда такси остановилось, Григорий помог нам выбраться, подхватил под руки и гордо повел к освещенному входу. Я успела поднять голову и увидеть колонны и лепнину этого старинного здания. Внутри меня поразила роскошная широкая лестница, отделанная белым мрамором. А в зале Григорий обратил наше внимание на плафон под потолком. Он сказал, что в 60-е годы его расписал сам Марк Шагал. Мы заняли места в партере. Я с любопытством оглядывала публику, но мысли периодически возвращались к Кристиану, и я вновь начинала невольно улыбаться и смотрела лишь на бархатную спинку стоящего передо мной кресла.

– Гляди-ка, – зашептала мне на ухо Лиза, – вон на той даме настоящее бриллиантовое колье. Видишь, как сверкает? А вон сидят явно наши соотечественники. Видно по выражениям их лиц. А там какой красавец! Похож на Алена Делона! Видишь?

Она слегка толкнула меня локтем в бок.

– Вижу, вижу, – прошептала я, чтобы от нее отвязаться.

Но сама ждала только одного, чтобы быстрее началось представление, и я смогла сосредоточиться на приятных мыслях. Я так и видела черные блестящие глаза Криса и его мягкую улыбку.