Родственные души (ЛП) - Страница 63

— Почти двухметровый овражный гном? — прошипел Танис.

Флинт призвал своего друга к тишине.

— Это была единственная, оставшаяся у торговца. Тебе следует поблагодарить судьбу, что я выбросил муляж крысиного трупа, прилагавшийся к ней.

— Но…

Флинт ринулся вперед.

— Лорана сказала мне, что эльфы будут наряжены в костюмы до полуночи, когда празднование закончится, и они погрузятся в грусть до окончания Кентоммена. Это дает нам час, чтобы сбежать из Квалиноста.

Танис все еще держал маску овражного гнома, глядя на желто-коричневую кожу, неряшливую бороду и тупое выражение. Его собственное лицо исказилось от гнева.

— Если ты полагаешь, что я сбегу, ты не слишком хорошо меня знаешь, — сказал он, не делая попытки говорить тише. Он повернулся, словно намереваясь отшвырнуть маску.

Флинт поймал его за руку.

— Доверься мне! — огрызнулся он — в тысячный раз, подумал гном. Гнев в глазах Полуэльфа сменился нерешительностью. — Доверься мне, — снова прошептал Флинт.

Наконец, Танис надел маску.

— Я чувствую себя нелепо, — приглушенно раздалось из деревянного цилиндра.

— Ты выглядишь симпатично, — сказал Флинт. — Пойдем.

Они прошли через двор и сады, затем вокруг фронтона дворца и вышли на улицу, где смешались с толпой празднующих эльфов.

— Они вообще не спят? — раздраженно спросил Флинт, когда на него наткнулся третий эльф подряд.

— Очень мало, пока не окончится Кентоммен. — Голос Таниса из маски звучал глухо.

Флинт держался края улицы, пробираясь вдоль зданий, чтобы избежать давки среди гуляющих.

Полчаса спустя, они прошли под изящной аркой, простиравшейся над западной границей города, и повернули на юг по направлению к мосту через Реку Надежды. Мощеный проспект сузился, и с обеих сторон подступили деревья. Гулявших становилось все меньше, пока Флинт с Танисом не оказались практически одни, двигаясь сквозь ночь. Танис начал снимать маску.

— Лучше подожди, парень, пока не пересечем мост, — сказал Флинт, и мысль о том, чтобы пересечь в темноте мост, с бушующей в сотнях метров под ним Рекой Надежды, вызвала у него тошноту. Он боролся с эти чувством, пока быстро посвящал Таниса в свои открытия — вернее, в догадки — за последние два дня.

— Итак, ты думаешь, кто-то может напасть на Гилтанаса во время его дежурства в Кентомменаи-кате? — спросил Полуэльф.

— Вполне возможно, — ответил Флинт. — А сейчас, предположения — это все, чему мы можем следовать.

За два дня празднования Кентоммена, стражники у моста явно устали от гуляк в костюмах и масках. Они едва взглянули на гнома и овражного гнома-переростка, направившихся к сооружению. Флинт схватил Таниса за руку — конечно же, чтобы придать Полуэльфу уверенности.

Затем они внезапно услышали позади стук копыт, и в ночи прозвучал знакомый ослиный рев. Флинт обернулся.

— Быстроногая!

Позади в полумраке, скрывавшем вход на мост, один из стражников держал животное под уздцы.

— Флинт, — позвал охранник, его голос эхом отдался в ущелье, — тебя ищет твоя подруга.

Флинт не был уверен, как поступить. Если он поведет животное домой, то оставит Таниса в одиночку встретиться лицом к убийце. Если возьмет ее с собой, она выдаст их своим дьявольским ревом. Наконец, он сделал жест, и стражник отпустил мула, который рванул к гному.

Уклоняясь от тыкающейся носом морды, Флинт вытащил лестницу, которую все еще нес с собой, и отвязал веревку, освободившую лестницу от креплений там, во дворце. Он закрепил веревку на ошейнике Быстроногой, а другой конец привязал к осине у западного края моста. Танис спрятал маску в подлеске. Когда они с Танисом пробирались по дорожке, рев Быстроногой многократно отражался от скал.

Ночь была темной; ни одна из лун не освещала небо. Флинт ощущал заплесневелый запах мха и слышал, как позади него тяжело дышит Танис. С того дня, когда они отдыхали в Кентомменаи-кате и еще были живы Зенос и Айлия, казалось, прошла целая вечность.

