Рокоссовский против Моделя. Гений маневра против мастера обороны - Страница 16

Выполняя приказ Гитлера, командующий группой армий «Центр» для наступления севернее Москвы (операция «Волжское водохранилище») сосредоточил на фронте Калинин, Волоколамск, Руза 14 танковых, моторизованных и пехотных дивизий 3-й и 4-й танковых групп, в том числе 41-й моторизованный корпус (1-я танковая, 36-я моторизованная и 6-я пехотная дивизии) генерала Моделя. Перед ними оборонялись (с севера на юг) 30-я армия Калининского фронта[92] и 16-я армия Западного фронта. Противник имел превосходство в личном составе и артиллерии в 2,4–3 раза, а в танках – в 10 раз.

И. В. Сталин и начальник Генштаба маршал Б. М. Шапошников, стремясь сорвать готовящееся наступление противника, потребовали от командующего Западным фронтом нанести по нему упреждающие контрудары в районе Волоколамска и из района Серпухова во фланг немецкой 4-й армии. В районе Волоколамска для этого следовало использовать правофланговые соединения 16-й армии, танковую дивизию и кавалерийскую группу генерала Л. М. Доватора, а в районе Серпухова – 2-й кавалерийский корпус генерала П. А. Белова, 112-ю танковую дивизию полковника А. Л. Гетмана и часть сил 49-й армии генерала И. Г. Захаркина. По просьбе генерала армии Жукова Ставка ВГК разрешила привлечь к операции 81-ю авиационную дивизию дальних бомбардировщиков и авиасоединения Московской зоны обороны. Им предстояло нанести удары по аэродромам и поддерживать контратакующие части.

Генерал армии Жуков, считавший, что в сложившихся условиях войска не способны нанести контрудары, вынужден был исполнить приказ Сталина.

«Неожиданно был получен приказ командующего Западным фронтом, – вспоминал Рокоссовский, – нанести удар из района севернее Волоколамска по волоколамской группировке противника. Срок подготовки определялся одной ночью. Признаться, мне было непонятно, чем руководствовался командующий, отдавая такой приказ. Сил мы могли выделить немного, времени на подготовку не отводилось, враг сам готов был двинуться на нас. Моя просьба хотя бы продлить срок подготовки не была принята во внимание»[93].

Сетования Рокоссовского на то, чем руководствовался Жуков, отдавая приказ о проведении контрудара, были явно не по адресу. Командующий Западным фронтом не мог отменить приказ Сталина, который не прислушался к его мнению.

15 ноября войска группы армий «Центр» возобновили наступление на Москву, сосредоточивая основные усилия севернее и южнее столицы. Соединения 3-й танковой группы нанесли удар по войскам 30-й армии. На следующий день около 16 часов, потеряв до 60 танков и 30 орудий, они форсировали р. Ламу, овладели деревнями Дорино и Гришкино (55–65 км юго-западнее Калинина). 16 ноября в наступление против 16-й армии перешла 4-я танковая группа. В результате в полосе 16-й армии развернулось ожесточенное встречное сражение. Части 58-й танковой дивизии, введенные в бой без предварительной разведки, потеряли 139 танков (70,2 % от общего количества). Командир дивизии полковник А. А. Котляров, возражавший против неподготовленного удара, застрелился.

С утра 17 ноября противник возобновил наступление, вводя в сражение все новые части. Против левого фланга 16-й армии он сосредоточил четыре танковые дивизии и одну моторизованную дивизию СС, а 18 ноября и 252-ю пехотную дивизию. Ему удалось значительно потеснить правофланговые части 5-й армии и создать угрозу выхода в тыл 16-й армии. В этот критический момент в сражение была введена 78-я стрелковая дивизия полковника А. П. Белобородова. Она нанесла удар во фланг противнику, опрокинула и отбросила его. Лишь выдвинув на это направление новые части, противник сумел приостановить дальнейшее продвижение 78-й стрелковой дивизии.

Под натиском врага правофланговые соединения 16-й армии отходили севернее Истринского водохранилища. В дальнейшем на солнечногорском направлении правый фланг ее разделился на две группы. Северная группа (17-я, 24-я кавалерийские, 126-я стрелковая дивизии, курсантский полк) действовала на клинском направлении; Южная группа (кавалерийская группа генерала Доватора[94], 20-я, 44-я горнокавалерийские и 8-я гвардейская стрелковая дивизии) вела оборонительные бои в районе Истринского водохранилища. На левом крыле армии 18-я и 78-я стрелковые дивизии имели задачей удержание рубежа р. Истра и г. Истра.

