Роза в хрустале (СИ) - Страница 78

Нестройный редкий хор голосов волной пронёсся по площади. Стефана вывели с террасы в залу.

— Я всегда беру то, что мне нужно, маг, — с улыбкой на молодом и свежем лице Эльсвер смотрел на Фолганда, его взгляд был таким презрительным, таким уничтожающим.

Только Стефана он не трогал.

— Поглядим, Эльсвер, — ответил он. — Ты излишне тороплив.

Улыбка южанина сделалась шире, похоже он находился в благодушном настроении, а это означало, что дела его идут именно так, как он хочет. Для Фолганда это были плохие новости.

— Я нашёл их, — доверительно сообщил глава клана Ринн. — И скоро вернусь с головой раба в одной руке и твоей девкой в другой.

— Слишком торопишься, — снова Стефан закрыл себя для страшных вестей, не позволил измениться лицу.

— Я вернусь, а ты умрёшь, нелюдь. Ты и твой сын.

— Ты считаешь, что уже получил земли? Только Хриллингур никогда не признает чужака.

Ему все-таки удалось зацепить Эльсвера, тот дёрнулся, полные губы перестали улыбаться, оскалились в гневе.

— Чужак это ты, нелюдь. Никто из Фолгандов не может претендовать на земли Древа. И твоя смерть станет уроком остальным.

— Ты так много говоришь о Древе, но ничего не знаешь, — магу надоел этот разговор, все мысли были о детях и словах Эльсвера.

Фолганд надеялся, что Ринн бахвалится впустую. Не нашёл Дариона, просто придумал это, чтобы напугать мага. Охрана отвела его в камеру, где Стефан немедленно вернулся к самой большой своей работе — ментальной схеме, которая даст знак Югу, что пора наступать на город и захватывать кланы Риннов, Уинков и часть Кадегеров. Вместе с госпожой Риденой они определили, какие дома её родичей следует блокировать до прихода армии и правосудия Фолгандов.

Стефан чувствовал, что время для активных действий приближается. Древо и земли оставались под его ментальным контролем, пусть это никак и не помогало пока освобождению и победе над Ринном. Всему своё время — Стефан знал, но по прежнему важным было найти мага Гостара и место, где прячут росток. Несмотря на подчинение его Фолгандам, оставлять в землях часть Кукловода Стефан не хотел.

Ри и не замечала, как тело само готово было летать и кружить по комнате, так легко было у неё на душе. Собирая стол к ужину, она шустро двигалась между ним и полками, а то и выбегала в чуланчик, чтобы спуститься в погреб, где хранились запасы неизвестных гостеприимных магов. Всё получалось быстро и радостно. И иначе теперь быть не могло у них с магом. С её любимым и ласковым мужем, оказавшимся таким жарким, что редкая ночь обходилась только поцелуями и спокойным сном. Каждое утро она обнаруживала себя в объятиях мага, казалось, что Дарион обнимает её всегда, даже, когда его нет рядом. Трепетно и сильно — так же, как бьётся его сердце ради девчонки Фолганд. Подумав об этом, Маргарита рассмеялась, не веря в собственное счастье. Пора было звать Дариона к столу, и она выбежала во двор.

Маг сидел на скамье и смотрел в сторону леса. Густая стена подлеска полностью закрывала обзор, но привычка была неизменна. Чаще Дарион занимался ментальной магией, а не пытался увидеть другую сторону болота.

— Дари, ужин.

Маг молчал. Отстранённый как прежде, с опущенными плечами. Маргарита села рядом, и Дарион обнял её за талию, а она тут же положила голову ему на плечо.

— Как жаль, что ни в одном из миров нет идеального места для нас, — он был как-то по-особенному печален.

— Мы рядом, разве этого мало? — Ри положила ладонь на руку мага, сжала пальцы.

— Очень много, — он поднёс её руку к губам, чуть коснулся, затем стремительно прижал ладошку Ри к щеке. — Теперь я ответственен не только за свои земли, но и за тебя, наших будущих детей. Это пугает меня.

— Ты справишься, Дарион. Мы справимся. Мы сильные.

— Вероятно, я не осознал до конца, как изменилась моя жизнь. Знаю только, что теперь я твоя сила, Ри, а ты моя поддержка, моя душа. Я должен придумать, как нам спастись. Обещаю, что ты ни на минуту не пожалеешь, что стала госпожой Люций.

