Романс для вора - Страница 11

– Ну вот видишь – спросил, – ответил Боровик.

– А что ему сделается? – Роман пожал плечами. – Сидит у себя, руководит злодеями.

– Злодеями… – Боровик взглянул на Романа. – Вот именно – злодеями.

Мишка Арбуз, а точнее – Михаил Арбузов, был третьим в их дружной компании.

Тридцать лет назад они встретились в первом классе и не расставались ни на один день до самого окончания школы. Десять лет, проведенные вместе, сблизили троих маленьких мужчин, и они считали себя друзьями, которые должны быть вместе всю жизнь и умереть в один день.

Желательно – при исполнении какого-нибудь особенно героического подвига.

Но в жизни все складывается совсем иначе, и через несколько лет после окончания школы Саня Боровик стал оперуполномоченным, Ромка Меньшиков встал на извилистую дорожку музыканта, а Мишка Арбузов стяжал успех на уголовном поприще.

С тех пор Боровик и Арбуз не встречались ни разу из вполне понятных принципиальных соображений, однако интереса друг к другу не потеряли, и связующим звеном между ними был Роман.

Его забавляло, как то один, то другой с наигранным равнодушием, как бы между делом, спрашивали друг о друге – что там поделывает этот охломон? И Роман с удовольствием рассказывал, что происходит по другую сторону баррикад.

А поскольку жанром Романа была уголовная романтика, дружба с суперспецом и уголовным авторитетом весьма помогала ему в написании песен, и они всегда были полны жизненной правды и настоящего понимания нелегкой судьбы человека, вылетевшего на повороте из сияющего благополучными огнями поезда жизни.

Роман считал, что к этой категории людей относятся не только преступники, но и те, кто их ловит. Боровик и Арбуз не возражали и охотно рассказывали ему о многочисленных тягостях и редких радостях в своей жизни, так что упрекнуть Романа в поверхностном знании темы было невозможно.

Его популярность росла, а вместе с ней росло и его благосостояние.

– Злодеями… – повторил Боровик. – А знаешь, Ромка, я вот иногда думаю…

– Тебе вредно думать, – прервал его Роман, – тебе нужно этих самых злодеев ловить, а не думать.

– Прибью, – Боровик погрозил Роману мощным шишковатым кулаком, – у меня удар – две тонны.

Он глотнул пива и сказал:

– Представляешь, Мишка ведь сейчас вор в законе… А я суперспец и при случае должен этого вора в законе повязать и представить суду, в составе которого будут сидеть люди, гораздо более плохие, чем сам Мишка. И они будут его судить, с лицемерным негодованием разрывая на себе дорогие одежды, и присудят ему… В общем – присудят, не поскупятся, будь уверен. Так вот что я думаю. Если судьба столкнет нас лоб в лоб – что же мне делать? Пулю себе в этот самый лоб пустить, что ли?

– Пулю в лоб… – задумчиво повторил Роман. – А что, это красиво. Прямо как в дореволюционном романе. Офицерская честь и все такое. Не возражаю. А я приду на похороны и пролью скупую мужскую слезу.

– Вот только это меня и удерживает, – кивнул Боровик. – Не хочу, чтоб ты, сволочь, на моих дурацких поминках слезы лил. Вместе с известным нам обоим уголовным авторитетом.

– Тогда задача представляется мне неразрешимой, – Роман развел руками. – Тут или вязать этого авторитета, или…

– Зря мы все-таки тогда… – Боровик тяжело вздохнул. – Дураки были, молодые да глупые, совсем без мозгов… А упрямства хватило у обоих.

– Да уж, – кивнул Роман, – с упрямством у вас и сейчас все в порядке.

– Что значит – у вас? – возмутился Боровик. – А ты, значит, покладистый, как зайчик? Да ты… Таких впертых баранов, как ты, днем с огнем не сыскать! А если случайно найдешь, то сразу давать знак качества и почетную грамоту «За непревзойденное твердолобое упрямство».

– Ну давай, я не возражаю, – засмеялся Роман. – Где она, твоя почетная грамота? Готов принять.

– А пошел ты!