Неудачно складывалось наступление и войск 49-й армии. Они в течение шести дней вели ожесточенные бои с небольшим территориальным успехом и огромными потерями. В то же время им удалось сковать левофланговые соединения 4-й армии противника, которые не смогли принять участие в планируемом наступлении на Москву.

Командующий группой армий «Центр», убедившись в том, что на волоколамском направлении прорвать оборону не удается, начал готовить прорыв южнее Истринского водохранилища. Это решение обусловливалось еще и тем, что войска группы армий, наступавшие вдоль северного берега водохранилища на участке Калининского фронта, сумели захватить железнодорожный мост и выйти на автостраду Москва – Ленинград. Само водохранилище, р. Истра и прилегающая местность представляли собою прекрасный рубеж, заняв который заблаговременно можно было, по мнению генерала Рокоссовского, организовать прочную оборону, притом небольшими силами. Поэтому он обратился к командующему Западным фронтом с просьбой разрешить отвести войска на истринский рубеж, не ожидая, пока противник силою отбросит обороняющихся туда и на их плечах форсирует реку и водохранилище. Однако генерал армии Жуков не принял во внимание просьбу командующего 16-й армией и приказал стоять насмерть, не отходя ни на шаг.

Наступление на клинском и солнечногорском направлениях противник вел двумя группами: завидовской (6-я танковая и 14-я моторизованная дивизии) и тургиновской (части 86-й пехотной и 7-й танковой дивизий). Одновременно 2-я танковая армия генерала Гудериана прорвалась на левом крыле фронта к Сталиногорску (Новомосковск), обойдя Тулу с востока. В результате возникла угроза прорыва врага на Каширу. Однако к этому времени он действовал уже на пределе возможного. Генерал Гальдер в этот же день отмечал:

«Войска совершенно измотаны и не способны к наступлению… Фон Бок сравнивает сложившуюся обстановку с обстановкой в сражении на Марне (сражение между французскими и немецкими войсками на реке Марна в июле – августе 1918 г. в ходе Первой мировой войны. – Авт.), указывая, что создалось такое положение, когда последний брошенный в бой батальон может решить исход сражения»[95].

Генерал армии Жуков, учитывая тяжелое положение на солнечногорском направлении, 21 ноября потребовал от командующего 16-й армией выехать в Солнечногорск и принять меры для его удержания. Однако в город генералу Рокоссовскому попасть не удалось. Солнечногорск был еще в руках советских войск, но дороги к нему противник уже перерезал, и на окраинах города шли ожесточенные схватки с немецкими частями. Приняв необходимые меры, чтобы замедлить продвижение противника к югу и востоку от Солнечногорска, Константин Константинович выехал на правый фланг армии, к Клину. На город наступал 5-й армейский корпус 4-й танковой группы. 23 ноября 106-я пехотная дивизия этого корпуса овладела Клином. Одновременно его 2-я танковая дивизия у Солнечногорска перерезала железную дорогу Ленинград – Москва, а через четыре дня вышла к Клязьминскому водохранилищу в 35 км от Москвы. Части 35-й пехотной дивизии обошли Истринское водохранилище и развернули наступление на юг. К этому же водохранилищу 23 ноября вышел и 46-й танковый корпус врага. Части 40-го армейского корпуса прорвались к дороге Истра – Волоколамск, а 25 ноября 10-я танковая дивизия и дивизия СС «Рейх» вышли к Истре.

Изучив обстановку, Рокоссовский пришел к неутешительному выводу: оборонять Клин некому, следует думать лишь о том, чтобы задержать натиск противника на восток, к Яхроме и Дмитрову. Эту задачу Рокоссовский возложил на своего заместителя генерал-майора Ф. Д. Захарова. После этого Константин Константинович, покинув Клин, в ночь на 24 ноября добрался до штаба армии. Но сил для того, чтобы задержать наступавшие вражеские войска, у оперативной группы генерала Захарова не хватало. Это были малочисленная 126-я стрелковая дивизия, очень слабая 17-я кавалерийская дивизия и 25-я танковая бригада, имевшая всего 12 танков.