— Я знаю, родной, и не пожалею. Госпожа Люций, — она мечтательно улыбнулась. — Так непривычно и странно, но мне нравится.

— Много лет я жил без тебя, но так словно ты была рядом, точно смотришь на меня, и каждый поступок я соизмерял с тобой, моя Ри, думая, что бы ты сказала, как посмотрела… Я построил дом, где тебе уютно было бы жить. Работал так, словно ты радуешься моим успехам и наполняешь силами для новых дел. Я прожил в браке с тобой, но без тебя целых четыре года. И теперь хочу наверстать упущенное, а вместо жизни, которой ты достойна, мы сидим на болоте в Хриллингуре. Месте, где любой маг хотел бы оказаться меньше всего.

— Всё изменится. Отец придумает, как избавить Хриллингур от Риннов и остальных. А мы, — она улыбалась, чувствуя себя самой счастливой. — Мы будем жить в твоём маленьком доме на холме, смотреть на лавандовые поля на заходе солнца и растить наших детей.

Невольно рука мага легла на живот Маргариты. Оба знали, что пока рано загадывать. Могли пройти месяцы прежде, чем их любовь принесёт плоды. У ведающих стихии решают, когда должны появиться дети. Но они так этого хотели. Дарион продолжал испытывать ужас, думая об опасностях для будущих детей, но мечтал о полном семейном счастье.

Они сидели в полутьме двора, молчали в тишине, где слышались лишь поскрипывание дерева, стрёкот ночных насекомых и, подчас жуткое, уханье в болоте. Ко всем звукам супруги Люций давно привыкли.

— Ты слышал? — Ри беспокойно вцепилась пальцами в рукав мага.

Да, он слышал. Продвижение по лесу отряда верхом невозможно скрыть. Особенно тихой ночью, когда звуки долетают быстро через болото.

— Сиди здесь, — Дарион посмотрел строго и умоляюще одновременно, а сам пошёл к зелёной стене, за которой скрывался путь через топь.

Он немного раздвинул ветви и всматривался в сплетение света и тени вдали. И словно в подтверждение самых худших предположений на той стороне болота заржали лошади. Послышался шум, голоса разрастались, обретая осмысленность речи. До мага долетали обрывки фраз, которых было достаточно, чтобы понять — палачи тени снова собирается становиться лагерем рядом с болотом. Закончилось их спокойное время.

Вернувшись к Маргарите, он сохранял хладнокровие и безразлично бросил:

— Отряд палачей. Неважно. Скоро они уйдут.

И она поверила, потому что очень хотела верить, потому что так уже было. Отряды приходили и уходили дальше или исчезали, преследуя иллюзии Люция. Ничего бы не изменилось, если бы Ри насторожилась и отнеслась к происшествию серьёзней. Двое изгнанных магов всё равно не смогли бы противостоять и бежать им было некуда.

В тревоге они поужинали. Дарион велел жене не выходить из дома, а сам обошёл остров, осмотрел лес за топью по всей границе. Путь магов был один. Уходить с острова иначе — верная смерть. И Дарион понял, что они окружены. Ничего не сказал Ри, но костры палачей горели повсюду вокруг островка, скрытого посреди болота, а иллюзии и схемы оказались либо разрушены, либо уже сработали. Только теперь враг не купился на фокусы хитрого хриллингурца.

— Не бойся, родная, — он обнял Маргариту, и ей показалось, что взгляд мага какой-то отчаянный, точно он принял важное решение. — Сегодня будем спать одетыми.

— Настолько плохо? — Ри держалась, не хватало ещё мешать Дариону своей паникой. — Не скрывай от меня ничего, — ей никак не удавалось поймать ускользающий взгляд потемневших глаз.

— Нет-нет, — он сам обхватил лицо жены ладонями, заглянул в глаза, улыбаясь. — Они уйдут, — стал целовать, успокаивая.

Только Ри не верила ни его словам, ни улыбке, ни поцелуям. Губы мага дрожали. Ладно, она потерпит, когда он сам расскажет, а пока будет слушаться во всем. Дарион знает, как лучше спрятаться и обмануть палачей тени.

Заснуть удалось не сразу, но Маргарита провалилась в сон, пригревшись в любимых руках. Где-то посреди ночи ей показалось, что муж осторожно оставил её, но так хотелось спать, что она не проснулась до конца, только слышала, как он ходит по комнате.