Роковые иллюзии - Страница 4

«У меня, кроме Саши, никого нет», — продолжала бушевать г-жа Орлова, рассказывая Феоктистову о том, как в 1940 году умерла их больная семнадцатилетняя дочь. Это произошло всего через четыре года после того, как они были вынуждены спасаться бегством в Соединенные Штаты от сталинских «отрядов смерти». Феоктистов узнал также, что Орловы жили без работы в течение четырнадцати лет. Мария рассказала ему, что, когда денежные сбережения подошли к концу, им пришлось питаться одними кукурузными хлопьями. Они не имели возможности нормально жить вплоть до 1953 года, когда получили гонорар за книгу Орлова «Тайная история преступлений Сталина», послужившую основанием для сенсационных заголовков в прессе после ее опубликования отдельными сериями в журнале «Лайф». Печальный рассказ о тяготах жизни Орловых не содержал важных сведений, собрать которые было поручено Феоктистову, но это были те немногие существенные подробности, о которых он мог доложить Москве после своего возвращения в Нью-Йорк. (Как ни удивительно, но в досье архивов КГБ не упоминается о том, что г-жа Орлова угрожала ему револьвером. Феоктистов объяснил, что он не упомянул об этом факте, поскольку не хотел рисковать возможностью еще раз встретиться с Орловыми[7].)

«Беседа наша была напряженной, — вспоминал Феоктистов, — и временами Орлова собиралась уходить, но все-таки оставалась, как будто что-то притягивало ее ко мне». В своем официальном докладе он утверждал, что после часового противостояния лед недоверия г-жи Орловой несколько растаял. Однако ему не удалось уговорить женщину разрешить встретиться с ее супругом в тот день еще раз, и, посчитав, что сейчас он больше уже ничего не узнает, завершил встречу, передав ей привет от сестер. Он заверил Орлову, что у них все благополучно и что в Советском Союзе у них хорошая работа. Это лишь вызвало у Орловой новый прилив враждебности, и она грубо отрезала: «Это не может быть правдой».

«Вы сорвали все наши планы! Вы нам все испортили!» — кричала г-жа Орлова, отступая в глубь квартиры. Но Феоктистов обратил внимание на сказанную ею прощальную фразу: «Тем не менее у меня появилось к вам некоторое уважение».

Затем Мария Орлова резко захлопнула дверь перед носом Феоктистова. Направляясь к лифту, он услышал, как запирались прочные замки квартиры 703. По словам Феоктистова, пока он не вышел в вестибюль, он не был уверен, что Мария Орлова не подняла тревогу и что внизу его не ожидает полиция. К его облегчению, в подъезде было пусто, за исключением привратника в форме, который не обратил на него никакого внимания.

Снова оказавшись на Стейт-стрит, Феоктистов поднял воротник пальто, чтобы защититься от ветра, и направился в сторону студенческого городка. Он поглядывал по сторонам, разыскивая телефон, и нашел будку, за которой, судя по всему, не было наблюдения. Феоктистов набрал номер 665-47-81 и с облегченное услышал голос Орлова. В отличие от своей жены, настроенной явно враждебно, Орлов сразу же дал понять, что готов побеседовать.

«Бог мой, опять вы! Ну, здравствуйте еще раз! Мне так жаль, что Мария не дала нам поговорить и я не смог вас принять», — вспоминал Феоктистов слова Орлова, чей печальный голос ясно показывал, что у него не было враждебности к посетителю. Как рассказывал Феоктистов, момент наибольшей откровенности наступил тоща, когда Орлов спросил: «Скажите мне, вы — мой коллега?».

Феоктистов считал этот вопрос весьма важным. Тщательно подбирая слова, он постарался заверить Орлова, что его по-прежнему считают преданным товарищем те «старые друзья, которые его знали». Феоктистов упорно проводил эту мысль, убеждая Орлова, что ему действительно было поручено лишь передать весточку от «старых друзей», благодарных Орлову за то, что он остался «истинным патриотом». Друзья желали ему «доброго здоровья» и интересовались его «житьем-бытьем». Феоктистов спросил у Орлова, нельзя ли им встретиться, на что тот уклончиво ответил: «Давайте поговорим по телефону».

