Роковое наследие - Страница 13

Да, спустя энное число лет начинаешь относиться к этому с изрядной долей сарказма, но когда любовь посещает впервые, ты, несясь на волне безумного восторга, готов кинуть все, что у тебя есть, к ногам женщины. Единственной и неповторимой. Знаете шутку: приходит к магу-типографу мужчина и спрашивает:

— Любезный, у вас есть поздравительные открытки с надписью „Моей любимой и единственной“?

— Конечно, — отвечает тот.

— Дайте пятнадцать штук.

Не одного меня постигла влюбленность. Нам с Андо было бы о чем поговорить, чем поделиться, подбросить друг другу парочку рифм для нежного послания, если бы объектом обожания не оказалась одна и та же девушка. Но это выяснилось слишком поздно. Мой друг был скрытен в том, что касалось любви, а я, несмотря на болтливость, не сообщил ему полное имя избранницы. Лишь возносил до небес ее красоту и прелести да описывал чувства и эмоции, что меня обуревали.

С тех пор как судьба развела нас по разным лабораториям, мы усердно работали, от чего реже виделись и почти не общались. Выходили „в свет“ опять-таки по раздельности, потому что наши дни отдыха не совпадали, и успели увязнуть в своем чувстве по самые уши. Однако мне улыбнулась удача, в то время как Андо получил отставку и, вероятно, выяснил, из-за кого. Он замкнулся, перестал делиться своими мыслями, как бывало прежде, когда мы иной раз встречались за обедом в таверне или после ужина посиживали за стаканчиком вина. Затем мы вовсе перестали видеться.

Андо посчастливилось попасть в группу самого Магнуса Гендера. С тех пор он много разъезжал по стране, сотрудничал с магами различных специальностей.

Когда он уехал, я заметил, что отклик анагерия на магические воздействия сделался несколько иным. Ведь работы над этой темой я не прекращал. Позже выяснилось, что и Андо продолжал уделять этому внимание: возил анагерий с собой. Выходило, если увеличить расстояние, отделяющее куски окаменевшего демона, то он, словно дополнительно теряя целостность, становится более податливым. Сделав это открытие, мы с новой силой загорелись идеей изыскать возможность контакта между волей мага и чужеродной силой. Уехать как можно дальше — это вполне устраивало Андо, которому оказалось трудно смириться со своим поражением в любви даже спустя много лет. Он, не раздумывая, взял бессрочный отпуск и убыл в неизвестном направлении.

Наверное, я не был влюблен так сильно, как мой друг, или не умел ценить то, что получил, иначе патина времени не покрыла бы так плотно воспоминания о жене. Терпеть рутину я способен только в исследованиях. Возможно, Андо надеялся отбить у меня жену, став самым известным и сильным магом Харанда. Кто знает, что им двигало, что он хотел доказать.

Шли годы, и я все реже вспоминал о бывшем друге, но однажды его имя мелькнуло в печатных листках. Заметка была небольшой и очень смахивала на страшилку для любителей небывалых чудес. Там говорилось, что в Лероне с территории исследовательского центра по недосмотру или по иной причине, о чем мы уже не узнаем из-за отсутствия свидетелей, были упущены опытные образцы неких тварей. В результате городок оказался вырезан подчистую. Невероятно прожорливые хищники распространились по округе. Но маг Андо Атранкас, живший на окраине небольшого селения Фуршина Пустошь в пригороде Лерона, не только установил и смог долгое время удерживать защитный купол, для создания которого обычно требуется как минимум четыре мага, но и сумел поразить всех тварей. Оказалось, что Андо Атранкас достиг небывалых успехов в работе по усилению собственной мощи, чем занимался последние двадцать лет, живя в уединении. Однако раскрыть свой секрет он отказался.

Я решил возобновить наши отношения. Андо как будто ничуть не удивился моему приезду. Похоже, он этого ожидал. Быть может, старый друг знал меня лучше, чем я сам. Очень отчетливо помню нашу встречу.

— Прочел заметку, — сказал он вместо приветствия.

— Я бы и раньше с удовольствием тебя навестил, но ты не оставил о себе никаких сведений.

— Отговорки, — махнул рукой Андо.

— Возможно, — согласился я. — Трудно было угадать, обрадуешься ли ты моему приезду, вот я и не решался тебя разыскивать.

