Ровесники. Герой асфальта (СИ) - Страница 7
Первым объектом моего изучения оказался Паша… Вот он стоит возле ребят, одобрительно кивает Виталику, висящему на турнике. Благородное, породистое лицо манекенщика, правильные черты, умный взгляд очень воспитанного человека. Скорее всего, Виталик прав: Павел Владимирович отличный семьянин и привычки заглядываться на своих хорошеньких учениц не имеет вовсе. Даже странно как-то с его внешними данными…Видимо, всё зависит исключительно от человека, от его природы, и Паша, наверное, в душе вовсе и не считает себя красивым. Хорошо, конечно, ведь скромность его ещё больше украшает.
Виталик Павлецкий…Прямодушный, добрый, независтливый. Такой милый во всех отношениях юноша, а девушки нету. Почему? Не созрел ещё? Вряд ли, в наше время такое просто исключено. И не может быть, чтобы он никому не нравился. Уж на что я привередливая, а сама была бы не прочь с ним погулять в свободное время. Кстати, идея неплохая, надо её на досуге обдумать. Тем более, раз я ему действительно нравлюсь.
Яна Лисовенко…Меланхоличная, робкая и нежная…Но некрасивая – и в этом вся её беда. Похоже, близких подружек у неё нет. А общения она ищет, иначе не заговорила бы со мной первая в раздевалке. Из таких, мне кажется, получаются хорошие подруги, да и жёны верные, если вовремя их заметить и оценить.
Рыжая, со стрижкой…По-моему, Лена её зовут. Хитрая, сразу видно, энергичная, грубоватая…Симпатичная в меру, но, видимо, считает себя красавицей номер один. Это, в принципе, неплохо – человек должен быть самоуверенным, иначе в жизни он не добьётся ровным счётом ничего. Я вот лично без ложной скромности считаю себя красивой, и никто ещё за всю мою жизнь не заставил меня поверить в обратное. В своём прежнем классе, например, я была самой лучшей девчонкой, это я знаю точно. Пока ещё не знаю, как сложится здесь, но, по крайней мере, ни одна из моих нынешних одноклассниц внешне меня не превосходит. А это радует. Я буду пользоваться успехом у этих ребят так же, как в Твери!
Так, теперь снова мальчишки…Этот белобрысый валенок, Колян Шилов…Что о нём можно сказать? Наверняка в спорте отличник, а в остальном двоечник и полный дурак. Живёт по принципу «сила есть – ума не надо», подраться наверняка не прочь. Девчонок презирает…Проживёт девственником до тридцати лет, женится на местной тёлке и будет растить троих детей…Стоп…А почему троих? Что это я расфантазировалась не в меру… Может, всё у него в жизни не так будет.
Весёлый звонок оповестил нас о конце занятий. Организованной толпой десятый «Б» рванул к выходу из спортзала. У двери в девичью раздевалку меня догнал Виталик.
- Секи момент.- Шепнул он мне на ухо, и я вся превратилась во внимание. Павел Владимирович привычным жестом воткнул ключ в замок…Почти тут же рывком вытащил обратно.
- Та-акс…- Он взялся за ручку, и дверь легко отворилась. Как всё просто…Элементарная булавка…
- Та-акс..- Опять сказал Паша и медленно повернулся к нам. Взгляд его выразительных буро-зелёных глаз при этом упёрся почему-то в Виталика.
- Павлецкий…- Голос физрука не предвещал ничего хорошего. – Ты знал?
- О чём, Павел Владимирович? – Недоумение моего нового друга было вполне искренним, даже я ему сразу же поверила.
- Ты понимаешь, о чём. Сорок минут назад я закрывал дверь на ключ, а теперь она странным образом открыта. И ты будешь утверждать, что Канаренко сегодня в школе не было с утра?
- Откуда я могу точно знать?
- Где Канаренко, я тебя спрашиваю? – Паша проигнорировал встречный вопрос Виталика, из-за чего я сделала вывод, что он давно уже не верит оправданиям ученика.
- Я не знаю, Павел Владимирович! – Виталик тоже повысил голос. Я даже поразилась – прежде мне казалось, что сердиться он совсем не умеет.
Паша был в ярости. Он изо всех сил старался держать себя в руках, но праведный гнев рвался наружу помимо его воли.
