Российские оригиналы - Страница 32

На теплоходе Нина увидела, что большинство пассажиров - толстые мужики с толстыми кошельками и толстыми золотыми цепями на грудях.

- Я ночь не спала, - рассказывала она мне. - Меня досада взяла: 200 богатых козлов едет, а у меня - книги. Кому ж покупать, как не им, даже если они не все буквы знают?!

Наутро она поднялась на капитанский мостик.

Капитан, свято помня, что женщина на мостике - плохая примета, хотел шугнуть еe, невзирая на миловидность. Но не успел.

- Привет, мореман! - сказала она ему. - Как тебя там?

- Владислав Сергеевич.

- Привет, Владик, а я Нина Котова, известная русская писательница, вот книга, полюбуйся. У тебя шампанское есть?

- Есть, - растерянно сказал капитан.

- Откупоривай - и выпьем! У меня день рождения сегодня!

И он достал шампанское - и выпил с женщиной, которая беспрерывно хохотала, била его по плечу, сверкала жемчужными зубами и толкала его мягким плечиком. Он выпил, а во время ужина вышел к пассажирам с глупой улыбкой (какой никто из команды никогда не видел у него) и сказал:

- Господа! Нам повезло! На нашем борту находится писательница Нина Котова. У неe сегодня день рождения. Ура!

Под возгласы и крики Нина вышла на возвышение: маленькая, живенькая, беленькая, - и сказала:

- Разрешаю себя поздравить, но с условием: каждый у меня книжку купит. - И потрясла книжкой в воздухе. - Книжка - блеск, останетесь довольны! И всего два доллара!

И все - все! - 200 (двести) новейших бизнесменов, из которых и впрямь не все хорошо грамотой владели, купили по книге, за это получив возможность поздравить Нину, пожать ей руку, а некоторые даже норовили в щeку поцеловать. Нина смеялась. Помимо денег за книгу она получила в подарок: две золотые цепочки, серeжки с топазами, браслет серебряный, но антикварный - а кроме этого, восемь прямых и косвенных предложений относительно проведения грядущей ночи. Приняв подарки, от всех предложений она отказалась так мило, так обаятельно, что никто не обиделся, не убил еe на месте и даже не ударил (что, может, самое удивительное в этой истории).

И вот - Турция. А у Нины ещe полтора чемодана.

Она притащила их на рынок, где было полным-полно русских челноков, скупщиков и перекупщиков.

- Небось с ума тут сходите от бескультурья! - сказала она им. - Ни газет русских свежих, ничего! А вот - книга, не оторвeтесь! Три доллара всего!

И у неe брали книгу. И даже по две, и по три брали.

А последние пятьдесят она всучила какому-то торговцу из турков. На пальцах она объяснила ему, что любой русский гость за книгу тут же шесть долларов отвалит. Она же отдаст ему оптом - за четыре. Поторговавшись, сошлись на трeх с половиной.

Отдыхая и попивая кофе, Нина обратила внимание на высокого красивого молодого человека, который обслуживал небольшую туристическую группу. Он поразил еe тем, что, насколько сумела понять Нина, говорил на турецком, английском, русском и французском языках, легко переходя с одного на другой.

Нина подошла, взяла его за руку и отвела в сторонку для разговора.

Выяснилось, что парень из Болгарии, только что окончил университет и подрабатывает здесь переводчиком и гидом, чтобы продолжить образование в одном из престижных учебных заведений Англии.

- Ты мальчик с будущим, - сказала Нина. - Уж я-то вижу. Но тебе нужен жизненный опыт во всех сферах. Пошли со мной.

- У меня клиенты! - сказал болгарин.

- Подождут, - сказала Нина.

Три дня болгарин водил еe по турецким издательствам, где Нина предлагала для перевода и издания свою книгу. Два издательства вежливо отклонили, хозяин третьего, классический пожилой турок с масляными глазами, сказал, что издаст не одну, а пять книг Нины, если она сейчас уединится с ним в прохладный полумрак. Болгарин, переводя, вспыхнул, но Нина не дала ему вступиться.

- Скажи ему, - велела она, - что сейчас я позову с рынка моих мальчиков и они живьeм закопают его в землю за попытку изнасилования российской гражданки и писательницы!

