Рождение шестого океана - Страница 64

И вот возникло еще одно общее дело. Четыре общих океана было у нас: Атлантический, Индийский, Тихий и Ледовитый. Пятым океаном называют воздух летчики. Теперь есть возможность создать вокруг планеты всемирный электрический океан, шестой по счету. Мы будем питать его электрическими притоками всех цветов радуги — голубым углем, белым углем, желтым углем, черным углем, красным углем — можем питать изо всех частей света и поить все части света. Так как же, договоримся... или похороним в спорах полезное дело?

Подготовка к конференции шла полным ходом. Красивые конверты с приглашениями рассылались во все страны по алфавиту — в Австралию, Австрию, Албанию, Алжир, Англию, Андорру... А почему не пригласить Андорру? Потому что она мала? Но разве над Андоррой нет ионосферы? Разве жители Андорры не нуждаются в электричестве?

Многие страны отозвались охотно, сообщили списки делегатов. Другие задерживали ответ, нельзя было понять, почему. Присылали запросы: уверены ли советские ученые, что пришло время созывать конференцию? Не стоит ли отложить на два-три года? Надежна ли ионосферная передача, обеспечена ли от случайностей? Имеет ли она практическое значение или только лабораторное?

— Вот тебе на, с Луны свалились! — сердился Сергей. — Имеет ли практическое значение! Передача работает уже третий месяц безукоризненно...

Рокотов покачивал головой:

— Не спешите, неспроста это написано: «Обеспечена ли от случайностей? » Передача работает совсем не безукоризненно. В последние недели поступают жалобы из Джанджаристана. И трамваи у них не берут с места, и моторы не запускаются в вечернюю смену. Вы бы проверили, в чем дело.

Рокотов, к сожалению, оказался прав. На следующий день, не успел Сергей подняться в свой кабинет, на лестнице его встретила взволнованная секретарша:

— Сергей Федорович, вам надо пройти в экспедицию, прослушать радиописьмо.

Радиописьмо — записанная  на  магнитную пленку радиопередача — было уже вставлено в магнитофон. Вслед за позывными Сергей услышал срывающийся от волнения мальчишёский голос Володи Струнина:

— Товарищи, так же нельзя! —возмущался  Володя. — Начинается второй полив на рисовых полях. Момент критический, а мы не додаем ток. Нужда крайняя! Урожай может погибнуть. В стране на три дня остановлены заводы, не ходят трамваи, в городах выключен свет. Брошен лозунг: «Горожане, терпите, надо спасать урожай! » В столице темнотища. Вечером люди ходят с карманными фонариками, как будто светлячки летают по улицам. И все потому, что энергия поступает неравномерно. Иногда получаем не более тридцати процентов. Проверьте, что там на Камчатке с этим недисциплинированным вулканом.

Сергей запросил «недисциплинированный» вулкан. Камчатка ответила: «Даем полную мощность».

Камчатка дает полную мощность, а в Джанджаристан поступает меньше трети. Семьдесят процентов теряется в пути.

Теряется! Где, как, почему? Семьдесят процентов, в данном случае семьсот тысяч киловатт — примерно Днепровская гидростанция развеивается в ионосфере, просачивается между пальцами! На мгновение Сергей ощутил непрочность своей заоблачной электропередачи. Неужели иностранцы, писавшие о непредвиденных случайностях, намекали на какое-то препятствие? Или «предвидели» только непредвиденные помехи? И вот помехи возникли. Но какие именно?  

В пути потерялся Днепрогэс! Куда ушла такая прорва энергии? Проще всего предположить, что сопротивление ионосферы в эти дни было больше обычного. Но почему именно сейчас, в сентябре, оно больше, чем в мае, июне, июле и августе? Обычно нарушения в ионосфере вызываются возмущениями на Солнце. Но Служба Солнца не сообщает о хромосферных вспышках. Притом вспышки, наоборот, усиливают ионизацию, они должны уменьшать сопротивление, а не увеличивать.

Можно предположить другое: ионизация воздуха выше нормы, и где-то в пути ток из ионосферы стекает на Землю. Но шутка сказать — «стекает»! Если ток стекает, должны быть невиданные грозы, необычайные молнии. Однако никаких сообщений о молниях и грозах нет.