— Как жена?

— Все в порядке. У нас растет сын.

Лицо Андо оставалось бесстрастным.

— У тебя уютный дом, — похвалил я.

— Спасибо. Это заслуга жены.

— Так ты теперь семейный человек! — обрадовался я.

— Да, у меня две дочери. Сейчас они с женой гостят у бабушки.

— Жаль. Я хотел бы с ними познакомиться.

— Оставь, Хотар, — грустно усмехнулся он. — Ты приехал лишь потому, что понял — старина Андо подчинил себе анагерий.

— Что-то не вижу в твоем взгляде особой радости и торжества по этому поводу.

— Цена оказалась слишком высока, — вздохнул Андо.

— Вот как.

— Я уничтожил все записи, чтобы никому не пришло в голову повторить эксперимент.

Он вцепился мне в руку, сжал ее до боли и прошептал:

— Я схожу с ума, Хотар! Гибну!

— Что же ты сотворил?

Только теперь я обратил внимание на его лихорадочный румянец, нездоровый блеск в глазах и странный цвет радужки. В нем действительно что-то неуловимо изменилось. И дело было даже не в возрасте, выглядел он по-прежнему, разве что нити седых волос разбавили шевелюру.

— Ты должен помочь мне уничтожить то, что я создал! Иначе не спастись.

— Но что же ты создал? — Меня охватило нетерпение, которое не стоило выказывать.

— Универсальный усилитель энергии, позволяющий в одиночку совершать масштабные магические действа.

— Можно взглянуть на него? — осторожно поинтересовался я.

Андо вышел из комнаты и долго не возвращался. Наконец, появился, держа в руках небольшую шкатулку. Поставил ее передо мной и тяжело опустился на табурет.

— Неужели ты нашел контакт с демоном? — непроизвольно вырвалось у меня.

— А ты полагаешь, что все это розыгрыш?

Я, не спрашивая разрешения, откинул крышку устройства и заглянул внутрь. Призмы кристаллов, переплетение металлических нитей, стеклянные трубки, а в самом центре, в золотом ложе — анагерий.

— Как это работает? — спросил я, жадно изучая устройство.

— Благодаря моей крови.

— Что? — не поверил я собственным ушам.

— Единственный способ подчинить волю демона своей — убедить, что ты составная часть его сущности.

— Я не понимаю.

— Он во мне, Хотар, — прошептал Андо и, сгорбившись, закрыл лицо руками.

Я сидел потрясенный, не в силах вымолвить ни слова. Андо молчал, спрятав лицо в ладонях. Наконец, взглянул на меня.

— Я отколол и растер в порошок кусочек этого проклятого камня, растворил его. Не спрашивай, как! — предварил он мою попытку. — И ввел себе в кровь.

— Но практически мертвый камень…

— Я оживил его в себе. Нашел заклинание. Все эти годы я искал его.

— Ты безумец!

— Сейчас даже более, чем прежде, — с горькой иронией сказал Андо. — Он поглощает меня, захватывает, растет. Я думаю… Нет, я уверен, что принес в этот мир величайшее зло! Помоги мне, Хотар! Нужно остановить это!

— Но как? Я не знаю, как это сделать!

— Ты должен во имя жизни на Арринде.

— Полагаешь, мы могли бы использовать методы древних жрецов?

— По-твоему, я не пробовал? Похоже, демона можно обмануть только один раз. Оказывается, вся наша магистерская работа ни на что не годится. Историческая справка, не более.

— Поедем со мной в Эриду, соберем консилиум…

— Нет! Никто не должен знать! Среди магов всегда найдутся самоуверенные идиоты, а могущество — лакомый кусок. Но поверь мне, Хотар, поверь, что этим нельзя управлять. Оно управляет тобой, меняет тебя изнутри. Нет, ты не становишься сильнее. Ты теряешь рассудок. Превращаешься в кокон, в котором демон живет, питается, растет и начинает навязывать свою волю.

— И чего же хочет Шшахар?

— Не произноси его имя, заклинаю тебя! — Андо скорчился от мучительной боли, отдышавшись, вытер заслезившиеся глаза и горько усмехнулся: — Он хочет убивать, требует этого! Его пища — магические эманации и жизни людей. Энергия.