Турок, несмотря на то, что земли для закапывания на четырнадцатом этаже, где находился его офис, не было, страшно испугался, взял книгу Нины и тут же выплатил ей аванс.

- То-то же! - сказала Нина. - Но про пять книг не забудь, сам пообещал, я тебя за язык не тянула!

Турок кивал.

На четвeртый день юный болгарин сказал, что просит у Нины руки и сердца, а если она откажется, он за себя не ручается.

- Вообще-то я замужем, - сказала Нина, - но дело не в этом. Мне тебя жалко, пропадeшь ты со мной. Я женщина роковая, непостоянная, брошу тебя в России, и затопчут тебя, как курeнка, больно ты нежный, мальчишечка ты мой.

И, поцеловав его в лоб, отплыла к родимым берегам: вся в золоте, с деньгами, одевшись в лучшее из того худшего, что турецкий базар мог предложить еe изысканному вкусу.

Прошло три года.

Она живeт уже в Саратове и подумывает перебраться в Москву.

Она издала уже шесть книг своих и три книги сборников молодых авторов, которых нашла и окружила заботой. Ей интересен процесс, это вот коловращение, она вечно горит жаждой устроить, как она выражается, "культурный скандал в рамках приличия, но в форме весeлого безобразия".

Вот и всe пока о Нине Котовой.

Может показаться, что я изменил ещe одному принципу: описывать в своей энциклопедии людей, каких больше уже не будет, типы уходящие, - показав вдруг образец человека, за которым, скорее всего, будущее. Но человек этот женщина, а женщина уходящим типом быть - не может.

Ы. ШТУЧНЫЕ ОРИГИНАЛЫ. II

Есть люди, с которыми встречаешься постоянно, хотя они не родственники, не соседи, не друзья и не знакомые. То есть знакомые, но шапочно, как Х., с которым мы оказались двадцать лет назад за одним столом на чьей-то свадьбе. Я был родственник со стороны жениха (или невесты, или не родственник, а так, приглашeнный), а он со стороны противоположной.

Сидя рядом, мы перебросились парой фраз и с тех пор при встрече узнавали друг друга, кивали и даже осведомлялись, как дела, причeм оба начисто забыли имена друг друга, поэтому я и назвал его Х. И встречи эти происходили с регулярностью почти странной, учитывая, что живeм мы с ним в разных районах.

Раз от разу я всe пристальнее вглядывался в него, и во мне крепло убеждение, что человек он весьма своеобразный.

Помнится, вскоре после этой самой свадьбы я встретил его зимой. Из-под шапки виднелся белый бинт.

- Что-то случилось? - спросил я.

- Сосулька на голову с крыши грохнулась, - сказал он рассеянно, думая о чeм-то другом.

- Кошмар какой! И сильно?

- Да порядочно. Сотрясение, и кость, говорят, треснула.

- Так вам в больницу надо!

- Только что оттуда. Некогда мне лежать, мне синизан нужен.

- Что?

- Синизан. Подкормка для фагуппио! - посмотрел на меня Х. как на величайшего чудака в мире, не знающего элементарных вещей.

Меня мучает всe непонятное, и я попросил объяснений.

Х. снисходительно объяснил. Он разводит рыб в аквариуме. В частности, красивых маленьких фагуппио. А для них нужна подкормка - синизан. А синизан должны вот сейчас, после обеда, привезти в магазин "Природа". А разбирают его за два часа, поэтому нужно успеть: синизан раз в месяц привозят.

- Сдохнут, что ли, ваши эти... фагуппио без этого вашего синизана?

- Ещe чего! Синизан им для печени. А ещe без синизана у них верхнее пeрышко хвоста желтеет, а оно по породе должно такое бледненькое быть.

- Да вы сам бледненький! Голова кружится?

- Голова? Да, немного. Ладно, побегу: в магазине перерыв кончается!

Ясно, подумал я. Человек одного увлечения. Маньяк своего хобби. Энтузиаст. (См. очерк "Энтузиаст".)

Но всe оказалось не так просто.

Года через полтора опять встречаю его.

Интересуюсь: как эти самые? Фигуппио, кажется.

- Какие фигуппио?

- Ну, рыбки!

- Рыбки?

- Аквариумные! Вы же разводите их!