Роковое наследство - Страница 24

— Немножко, — признался он, хотя больно было до слез, череп раскалывался.

— Наверное, я незаслуженно вас обидела. Пожалуйста, извините меня.

— Я должен идти, чтобы разгадать то, что вы от меня скрываете. Вечером я вернусь, — сказал он и, улыбаясь, продолжил: — Лайна, поджидая меня, позаботилась о том, чтобы камин был затоплен, чтобы стоял канделябр на столе, а сама она постаралась быть интересной.

— Мне тоже постараться?

— До вечера.

Повернувшись к ней спиной, он быстро зашагал по тропинке, ведущей на дорогу.

Местечко Коннемара находилось всего в двадцати милях от Килдара, однако дорогу туда Дьюит долго не мог забыть. Она шла среди великолепных пастбищ, и только изредка встречались островки деревьев — буки, дубы, рябины. Затем ландшафт стал более скромным. На пашнях все чаще виднелись камни, чем дальше, тем они становились крупнее, пока наконец одна сторона какого-то холма не превратилась в скалистую стену, у подножия которой лежали валуны. Иногда встречались и болота с коварными топями, наводящие тоску своим бесплодием. Если бы туда попал чужеземец, он неизбежно погиб бы, не дозвавшись о помощи, потому что в этих пустынных краях лишь изредка можно встретить пахаря или пастуха. Повсюду было заметно, что Зеленый остров давно заброшен людьми.

Дьюит невольно стал думать о самых разных вещах, таких, как картофельный спирт, бедность, поэзия, грязь, туман и вороны, о стремлении куда-то уехать отсюда и о страстном желании вернуться; обо всех тех противоречиях, которые несет в себе народ с многовековой нелегкой историей.

Коннемара, маленький городок на пути в Дублин, был живым свидетельством этой истории. Еще недавно, около полувека назад, вся эта местность вместе с двумя тысячами гектаров отличной земли принадлежала лордам Редмондам. Чтобы защитить себя и свои владения от оборванных голодных ирландцев, которые постоянно бунтовали, не желая кормить всю систему крупных и мелких арендаторов, окружавших лорда, один из их сиятельств в семнадцатом веке приказал выстроить замок в Коннемаре. Эта крепость с высокими прочными зубчатыми стенами производила угрожающее впечатление, и по сравнению с ней любая тюрьма, набитая уголовниками, казалась уютной и приветливой. Она вырастала из скал, как чудовище, угнетающее всю страну и требующее ответной бурлящей ненависти. Бедные ирландские крестьяне много раз пытались взять ее штурмом, вооружившись косами, вилами и кистенями, но безуспешно. Каждый камень этих стен был окроплен их кровью, каждый закуток в подземелье наполнен их стонами. До сих пор ирландцы поют старинные баллады о сатанинской крепости Коннемары, в застенках которой веками томился свободный дух Ирландии, прикованный к гранитным стенам, отданный на поругание врагам Зеленого острова.

Почти не изменившаяся с годами старая крепость и теперь подавляла своим мрачным величием маленькие домики у своего подножия; однако мощь кровопийцы была уже подорвана. Осталась только романтическая бутафория для туристов, ветхая изнутри. Проржавевшие рыцарские доспехи по углам, старинные мечи с зазубринами от шлемов и расколотых черепов, бокалы за стеклом, позеленевшие от времени огромные медные кружки на огромных каминах, где зажаривали если не целого быка, то уж хотя бы теленка, все это было романтикой, покрытой дымкой времен.

Миссис Дороти Девин, седая, приветливая, маленькая и пухлая дама, арендовавшая эту седую старину, чтобы иметь небольшой доход, интересовалась ужасной историей этой крепости, поскольку ей нужен был материал для экскурсий. Когда бывало много посетителей, она сама водила группы и рассказывала эти жуткие истории к восторгу толпы.

Сама она увлекалась современной живописью, об этом говорили репродукции на стенах ее комнаты. Пикассо был самым умеренным из представленных там художников. Сидя в старинном кресле-качалке и непрерывно покачиваясь, миссис Девин наблюдала за Дьюитом. Заметив, что он оценил подбор картин, она сказала, приятно улыбаясь, что с детства любила полет фантазии и хотела стать пилотом, а вовсе не учительницей.