Прошло более трех десятков лет с тех пор, как старый чекист последний раз виделся с представителями советской разведки, и Феоктистов, разумеется, хотел вытянуть все что можно из сохранившегося в памяти Орлова. Летом 1938 года, когда Орлов находился на вершине своей карьеры, руководя секретной работой в Испании, и пользовался доверием Сталина, он бежал в Соединенные Штаты. Орлов имел специальное звание майора госбезопасности в соответствии с приказом № 832/А от 14 декабря 1935 г. и был награжден орденом Ленина. В то время это звание офицера НКВД приравнивалось к комбригу Красной Армии. По нынешней табели о рангах его звание было бы равно генерал-майору или бригадному генералу сухопутных войск США. Таким образом, в историческом плане Орлов и по сей день остается самым старшим по званию из всех офицеров советской разведки, которые когда-либо бежали на Запад, прихватив с собой множество секретных сведений и имен нелегальных сотрудников советских агентурных сетей. Феоктистов надеялся узнать, не предал ли Орлов кого-либо из этих агентов в ходе допросов в ФБР и ЦРУ. Поэтому в ответ на вопрос Орлова «Что вы хотите узнать?» он одобряюще предложил ему рассказать «обо всем — о жизни, о здоровье, о своей работе»[8].

«Я в добром здравии, но жизнь здесь скучная, — сказал Орлов, тщательно избегая говорить по телефону о чем-либо, кроме общих тем. — Сейчас я не работаю, да у меня никогда и не было постоянной работы в Соединенных Штатах, — рассказывал Орлов Феоктистову. — Людям, вроде нас, они не доверяют».

Эти слова Орлова удивления не вызывали — ведь и в СССР не всегда доверяли полностью перебежчикам с Запада. Но когда он стал объяснять причину своих публичных заявлений, Феоктистов понял, что Орлов через него пытается заверить КГБ в том, что он не продался американцам.

«Как вам известно, я написал две книги», — сказал Орлов Феоктистову. Он назвал «Тайную историю преступлений Сталина» «криком души», попыткой раскрыть факты, относящиеся к восхождению тирана на вершину власти. По мнению Орлова, это было важно с исторической точки зрения, поскольку информация была известна ему как высокопоставленному сотруднику советской разведки. О других фактах поведал ему брат жены Сталина, Павел Аллилуев, с которым Орлов работал в Германии в конце 20-х годов. Более того, по словам Орлова, он лично знал Сталина еще до своего назначения в Испанию.

«Кроме того, что я написал, я ничего больше не знаю, — заверял Феоктистова Орлов, — но вы можете быть уверены, что ничего из написанного мною не выдумано». В 1953 году темой для заголовков в мировой прессе стал его рассказ о леденящих кровь преступлениях Сталина, в котором подробно описывалось, как были организованы московские показательные процессы, положившие начало «великой чистке». Публикация книги впервые привлекла к Орлову внимание ФБР после того, как он и его жена четырнадцать лет прожили изгнанниками в Соединенных Штатах.

«Пособие по контрразведке и ведению партизанской войны», появившееся десять лет спустя, не вызвало такого внимания у публики, как первая книга. По словам Феоктистова, Орлов заверил его, что в этой книге он опирался лишь на хорошо известные факты и случаи и не выдал никаких секретов. «Книга эта основывалась на чисто технических данных» и, по мнению Орлова, «могла бы быть переведена в Советском Союзе и использована в качестве практического руководства». Таким образом, говорил Орлов Феоктистову, он надеялся «оказать небольшую услугу моей стране».

Феоктистов вспоминал, как он попросил у Орлова экземпляр этой книги с автографом. Однако тот проигнорировал эту попытку получить приглашение зайти к нему, чтобы взять книгу и воспользоваться этим для беседы в более приватной обстановке. Орлов также не был готов рассказать ему более того, что он уже поведал американцам о своей карьере в секретной службе Советского Союза.

«Собственно говоря, наш телефонный разговор закончился, как только я стал настаивать на личной встрече и беседе», — заметил Феоктистов. По его словам, Орлов ответил тогда уклончиво, сказав, что «было бы бесполезно назначать сейчас место встречи там-то и тогда-то», но что он приветствовал бы приход Феоктистова позднее для продолжения беседы.