Рожденная быть свободной - Страница 5

Так вот, все мои зелёные братья и сёстры знают, что вилы могут разговаривать с растениями. Предупреждаю сразу: уличные деревья неисправимые грубияны и зазнайки. И занимаются они лишь тем, что целыми днями напролёт ругаются и спорят. Видите ли, им не хватает пространства, и кто-то закрывает им солнце! В общем, не советую с ними сближаться…

– А нельзя ли ближе к делу? – Жанна вдруг с ужасом представила себе, что будет теперь слушать их болтовню изо дня в день!

– Как изволите Госпожа. Способность нас слышать никак не связана с м-м… деликатной стороной вашей личной жизни. Просто приходит время, и вы перерождаетесь. Так же вилы начинают воспринимать по-другому и музыку, совсем не так как люди. Кроме того они обладают шикарным голосом, и ещё вы очень артистичны. Также лесные девы способны слышать музыку природы: мелодию леса, ветра и даже земли!

– А нельзя ли про крылья поподробнее?

– Любая вила превращается в истинную лесную деву лишь после того, как становится Женщиной. Любовь и всё такое… Только после этого у неё появляются крылья, и она становится по-настоящему свободной. К сожалению, вы неспособны сохранять привязанность к одному мужчине. Вам подавай новизну и м-м… разнообразие в отношениях.

– Можешь даже не продолжать насчёт этого. Со мной рядом жило несколько вил, и я прекрасно знаю, что они из себя представляют, – с досадой заметила Жанна.

– Но бывают и исключения. Я знаю только, что виллу нельзя удержать силой. Некоторые мужчины из страха потерять свою необычную спутницу выкрадывали у неё крылья. И тем самым вынуждали вилу оставаться рядом с ним. Но это ни к чему хорошему не приводило. Вилы не прощали такого самовольства. В конце концов дева всё же возвращала свои крылья и навсегда оставляла возлюбленного, несмотря на их брак и даже совместных детей.

Жанна замерла. В памяти сразу же всплыли скандалы между родителями. По обрывочным воспоминаниям она поняла, что в их семье произошло именно то, о чём ей только что рассказал этот зелёный воображала.

Отец настолько любил её мать, что украл у неё крылья. А она ему этого не простила…

С того дня, как она стала слышать растения, жизнь её круто изменилась. Причём, как и рассказывал Аспарагус, в ней начали просыпаться и другие способности вилы. Окружающий её мир не только заговорил, но и запел на все голоса!

Мелодия ветра завораживала своей нежностью, земля пела объёмным многоголосьем, солнечные свет звенел наподобие волшебной арфы, которую хотелось слушать до бесконечности. Чего не скажешь о растениях. Но и к ним Жанна постепенно привыкала, стараясь игнорировать их болтовню. И у неё это неплохо получалось.

А на работе тем временем обстановка накалялась до предела. Шеф свирепствовал, но руки больше не распускал, во всяком случае, пока. Но её теперь больше волновал не он, а тот принципиальный программист, в кабинете которого она занималась «стриптизом».

Жанна и сама не понимала, почему постоянно думала о нём. Что это, уязвлённое самолюбие или же что-то ещё?

Володя выглядел гораздо старше её. И он не был писаным красавцем. Но от него исходила та пресловутая брутальность, которая заставляла её сердце биться чаще. Даже шрам у него на щеке казался ей чертовски привлекательным. И сильная хромота его совсем не портила, а наоборот, добавляла ему импозантности. А трость, с которой он никогда не расставался, привлекала своим изяществом и красотой.

При любой возможности Жанна не сводила с него глаз. Любовалась, как он отбрасывал со лба своей пятернёй чёрные с чуть заметной сединой волосы. Как устало дотрагивался до своих выразительных тёмно-карих глаз… С каждым днём новый программист ей нравился всё больше и больше. Ведь он так отличался от всех остальных её коллег-мужчин. Он не заводил нужных знакомств, не выслуживался перед начальством, не глазел на ножки молоденьких работниц… И почему-то всегда держался особняком, явно не торопясь заводить с кем-либо дружеских отношений.

