Рожденный в космосе. Книга первая. Осознание - Страница 16

Помнится, когда я жил на Земле, я знал очень многое в разных сферах жизни, начиная от экономики и заканчивая технологией переработки нефти, но это не мешало индивидуумам, которые знали меньше моего, называть меня идиотом. Увы, но если ты знаешь много, быстро анализируешь ситуацию, способен во время драки не просто работать не рефлексах, но и думать о том, чем обидел парней, кинувшихся на тебя – ты не представляешь для них интереса. Ведь они не видят ничего этого – они слепы. Даже если ты способен в голове играть в сложнейшую партию шахмат с самим собой и придумывать просто дичайшие ходы… Ну или, скажем, решать математический пример, писать книгу и одновременно рассуждать в голове: «А что я буду делать завтра с утра?» или: «Что будет, если я завтра пошлю этого урода На… и В…» – то есть думать двумя-тремя потоками сознания, аки Юлий Цезарь. Увы, другие всё равно будут называть тебя тупым, потому что ты, к примеру, любишь тратить деньги на мелочи из-за своего специфического мировоззрения. Другие всё равно будут называть тебя тупым, потому что ты наслаждаешься каждым мгновением жизни, каждой эмоцией, каждой капелькой слез текущих по щеке. Они будут называть тебя так независимо ни от чего. Даже потому, что ты не режешь себе вены от безысходности и не напиваешься с ними по праздникам… Ты просто желаешь ощутить ВСЁ и прочувствовать до конца, как хорошее вино, в котором тысячи оттенков вкуса для опытного дегустатора. Тебе больно, ты замерзаешь и в душе у тебя поселились черти? Радуйся! Ведь ты жив и чувствуешь! Тебя избили до полусмерти? Радуйся! Ведь ты что-то чувствуешь! А после смерти не будет АБСОЛЮТНО ничего! Будет пустота… которую я уже раз ощутил. Ты будешь мечтать ощутить хотя бы раздирающую саму душу боль!

Неожиданно всплыли воспоминания того-что-было-После. После… Смерти моего физического тела. Я висел в абсолютной пустоте. Вроде бы и тьма, но это я понимаю сейчас, а тогда для меня не было и понятия «тьма». Не было ничего. Лишь апатия. Словно бы ты не спишь уже четвертые сутки. Ты уже находишься на краю сна, тебя буквально вырубает. Ты вот-вот заснешь, но… почему-то не засыпаешь… И это длится вечность. Как что-то, что мешает, но ты не можешь от этого избавиться. А затем словно кто-то выдернул меня оттуда и, нежно погладив, прошептал: «ты мне ещё пригодишься, дитя…» Вернее прошептала, так как голос упорно ассоциируется у меня с женским, хотя это и был только шепот…

Я отправился к причалу, чтобы вновь выполнить «грузовой контракт» для верфи. Ещё направляясь к боту, я скинул на нейросеть Лерану Сайту сообщение о том, что готов поработать для их верфи, если требуется перегнать груз – всегда лучше работать с проверенным заказчиком. Ответ пришел, когда я уже подходил к боту: «Подлетай к причалу, сегодня особый контракт!». Подивившись такому ответу, я сел в бот и не торопясь долетел до заранее арендованного для меня причала на другом конце станции.

Как оказалось, везти мне придется «живой груз», то есть… персонал. Шесть человек, из которых: одна женщина – медик-пилот, двое – парень и девушка – просто пилоты, и три мужика в однотипных зеленых комбинезонах – техники. Об их профессиях я узнал по нашивкам на левой стороне груди комбинезона.

С этими нашивками вообще интересная история. Знал я о них из закачанной «базы информации» на корабле Лумиров. Нашивки эти представляли собой нечто вроде орденских планок на Земле, только обозначали они профессии, изученные Разумным. Чем их больше, тем почетнее ты выглядишь в глазах окружающих. Если у тебя нет нашивок, то ты зачастую воспринимаешься людьми как чернорабочий. Если просто ходишь по станции, то это незаметно, но если берешь контракты, то люди сразу понимают, что ты владеешь профильной профессией. Но вот если ты с кем-то просто общаешься… вот здесь и начинаются проблемы, потому как собеседник понятия не имеет о том, кем ты являешься. А если учесть, что традиция делать нашивки у большинства граждан Содружества в крови, то на тебя очень странно посмотрят, узнав, что ты владеешь профессиями, но не носишь нашивок. Впоследствии необходимо будет сделать себе такие, когда изучу уже имеющиеся базы и получу соответствующие сертификаты. У тех, кто постарше, нашивок штук двадцать бывает – видел я таких на станции. И ведь все профессии настоящие – здесь по таким мелочам не лгут, что для русского довольно непривычно. Ведь есть же молодые, которые не прочь распустить хвост перед самками. Особенно если эти молодые из богатеньких – что им мешает сделать липовые нашивки? Ан нет! – не делают. Видать Земляне, по крайней мере, проживающие в моей стране, ещё недостаточно развиты для такого.