– Между прочим, я сейчас и на самом деле пойду. – Роман встал и посмотрел на часы. – Дела, знаешь ли… А насчет моего упрямства, так ведь область моей деятельности такова, что оно не может принести людям никакого вреда. Съел?

– Съел.

Боровик махнул рукой и, убрав пустую бутылку в сейф, достал оттуда третью.

– Ладно, алкаш, – Роман с осуждением посмотрел на бутылку, – смотри не начни спьяну палить по законопослушным гражданам.

– Ха! – Боровик открыл бутылку. – Найди мне хоть одного полностью законопослушного, и я тут же уволюсь из органов.

– А куда ты денешься? – ядовито поинтересовался Роман. – Кому ты нужен? Что ты умеешь делать?

– Пойду в школу учителем физкультуры, – без запинки ответил Боровик. – Уж это у меня получится.

– Знаю я, что тебе на самом деле нужно, – усмехнулся Роман. – Старшеклассниц за сиськи хватать. Под видом оказания помощи при выполнении гимнастических упражнений.

– Дурак ты, Меньшиков, – ответил Боровик, – как был дурак, так и остался. Давай вали по своим делам. И это… Если увидишь Мишку…

– Ладно, сам знаю, – сказал Роман, – говорить ему ничего не буду, а о нем все узнаю и расскажу тебе. Вы – два идиота. Каждый раз просите меня об одном и том же.

– Все, давай вали, – недовольно нахмурился Боровик, – у меня тоже дела есть.

– Ладно, ухожу, – улыбнулся Роман.

Пожав Боровику руку, он вышел из кабинета и, закрывая за собой дверь, услышал, как заскрипела дверца сейфа.

Компьютерная фирма «Пиксель» располагалась на углу Литейного проспекта и улицы Некрасова.

Для непосвященного слова «компьютерная фирма» означали организацию, в которой изобретают и производят компьютеры, но любой сведущий человек знал, что все, даже самые авторитетные компьютерные фирмы – всего лишь перекупщики, собирающие из китайского железа российские компьютеры.

Фирма «Пиксель» ничем не отличалась от любой другой, и в торговом зале, располагавшемся на первом этаже, можно было увидеть множество мониторов, на которых лениво плавали одни и те же рыбы, ряды открытых, словно чемодан обворованного командировочного, ноутбуков, а также стеклянные стеллажи, на которых были разложены разнообразные комплектующие детали и лазерные диски с программами, играми и фильмами.

По залу бродили изнывающие от безделья сотрудники, которые бросались к любому случайно зашедшему в магазин человеку с идиотским вопросом:

– Вам чем-нибудь помочь?

Этот вызывающий недоумение и раздражение вопрос появился в лексиконе работников российской сферы обслуживания сравнительно недавно и был лишь одним из многочисленных неологизмов, проникших в русский язык из английского.

А точнее – из американского.

А еще точнее – из американских фильмов.

Много нелепых фраз прижилось в русском языке за последние годы, но одна из них, самая невероятная, так и не нашла себе места. Все-таки когда у человека, упавшего с тридцатого этажа, а по дороге еще и ударившегося несколько раз об архитектурные украшения, спрашивают: «У вас все в порядке?» – это уже слишком.

Войдя в торговый зал «Пикселя», Роман сразу же подвергся нападению нового сотрудника, который еще не знал его.

– Вам чем-нибудь помочь? – с лучезарной улыбкой свидетеля Иеговы поинтересовался молодой человек в черных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами.

– Мне?

Роман смерил рьяного молодого торгаша оценивающим взглядом и, видя, что остальные продавцы, знавшие его, с интересом следят за ситуацией, нахмурился, помял подбородок и ответил:

– Как вам сказать… Там на улице стоит моя машина. Вы не могли бы поменять правое заднее колесо, по-моему, оно слегка спустило. Да, и еще стекла. Протереть стекла. Кстати, у меня дома нужно еще мебель переставить.

Улыбка медленно сползла с лица начинающего бизнесмена, он не нашелся, что ответить, а Роман, подмигнув другим продавцам, добавил:

– И еще почистить ботинки.

Продавец растерянно оглянулся в поисках поддержки, но, увидев довольные улыбающиеся физиономии, понял, что его разыграли.