Роковое кольцо - Страница 1

Там, где русло реки Болотной круто поворачивает среди затянутых сочной зеленой травой равнин, высятся башни из белого камня. Замок Браервуд отчетливо вырисовывается на фоне ясного летнего неба. Его высокие стены надежно защищают церковь и небольшой городок, раскинувшийся на пологом, заросшем вереском берегу.

Роза развела тяжелые парчовые шторы своей комнаты и замерла, любуясь открывшимся видом, хорошо знакомым ей с детских лет. Легкий ветер доносил из сада тонкий аромат поспевшей вишни. Птичий гомон раздавался в пушистых кронах лип. На окрестных полях крестьяне собирали урожай, погоняя откормленных лошадей. Невдалеке широкий луг готовили для проведения турнира.

Живописные картины мирной жизни замка помогли Розе собраться с духом и несколько успокоили сердце. Девушка зашторила окно. Посреди комнаты стоял сундук с откинутой крышкой. Роскошь дорогих вещей невольно притягивала взор. Ее приданое! Тончайшие, нежнейшие ливийские шелка, платье из плотной золотой ткани изысканного покроя, подбитая мехом белки мантия, накидка из фиолетового бархата, отделанная золотым галуном…

Ей пока что не доводилось носить эти наряды. Жених Розы, граф Тессильвентский, слабый здоровьем юноша по имени Хью, недавно умер.

Печально вздыхая, Роза снова вернулась к окну, чтобы взглянуть, как идут приготовления к рыцарскому турниру.

Дверь открылась, и в комнату вошла Джанет, камеристка. Увидев, что Роза еще не готова, Джанет начала распекать свою юную госпожу:

– Миледи, время идти к вечерне. Ваши родители ждут вас внизу в зале, а вы еще и не начинали одеваться!

– Неужели уже так поздно? Время вечерни? – спросила Роза, тонкая бровь изящной формы удивленно приподнялась. – Я так задумалась, что совсем позабыла о времени.

Джанет обняла девушку.

– Милая моя! Вы все скорбите о бедняжке Хью! Не переживайте так! Ваш отец скоро подыщет вам мужа.

– Мне шестнадцать! Уже год, как я должна быть замужем! – с горечью произнесла Роза.

– Не горюйте, еще есть время, – с сочувствием ответила Джанет. – Однако сейчас поторопитесь! Ваш отец ждет – не дождется вас. Ему не терпится познакомить дочь со своей молодой женой.

Джанет принялась расчесывать длинные, ниже пояса, волосы Розы – черные, как смоль.

Роза без всякого воодушевления относилась к домашним богослужениям, но сегодня ей было любопытно взглянуть на Акасию, свою новоиспеченную мачеху.

Ее мать, леди Мэри, ласковая и милая женщина, умерла, в то время, когда Роза, чтобы стать достойной супругой Хью, обучалась манерам настоящей леди и искусству ведения хозяйства в доме лорда Генри и леди Кэтрин Векслеров в Йоркшире.

Однако, ничего ей сейчас не нужно – ни приданого, ни благородных манер! Роза тяжело вздыхала, позволяя Джанет поправлять многочисленные оборки на юбках ее платья, и при этом сосредоточенно жевала семечки сладкого укропа, чтобы ее дыхание сделалось легким и ароматным.

– Хорошо ведите себя и предстаньте перед родителями во всей красе, – поучала Джанет, легко подталкивая ее к двери. – Мило улыбайтесь, приподнимите платье вот так, показав свои изящные ножки, и не забудьте как бы случайно приоткрыть мантию, чтобы все заметили, какой вы стали грациозной.

Роза взяла себя в руки и легко выпорхнула из комнаты. Ее обучили искусству производить впечатление. Спускаясь по крутой лестнице, она едва касалась узких каменных ступеней.

Лорд Джон Пэдвик и его молодая жена Акасия ждали Розу в парадном зале. Они сидели под балдахином во главе массивного дубового стола на стульях с высокими прямыми спинками. Отблески свеч дрожали на стенах и играли на серебряных кубках с красным вином.

Лорд кивнул дочери. Она приблизилась и поцеловала отца, умилившись почти детскому выражению смущения на лице полновластного хозяина Браервуда.