— Тогда эти реактивные чудища назывались бипланами и планерами, и каждый мог собственноручно построить в своем сарае это чудо техники, главное, чтобы нашелся кусок проволоки и лист фанеры. А тот, кто хотел непременно оторваться от земли, мог это сделать когда угодно. Ставилось только одно условие: не взлетать в небеса над населенной местностью! Полиция заботилась, чтобы самолеты не падали людям на головы.

Так она болтала, будучи в прекрасном настроении, и качалась в кресле так сильно, что вот-вот могла перевернуться.

— А потом вы все-таки стали учительницей? — спросил Дьюит. Он представился этой пожилой даме как доверенное лицо по завещанию Скрогга и начал непринужденную беседу после традиционного обмена словами сочувствия.

— Да, мне всегда нравилось новое в искусстве, — указала миссис Девин на небольшую скульптуру, по которой невозможно было догадаться, что она изображает. Скульптура стояла в нише окна, и было видно, что толщина стен не менее полутора метров. — То, что я доживаю свой век в таком старинном замке, — очередной курьез, и это забавляет меня не меньше, чем те пустяки, которые я рассказываю туристам, чтобы иметь доход, кроме пенсии.

Кресло снова сильно раскачалось. По-видимому, седая дама с удивительно молодым взглядом любила не только новизну, но и риск.

Дьюит окинул взглядом комнату, обставленную с большим вкусом, дорогую мебель и явно недешевые репродукции, а также полки с книгами. Среди них было много современных изданий, но немало и дорогих томов, которые были не по средствам бйвшей учительнице на пенсии.

— Вы удивлены, откуда у меня все это? — спросила она с милой улыбкой, — Могла бы вам сказать, что выиграла пятьсот фунтов в лотерее, и вам нелегко было бы доказать, что это не так. Но будем придерживаться истины. Красивые картины и большую часть книг принесла Гилен, моя племянница. Она ходит по антикварным магазинам и другим лавочкам, где знатокам часто удается купить что-нибудь по дешевке.

— Вы хорошо ладите с Гилен?

— Отлично.

— А с двумя другими сестрами?

— Терпеть их не могла, — призналась миссис Девин без обиняков.

— Почему?

— Энн была глупой бабенкой, ничем, кроме мужчин, не интересовалась. Лайна была умнее, но совсем безвольная размазня. Ее вечные жалобы и обвинения так меня раздражали, что я не могла ей даже сочувствовать. А Гилен совершенно другая. С одной стороны, она похожа на отца, а с другой — унаследовала неистребимую энергию матери.

— Вы хорошо относились к покойному Скроггу?

— Неплохо. Когда у них в доме бывали скандалы — а он скандалил с женой через день, — Джером приходил ко мне. Представьте себе, мы очень весело проводили время. Он хорошо пел, интересно рассказывал, умел шутить. С ним даже такая старуха, как я, забывала о возрасте. Да, он был премилый негодяй, симпатичнее многих, кого я знала. — При этом раскачивание кресла снова достигло рискованных пределов.

— Известно ли вам, что этот премилый негодяй, как вы его называете, торговал героином? Это наркотик, который в короткий срок убивает человека.

— Правда? — Качалка наконец остановилась. — Об этом я и понятия не имела. — Она вставила сигарету в длинный мундштук и закурила. Затем протянула руку и снова прочла визитную карточку Дьюита. — Вы адвокат, сэр, и мне ясно, что вы приехали не за тем, чтобы тратить время на пустые разговоры. Что вы хотите узнать? Спросите честно, и я так же честно отвечу.

— Ладно, — согласился Дьюит. — Скажите, была ли у вас Гилен в ночь со вторника на среду? И долго ли она здесь находилась?

— А вы считаете, что Гилен имеет отношение к убийству Лайны? — Вопрос Дьюита нисколько не удивил миссис Девин.

— Предполагаю. Но Гилен не одна, на кого падает подозрение, и я буду искренне рад, если с нее оно будет снято.

— Можете быть спокойны. Гилен приехала ко мне во вторник после обеда и ночевала здесь.