- Я не собираюсь с тобой до обеда спорить, Павлецкий. – Процедил физкультурник сквозь свои идеальные белые зубы. – Я уже устал вам объяснять, что во время урока раздевалка должна быть закрытой. Там ваши же вещи находятся! И если что-нибудь пропадёт, то отвечать буду я! В который раз уже я нахожу дверь открытой? В который раз я обещаю обратиться к директору и не выполняю своё обещание из жалости к вам? Вы этого не цените? Как угодно, сами виноваты. В общем, так, Павлецкий, всему есть предел, в конце концов. Или ты до конца перемены приводишь своего приятеля, или я иду с докладной директору. На вас обоих!
И тут я не выдержала.
- Послушайте, а он-то тут при чём?! Если Канаренко виноват, то на него и жалуйтесь! Мы весь урок в спортзале были, он даже близко к раздевалке не подходил!
Павел Владимирович с каким-то хмурым снисхождением выслушал мою защитную тираду, а когда я умолкла, терпеливо и даже как-то саркастически объяснил:
- Всё, что делает в этой школе Канаренко, известно Павлецкому во всех подробностях заранее. И не предупредить меня в данном случае означает поддержать его. Павлецкий прекрасно знает, где в данный момент летает наша певчая птичка. Знает – и усердно его выгораживает, прикидываясь идиотом.
Вот оно что…Я оглянулась назад, но Виталика возле меня уже не было. Похоже, он, пользуясь случаем, исчез в своей раздевалке. Не добавляя больше ни слова, ушёл и Павел Владимирович. Чувствуя себя полной дурой, я поплелась за своим пакетом. Мысли путались в голове, даже плакать хотелось, чего вообще со мной редко происходило. Это ж надо! Первый день в школе, первый урок – и уже такие неприятности. Сперва удар дверью в лоб, теперь вот глупый спор с учителем по поводу Канарейки. Я уже не просто злилась на этого негодяя – я ненавидела его всеми фибрами своей души! Бедный Виталик! Сегодня его опять потащат на экзекуцию к Маргарите Ивановне, и он, конечно же, вновь примет удар на себя, не выдаст друга. А сам виновник его бед между тем так и будет весь день скрываться от учителей и потихоньку пакостить то тут, то там. Вчера была география, сегодня физкультура, завтра, глядишь, биология. И после каждой его выходки педагоги будут срывать свой гнев на преданном и совершенно невинном Павлецком. Неужели этот трус не понимает, что подставляет своего друга по чёрному?!
Сидя на скамейке в раздевалке, я машинально рассматривала вешалки вдоль стены. Все доски сверху донизу были исписаны фломастерами и авторучками вдоль и поперёк. Чего тут только не было! Сердечки, пронзённые стрелами, бесконечные «love», имена и фамилии любимых ребят…Галерея искусств, копившаяся годами! Сколько девчонок изливали здесь душу, царапая на этих досках любовные признания, выражая тайные желания и сокровенные мечты…И вот опять как ножом по нервам:
«КАНАРЕЙКА, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!»
«ВАДИК КАНАРЕНКО – СОЛНЫШКО!»
«В.К. – I LOVE YOU!»
«МОЙ ЛЮБИМЫЙ МАЛЬЧИК – ЭТО ВАДИК КАНАРЕНКО! Я ЕГО ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ!»
«ЧТО ЗА БОМЖ БЕЗ ТЕЛОГРЕЙКИ,
ЧТО ЗА ЖИЗНЬ БЕЗ КАНАРЕЙКИ?!»
«МИР ШИРОК, НО ТЫ – ОДИН,
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ВАДИМ!!!»
Массовое помешательство какое-то! Создаётся впечатление, что кроме Вадима Канаренко ребят в школе больше нету! Как свет клином сошёлся, дурдом самый настоящий! Да будь этот Канарейка полным двойником Леонардо Ди Каприо, надо совсем себя не уважать, чтобы восхищаться таким мерзавцем! Мозгов им всем что ли не хватает?!
Меня вдруг охватила брезгливость к этой раздевалке. Буквально полчаса назад тут происходило примитивное совокупление двух особей мужского и женского пола. Другими словами не назовёшь. Интересно, где они это делали? Может, как раз на этой вот самой скамейке? Я подскочила, торопливо схватила пакет и пулей вылетела из раздевалки.
Верный Виталик уже ждал меня возле двери.
- Ну что, заступница? Получила от Паши по мозгам? И кто только тебя просил вмешиваться?
Я невозмутимо пожала плечами:
- Ничего я не получила. Паша правильно на вас ругается.
- Да ладно, пошли учебники получим. Сейчас химия.
- Я, кстати, ничуть не удивлюсь, если твой Канарейка и в кабинете химии уже отметился. – Мрачно усмехнулась я, шагая за своим симпатичным гидом. Он рассмеялся: