Россия в огне. Трагедия 1941-го - Страница 17

Вернемся. Решение избавиться от корпусного управления на первый взгляд несло в себе рациональные зерна. Намечалось создание однородных танковых формирований, улучшение управления отдельными частями. Танки серий БТ-2, БТ-5 и БТ-7 имели скорость на гусеницах по шоссе 50—53 км/ч, на колесах 72 км/ч, БТ-7М 62 и 86 км/ч соответственно. Скорость на шоссе моделей Т-26 (обр. 1933 г.) составляла 35 км/ч, (обр. 1938 г.) – 30 км/ч. Тяжелый пятидесятитонный Т-35 тоже не отличался прытью. Двигался он по дорогам с улучшенным покрытием со скоростью 30 км/ч, чуть быстрее его был Т-28 – 40 км/ч. У всех машин был разный запас хода от 170 км у Т-26 и Т-35 до 350 км у БТ-7 и БТ-7М. Выход на рубеж таких смешанных формирований, представлял трудности. Когда одни могли подходить к конечной цели движения, другие были на полпути. Все модели танков требовали уникальных запасных частей и специализированной ремонтной службы, а такие как танки БТ-7М даже другого топлива. На них был установлен прогрессивный дизельный двигатель В-2. Вдобавок ко всему, на плечах корпуса лежало обслуживание и ремонт грузового автотранспорта и мотоциклов.

Создание однородных структур должно было решить проблемы движения и обеспечения.

По большому счету поход был истолкован как самоцель. Движение, взаимодействие, выход в означенное время и на определенные рубежи, при отсутствии боевого столкновения это все – увертюра. А вот как поведут себя разрозненные бригады лишенные единого слаженного руководства? Будут ли их действия эффективней спаянного годами корпуса?

Создалось впечатление, что в Красной Армии решили пойти по легкому пути, как в свое время решили отменить ночные занятия для войск. Зачем? Ведь плохо видно. Растет аварийность и травматизм, трудно уложиться в нормативы. Так и здесь. Вместо того, что бы сделать выводы в отношении отдельных нерадивых начальников, подтянуть дисциплину в тыловых подразделениях, не справляющихся с возложенными на них задачами, усилить органы связи и взаимодействия – не мудрствуя лукаво, махнули на все рукой. Будем по старинке – так проще. Жили без корпусов раньше и сейчас проживем.

Интересно, что было бы, если немцы решили при подготовке нападения на Советский Союз свести все танки в моногамные группы. Не будем брать в расчет чехословацкие танки Т-38, вооруженные 37-мм орудиями и согласимся с равным количеством остальных моделей.68 Немецкое командование создает одну группировку, состоящую из танков Т-IV, вторую из Т-III, третью из Т-II и четвертую из Т-I и командирских танков.

Очевидно, что первая группа, оснащенная танками с 75 -мм орудиями и броней 30—50 мм, справилась бы с целями и задачами, возложенными на нее блестяще. Неплохой результат можно было ожидать от второй группы средних танков, так как большая часть орудий у них 50 -мм и меньшая 37-мм, броня так же 30—50 мм. Но какие задачи были по плечу третьей танковой группе? Их 20 -мм пушки равнялись калибру охотничьего ружья, а броня составляла 15—20 мм. Я уже не говорю о четвертой группе пулеметных танков, которые вообще не имели орудий, а броня их составляла 13—18 мм. Т-I имел два пулемета, командирский один.

Не надо быть особенно проницательным, что бы понять, что ждало тех командующих, кому были приданы последние танковые группы.

Конечно, гитлеровским генералам даже в страшном сне не могло такое присниться.

Тут хотелось бы сделать небольшое отступление. Если наблюдать за природой в ней есть сильные хищники – львы, тигры и их более слабые собратья – гиены и шакалы. Несмотря на разницу в физических возможностях, и тем и другим хватает добычи. Действуя на подхвате, терпеливо выжидая своей очереди, мелкие хищники почти никогда не остаются голодными.

Использование устаревших моделей танков в немецких войсках тактически было выполнено на высоком уровне. Имея дивизии с разнородными танками, и конечно испытывая определенные трудности от этого на марше и в обеспечении запчастями, немецкое командование сознательно шло на это.

Смешивание танковых подразделений разных видов происходило согласно свидетельству Мюллера-Гиллебранда на уровне танковых батальонов.

«В каждом батальоне, – пишет он, – имелось по две роты легких танков и одной роте средних танков».69

В вермахте не было, не только однородных танковых дивизий, но даже танковые батальоны были смешанные.

Применяя умелую тактику, они снижали низкую эффективность устаревших моделей. На практике это выглядело так.

Получив задание на осуществление прорыва неприятельской обороны, командир использовал в качестве лидеров танки T-IV и T-III. Спрятавшиеся за их спины остальные танки, как правило, не лезли вперед, создавая массовость атаки и поддерживая старших собратьев по мере сил огнем.70 Но стоило смять их старшим братьям на каком-то узком участке оборону, как они немедля, ни минуты, как шакалы, устремлялись в образованный прорыв. Наступало их время «рвать добычу». Теперь и они могли показать, на что они способны.

Их возможностей хватало, что бы нападать на армейские штабы, выдвигавшиеся пехотные резервы, нарушать коммуникации. Тыловое хозяйство, начиная от аэродромов и железнодорожных станций и кончая складами, госпиталями, мелкими населенными пунктами теперь было в их безраздельной власти.

При выходе на оперативный простор и продолжительных маршах по неприятельской территории, они, тоже, следовали за головными T-III и T-IV. При создании кольца вокруг попавших в окружение войск противника они зачастую применялись как неподвижные врытые в землю огневые точки. Тонкая броня пряталась в землю. При ослаблении окруженных войск, они могли расстаться с укрытиями и участвовать в завершении разгрома сил истекающего кровью противника.

Финская прививка.

В марте 1939 года СССР предложил Финляндии «необходимую помощь от возможной агрессии». Именно такая формулировка звучала в документе. В ответ финское руководство должно было предоставить Советскому Союзу в аренду сроком на 30 лет остров Сурсари (Гогланд) и несколько других мелких островов в Финском заливе. Финляндия интереса к претензиям советской стороны не проявила и свою безопасность решила осуществлять собственными силами.

После секретных переговоров с Германией, сталинское руководство уже не могли удовлетворить претензии на острова. В соответствии с секретным советско-германским протоколом, территория Финляндии отходила в сферу влияния СССР. Воспользовавшись войной в Европе, Сталин решил вернуть бывшую царскую вотчину в лоно семьи. Действовали по отработанной схеме, осуществляя непрерывное все возрастающее политическое давление.

Переговоры начались 12 октября 1939 года. На них Сталин предложил заключить советско-финляндский пакт о взаимопомощи, подобно тем, что заключались с прибалтийскими странами в конце сентября, начале октября 1939 года. Одна из статей предусматривала ввод советских войск на территорию Финляндии и создание военных баз. Но переговоры зашли в тупик. Маленькая страна отвергла предложения всесильного соседа и отказалась от этих предложений.

Сталин оказался в сложном положении. Две, три недели назад Латвия, Литва и Эстония согласились на ввод войск со стороны СССР и создание военных баз, а Финляндия отказалась. Отпустить финнов? Как на это посмотрят прибалтийские правительства? Сталин уже не мог выйти из этого положения, не хлопнув дверью. В противном случае, он потерял бы лицо в зеркале мировой политики, показал бы слабость советского государства на фоне назревающих грозных событий.

После долгих размышлений, Сталин решил все-таки не ввязываться в войну с финнами и ограничиться малым. Было внесено новое предложение: на Карельском перешейке отодвинуть на несколько десятков километров границу от Ленинграда, передать СССР несколько островов в Финском заливе и часть полуостровов Рыбачий и Средний в Баренцевом море, в обмен на двойную по площади территорию в Карелии. Также было предложено продать или сдать в аренду на длительный срок полуостров Ханко.