– Вы с ума сошли? – поинтересовался я у Лерана, делая большие глаза. – Лететь не один день! У меня нет койко-мест для них!

– Они и не требуются. Разместятся в трюме на матрасах, ну а пайки, или картриджи для синтезатора, если он у вас есть, мы дадим и так. Уж недельку-то потерпят! – безапелляционно заявил этот… Леран Сайт!

– Синтезатор есть… Но всё-таки я хотел бы…

– Вот и ладушки! – перебил меня он. – Тогда приступай! Или отдашь пять тысяч другому?

Черт… Убедительно! Пять тысяч за доставку людей… Оно того стоит!

– Ладно… Пусть грузятся, – махнул я рукой и направился на бот, к себе в рубку. Прописывать пассажиров как… пассажиров, блин! Не в трюме же их запирать? Пусть ходют по палубе… Только грузовые отсеки заблокирую.

Прописав всех в реестре пассажиров бота, я получил пищевой картридж с приличным запасом, который тут же убрал на склад – пока ещё предыдущий не израсходован. В рубку я вход оставил свободным, не всё же им сидеть в трюме! Хотя вообще-то причина более проста – мне лень синтезатор размещать в коридоре, а потом снова переносить в рубку через неделю – чтоб в коридор не бегать всё время… Ленивый индюк! Правда, по технике безопасности, лучше пассажиров в рубку не допускать… Хм. Дать всем пайки? Надо подумать об этом.

Итак… У меня есть одна полностью пустая комната – вторая слева. Третья справа наполовину занята разобранными десантными креслами, а третья слева – картриджами и пайками. Они тоже, как и кресла, занимают немного объема, но… занимают всё-таки! Ещё была комната с капсулой и с кроватью – ближайшие к рубке…

Немного поразмышляв, я принял решение, что отдам комнату с кроватью – как раз для двух девушек, а парни разместятся в пустой комнатке – второй слева.

Связавшись по нейросети с заказчиком, я спросил, всё ли загружено, помимо людей. Получил подтверждение, что грузить больше и нечего, и плавно «отчалил». Теперь забьём координаты и свяжемся с диспетчером… Вот и ладушки. Оставив дальнейший путь на Клема, я связался с народом, скинув им предварительно план помещений, и предложил пройти в рубку, что и было выполнено с большим воодушевлением.

– Итак, господа, – начал я, поворачивая своё кресло к людям, – лететь нам шесть с половиной, практически семь дней. Поэтому я предлагаю женской части разместиться в первой справа комнате возле рубки. Там стоит двухместная кровать. Остальным, увы, придется во вторую слева от рубки комнату «погрузиться» вместе со своими спальными мешками. Мебели там нет. Итак… вопросы, пожелания, предложения?

– За едой нам ходить в рубку? – поинтересовалась женщина лет тридцати на вид с нашивками пилота-медика на комбезе, то есть медицинского пилота в просторечии.

– Да, увы, другого синтезатора нет. Ещё вопросы?

На этот раз голос подал парень-пилот, ровесник молодой девушки-пилота – обоим было около девятнадцати лет:

– Что в остальных комнатах?

– Ненужное пока что барахло, – сказал я как можно короче. Ещё расписывать я буду тебе, образина! – Ещё вопросы?

– У тебя на боте есть медицинская капсула? – снова спросила женщина. Особенно я обратил внимание на «ты» и некоторое покровительство в её голосе. Ох, не нравится мне это! Знаю я подобных женщин. Ещё в прошлой жизни у меня была на них аллергия. Как услышу что-нибудь покровительственное или хоть немного издевки… или же подобную фразу: «ты не обижайся, но я круче тебя» – фраза могла звучать иначе, но смысл примерно такой… В итоге она как бы завышает себя в собственных глазах и надеется увеличиться в моих, пусть и неосознанно. Обычно я тут же ссорюсь с такими. Ладно бы мужик зрелый покровительственно относился – я бы понял, но когда женщина так делает… Не то чтобы я плохо думал о женщинах, но женщина должна быть шеей, а не головой. Она должна дополнять, а не брать мужскую роль на себя. Мы не зря такие разные, а значит, не должны заменять друг друга. Наша задача дополнить другого в тех местах, где мы не сильны. Потому женщина должна быть гибкой как вода. Плавной в общении.