К счастью, эльфы — даже Полуэльфы — довольно неплохо видели в темноте, а гномы развили острое зрение, поколениями работая в тусклых подземных шахтах. Поэтому эта пара относительно неплохо провела время, следуя по дорожке вдоль края ущелья.

— Если Гилтанас со своими охранниками не путешествуют бегом, мы довольно скоро должны нагнать их, — прошептал Танис, когда они остановились отдохнуть у покрытого травой входа. Флинт оторвал взгляд от крутого обрыва справа от себя и кивнул, соглашаясь. Они возобновили прогулку.

Тропинка, извиваясь, начала подниматься вверх, и тут и там Флинт видел искривленные деревья и кучки гранита. Они подошли к развилке. Дорожка становилась круче, и вскоре Танис с гномом тяжело задышали.

В этот момент они услышали шаги впереди и спрятались за гранитной глыбой. Флинт следил, как две фигуры прошли мимо, направляясь обратно в Квалиност.

— Охранники Гилтанаса, — прошептал Танис, когда оказались вне слышимости. Гном с Полуэльфом удвоили свои усилия, так как Гилтанас теперь был без охраны.

Наконец, деревья стали тоньше, и на земле появилось больше разбросанных гранитных валунов. Флинт знал, что каменистая вершина уже близко.

— Слушай! — прошептал Танис.

В отдалении набирал высоту чистый тенор, напевая слова, столь же древние, как камни вдоль одного из краев тропинки.

— Песня Гилтанаса, — пояснил Полуэльф. — Он просит духов деревьев и земли защитить Портиоса и сопровождать его на протяжении жизни. Вот почему Гилтанас безоружен во время этого дежурства. Так он демонстрирует духам леса, что доверяет им.

Песнь эхом отдавалась в ущелье и заставила гнома поежиться.

— Мой День Полной Бороды совсем не был похож на это, — выдохнул он. — И хвала Реорксу за это.

Они продолжали идти, стараясь быть осторожнее теперь, когда приблизились к Кентомменаи-кату. Как они ни хотели, чтобы их не увидел Гилтанас, еще меньше они были заинтересованы в том, чтобы быть обнаруженными убийцей, который мог прятаться за любым валуном или деревом. Флинт почувствовал, как поднимаются волосы на затылке, и положил руку на молот, который нес на поясе.

Наконец, они добрались до Кентомменаи-ката. Флинт положил руку на плечо Полуэльфу, и они остановились, наблюдая, как Гилтанас ходит взад-вперед по гранитным плитам гребня горы. Танис жестом показал, что им следует обойти по кругу справа, и Флинт кивнул. Они, крадучись, двинулись в обход, прижимаясь к валунам для маскировки, чтобы проделать двухсотметровый путь вдоль гребня, на котором стоял и по-прежнему пел Гилтанас. Они прошли мимо последних деревьев и на короткое время вышли на открытое место, быстро нырнув за перевернутые гранитные плиты.

Флинт огляделся вокруг. Гилтанас, одетый в однотонную серую рясу, натянув капюшон, стоял на краю утеса, всматриваясь в темную бездну и выводя элегию, размер стиха которой не встречался в людской и гномьей музыке.

— Чего мы ждем? — хрипло прошептал Флинт. Танис покачал головой.

— Я не уверен. Может, нам следует попробовать подойти ближе.

Флинт кивнул, соглашаясь. Танис ослабил кинжал на ремне, гном поступил так же, и они начали пробираться сквозь нагромождение валунов. Все это происходило на фоне музыкальной молитвы Гилтанаса.

— Танис, у меня плохое предчувствие насчет происходящего, — тихо проворчал Флинт. — Похоже, мы просто ждем, пока что-то случится…

Земля ушла у гнома из-под ног.

Слова Флинта были прерваны каким-то шумом, как будто что-то скользнуло по камню, и приглушенным проклятьем. Танис обернулся и закрутил головой.

— Флинт! — прошептал Танис так громко, как только осмелился, пригнувшись, чтобы не попасться на глаза Гилтанасу. — Флинт!

Единственным ответом был не стихавший тенор Гилтанаса.

Танис клял себя. Почему он не был внимательнее? Он покачал головой. Но гном шел прямо за ним. Куда он мог подеваться?

Лоскут тени среди камней — или, точнее, лоскут темноты глубже, чем остальная темнота — привлек взгляд Таниса, и он осторожно направился проверить. Когда он подкрался ближе, дуновение влажного воздуха коснулось его лица, и он увидел, что темное пятно совсем не было тенью. Это была расселина, трещина в скале, как раз позади каменной глыбы.