К сожалению, Владимир её в упор не замечал. Да ведь это и понятно, после того, что происходило у него в кабинете… Из-за этого Жанна испытывала жуткий стыд, особенно когда приносила ему документы. Поэтому всегда сухо здоровалась и, не глядя ему в глаза, аккуратно пристраивала бумаги на край стола, после чего пулей вылетала прочь. И всегда спиной чувствовала его взгляд, полный презрения…

Сегодня работы у неё привалило выше крыши. Поэтому Жанна, вся такая деловая и озабоченная, быстрым шагом свернула за угол и… с кем-то столкнулась, да так, что еле устояла на ногах. Чего не скажешь о мужчине, который тут же завалился на бок, как мешок с картошкой. Жанна интуитивно бросилась ему помогать, и тут ей под ноги попалась уже знакомая ей трость.

Она обомлела, но сразу же протянула руку согнувшемуся на полу Владимиру.

– Смотреть надо, куда идёшь! – со злостью обронил он, игнорируя её протянутую руку. После чего сделал попытку встать, но тут же вновь очутился на полу.

Из-за травмированной ноги компьютерщик оказался в положении беспомощного жука, перевёрнутого на спину. Поэтому в её душе тотчас разлилось бездонное море жалости и сочувствия. Так что Жанна, не обращая внимания на его протесты, вложила ему в одну ладонь трость, а за другую ухватилась рукой и потянула его со всей силы на себя. Но едва он оказался в вертикальном положении, как посмотрел на неё с высоты своего роста с таким раздражением, что Жанна опешила.

Обида захлестнула её с головой так, что она не смогла сдержаться:

– Между прочим, люди после такого, как правило, говорят «спасибо». И ваше отношение ко мне здесь абсолютно не причём. Это элементарная вежливость.

– Моё отношение? Вам-то откуда об этом знать!

– Да у вас на лице всё написано. Но я, в отличие от некоторых, понимаю: любой человек может оказаться в неловкой ситуации.

– Не представляю, что может такого произойти, чтобы я разгуливал на работе в непотребном виде! – с сарказмом произнёс компьютерщик, демонстративно всплеснув руками.

А вот сейчас ей стало настолько обидно, что Жанна едва справилась с подступившими слезами. Она затравленно посмотрела на своего собеседника и, не задумываясь о последствиях, с возмущением возразила:

– Конечно, не представляете. К вам же не цепляется ваш руководитель с непристойными предложениями!

Жанна аккуратно обошла его с каменным лицом и направилась по своим делам. А когда она уже ухватилась за ручку нужного ей кабинета, до неё долетел знакомый мужской голос:

– Жанна, спасибо!

Она остолбенела от удивления. Ну, надо же! Он знал её имя! Поэтому непроизвольно улыбнулась и дёрнула дверную ручку на себя.

После этого инцидента лёд в душе неприступного программиста, кажется, начал таять. Теперь он её уже не встречал таким недружелюбным взглядом. Напротив, здоровался с ней (правда, сухо), а не отделывался, как раньше, молчаливым кивком головы. А пару раз на его красиво очерчённых губах играла даже лёгкая улыбка!

А Жанне хотелась его опекать, заботиться о нём, и это чувство не оставляло её ни на секунду. И она почему-то оказывалась рядом с ним в такие моменты, когда он нуждался в помощи. Вероятно, это происходило потому, что она старалась как можно чаще проходить мимо его кабинета, надеясь на их «случайную» встречу.

Вот и сейчас Жанна сделала большой крюк, лишь бы продефилировать мимо знакомой двери. И на этот раз она почему-то оказалась приоткрытой. Как выяснилось, она подоспела вовремя (с её точки зрения), а Владимир лишь бросил на неё недовольный взгляд. Несмотря на это, Жанна тотчас бросилась собирать с пола разметавшиеся на нём документы. Ведь для Владимира с его ногой это было бы весьма затруднительно.

– Уронили или сквозняком сдуло? – сочувственно поинтересовалась она, протягивая ему собранные листы.

– Сквозняк – неохотно пробурчал он, тут же раскладывая их по порядку. – Честно говоря, я бы и сам справился.

– Ну вот, опять вы в собственном репертуаре! Нет бы, попросту сказать…