А, может быть, почему-либо ток пошел узким пучком, и от этого возросло сопротивление?

А, может быть, ток просачивается на Землю незаметно, малыми порциями? Невиданных гроз нет, а на большом пути — крупные потери.

А, может быть, сильные токи вызывают в ионосфере какие-то новые, неведомые процессы, с которыми мы не в силах бороться?

Но Сергей тотчас же подавил трусливую мысль о бессилии. Неведомое можно понять, понятое — исправить. Вот первый шаг: все догадки распадаются на две группы. Недостача тока объясняется или потерями в ионосфере или утечкой. При потерях в цепи падает, напряжение, при утечке — сила тока. Но ведь напряжение и  силу тока мы в состоянии измерить.

Сергей приказал запросить данные. Оказалось, что на приемной станции напряжение близко к расчетной норме, а сила тока заметно меньше.

Итак, нужно искать утечку. В таких случаях монтеры внимательно осматривают провода и ищут, где испорчена изоляция. Значит, и Сергею следует осмотреть весь «провод», от Камчатки до чужеземной пустыни; чтобы найти, в каком месте пробита изоляция ионосферы.

Не откладывая дела, Сергей вызвал секретаршу, чтобы заказать самолет для полета на Камчатку. А секретарша уже стояла в дверях:

— Сергей Федорович, вас вызывает к себе Рокотов.  

— Как дела, товарищ Новиков? Все ли в порядке у вас? —встретил Сергея генерал. Голос у него сегодня был начальственный, не отеческий.

— Нет, к сожалению, не все. Обнаружена большая утечка тока.

— И что вы собираетесь предпринять?

— Вылетаю сегодня на трассу. Буду искать причину.

— Хорошо, организуйте экспедицию. Если нужны новые вышки, новые сооружения, можете рассчитывать на поддержку.

— Нет, пока ничего не понадобится. Это довольно просто, товарищ генерал. Я полечу по трассе один, возьму с собой магнитный прибор. Помните, по физике правило правой руки? Если положить пальцы на проводник по направлению движений тока, оттопыренный большой палец покажет, куда отклоняется магнитная стрелка. Я буду лететь вдоль трассы и следить за магнитной стрелкой. Таким образом я измерю силу тока по всей линии и найду место утечки.

— Хорошо. Действуйте! —оказал генерал. В голосе его послышалась ласковая нотка. — О результатах немедленно сообщите мне. И если понадобится — вы сами поймете, понадобится ли, —немедленно прилетайте в Москву для личного разговора.

Сергей вылетел из Москвы в девять часов вечера и, пробыв в воздухе двадцать два часа, приземлился в Москве же. Сам он не сел к рулям, взял с собой летчиков, чтобы иметь возможность следить за приборами. Два летчика, сменяясь, вели самолет во тьме и при свете, над тайгой и над бушующим морем, на бреющем полете и высоко в стратосфере, повинуясь указаниям прихотливого пассажира, который все эти часы сидел в кабине, неотрывно глядя на колеблющийся кончик магнитной стрелки. Но хотя он глядел только на магнитную стрелку, каждый час для него был наполнен переживаниями, сомнениями, разочарованиями, недоумениями и радостными открытиями. И все эти чувства были связаны только с дрожащей стрелкой.

Поднявшись над аэродромом, самолет нырнул в густую тьму, словно повис в пространстве между звездным небом и электрическими созвездиями Земли. Земные созвездия были не ярче, но прихотливее по узорам. Звездными мережками тянулись дороги и цепочки бакенов на судоходных каналах. Села были похожи на кучки звезд, наподобие Плеяд; крупные города выглядели, как обширные звездные скопления.

... Москва, Камчатка и Джанджаристан образуют громадный неравносторонний треугольник. Сергей находился в вершине этого треугольника (если считать Москву вершиной), а изучать ему нужно было основание. Откуда начинать— с юга или а Камчатки? Сергей решил лететь по медиане (читатель помнит, что так называют линию, которая делит пополам противолежащую сторону) и выйти на трассу тока примерно на полпути между Камчаткой и Джанджаристаном, чтобы сразу узнать, где утечка — в южной части или над Камчаткой. Благодаря этому в первые часы полета Сергей мог мирно дремать. Он должен был терпеливо ждать, пока самолет не окажется под трассой тока...