Собравшись с духом, Роза глубоко вздохнула и поцеловала мачеху. Прикоснувшись к ее застывшей щеке, девушка ощутила на губах вкус растопленного жира. Бараньего, по запаху определила она.

Акасия была намного моложе и красивее мужа, но холодная улыбка не украшала лица.

– Не правда ли, она еще прелестней, чем я тебе говорил? – спросил у жены лорд Джон, не скрывая отцовской гордости.

Зеленые глаза Акасии долго изучающе скользили по фигуре Розы.

– Роста она слишком маленького, губы у нее полноваты, а подбородок тяжеловат, ты не находишь? С твоих слов я представила ее гораздо более привлекательной. А волосы-то! Они же чернее воронова крыла!

Глаза Розы вспыхнули от негодования. Она покраснела. В ответ Роза стала открыто изучать мачеху. Да, Акасию можно было счесть красавицей, но злобное и хищное выражение лица умаляло привлекательность. Волосы она укладывала так, чтобы зрительно увеличивался лоб. Прическа мачехи показалась Розе слишком замысловатой, а волосы крашеными, что особенно было заметно по одной неестественно ярко-рыжей пряди. Мысль, что тщеславие – грех, неожиданно пришла Розе в голову, но в отличие от Акасии она умела не высказывать все свои мысли вслух.

Если слова жены и обидели лорда Джона, он не подал вида. Отец Розы походил на гранитный монумент. Грубые, неприятные ему слова отскакивали от него, не производя никакого впечатления и не оставляли малейшего следа. Он был так рад вновь спустя два года увидеть дочь!

– Роза… – бормотала недовольно Акасия, и это имя в ее устах звучало как оскорбление. – Что за странность! Как это вам, милорд, пришло в голову назвать так дочь?

– О, это замечательная история! – задумчиво ответил лорд Джон, пригубив из бокала вина. – Незадолго до рождения девочки графство охватила эпидемия страшной неизлечимой болезни. Браервуд впал в запустение, земли зарастали ежевикой, воцарились уныние и тоска. И вдруг случилось чудо: как только родилась девочка, болезнь отступила. «Дитя так прекрасно, словно дивная роза, которая расцвела в нашем саду. Смерть не посмеет больше косить людей», – сказала тогда моя покойная жена. И мы с ней так и решили назвать девочку: Розой.

– Эй! – Акасия жестом призвала одну из служанок. – Вели няне принести к нам леди Беттину, – приказала она, оскорбившись, что возвращение старшей дочери затмило привязанность лорда Джона к новорожденной малышке.

Сестра Розы оказалась крохотным хныкающим созданием. Акасия устроила целое представление, неустанно повторяя, какая нежная кожа у ее ребенка, сколь необыкновенны глаза и как светлы и тонки волосы.

– Красивая девочка, – из вежливости сказала Роза, стараясь говорить как можно громче, но из-за плача леди Беттины ничего невозможно было разобрать.

Акасия приказала няне унести расшумевшуюся малышку.

– Я счастлив, что у меня рождаются дочери, а не сыновья, – благодушно произнес лорд Джон, обмахиваясь краем туники свободного покроя. – Обычно мужчины мечтают о сыновьях, но только не владельцы Браервуда!

Роза гордо улыбнулась и посмотрела на выцветший от времени гобелен, висевший на стене. На нем была изображена легендарная Изабелла де Эвре, первая хозяйка Браервуда, ставшая ею два столетия тому назад. Отважная женщина в битве с дикими племенами, пришедшими с севера, потеряла мужа, но не потеряла мужества и, встав во главе рыцарей, сражалась до победного конца. Она защитила свою землю и отомстила за смерть мужа. Король Ричард был так восхищен поступком Изабеллы, что передал ей во владение Браервуд. Он провозгласил, что владеть поместьем всегда будут только женщины, наследницы по прямой линии. По приказанию короля было изготовлено кольцо с печатью: та, что будет носить кольцо, и будет считаться владелицей поместья, как только выйдет замуж.

Это была старинная романтическая традиция, и Роза гордилась тем, что в ее жилах течет кровь легендарной Изабеллы. Наследование Браервуда давало ей такую привилегию, какой не было ни у какой другой женщины благородного происхождения.

Поглощенная раздумьями, она на минуту забыла о сдержанности и изысканных манерах, которым столь долго и к тому же весьма успешно обучалась в Йоркшире, и выпалила: