Родители без границ. Секреты воспитания со всего мира - Страница 25

Когда мы переехали в Японию, Бенджамину было пять лет. В Нью-Йорке он ходил в детский сад, и там требовалось, чтобы малыши не баловались и тихо учили буквы и цифры. Каждое утро воспитатели сажали детей в кружок и обсуждали с ними, что такое доброта и сочувствие; попытки буйного поведения тут же пресекались, чтобы малыши могли заниматься в максимально безопасной обстановке. От японского садика мы ожидали того же.

На следующий день после приезда в Токио мы направились в ёсиен – дошкольное учреждение для детей от трех до шести лет. Зайдя во двор, мы буквально опешили, увидев малышей, которые носились туда-сюда, копались в грязи, кричали, прыгали через скакалку, играли в салки и в футбол, строили башни из кубиков и забирались на деревья. У меня возникло ощущение, будто я попала в пчелиный улей. Поначалу мы решили, что детей вывели на прогулку, но позже оказалось, что они проводят на открытом воздухе большую часть дня. Почти пять часов они бегают и играют, в то время как воспитатели практически не вмешиваются. Дети делают что хотят: складывают оригами, лепят куличики, качаются на качелях, охотятся на жуков в кустах, снимают обувь и шлепают босиком по грязи, надоест гулять – заходят в помещение.

Взрослые не делают им замечаний, не вмешиваются в шумные игры, не разнимают дерущихся – а наоборот, предлагают им сложенную газету вместо катаны или винтовки. Я бы не поверила, что такое возможно в стране, известной своим пацифизмом и низким уровнем преступности (убийство с применением огнестрельного оружия в Японии – крайне редкое явление), если бы не наблюдала все это своими глазами. В Америке к подобным играм относятся крайне неодобрительно. Мелани, моя знакомая, получила выговор от воспитательницы, увидевшей ее пятилетнего сына с пластмассовым пистолетом. «Она разговаривала со мной как с безответственной матерью, воспитывающей преступника», – жаловалась Мелани.

В японских дошкольных учреждениях учителя не пытаются подавить любую стычку в зародыше. Напротив, считается, что детский сад – место, где ребенок получает первый опыт полноценного, разностороннего общения и социального взаимодействия. Да, здесь не только играют, но еще и дерутся и, бывает, плачут.

Дело в том, что японские родители не видят в драках ничего страшного, называя их «ритуалом взросления», который помогает ребенку выработать характер. К ним относятся как к прививкам. «Дети растут. Сами подерутся – сами потом помирятся». Услышав это в первый раз, я оторопела. Издеваетесь? Детям ведь надо объяснить, что драться – это плохо!

Но на занятиях с родителями в детском саду нам не раз говорили, что ссоры, драки, плач и последующее примирение – это норма. Так дети налаживают общение со сверстниками. Воспитатели подчеркивали, как важно не вмешиваться в естественные процессы и позволить малышам самим выработать навыки социального взаимодействия. Ведь в агрессивности нет никакой патологии: она свойственна всем маленьким детям и с возрастом проходит сама.

Меня это поразило. Многие западные исследователи тоже не смогли пройти мимо. Лойс Пик в своей книге «Учимся ходить в японскую школу» замечает, что «учителя не воспринимают драки как “преступление” или проявление асоциальности. Для них это скорее признак раздражения незрелой психики от неспособности выразить свои чувства словами». Если они вмешиваются, то только затем, чтобы помочь детям разобраться в случившемся и понять друг друга. Мне казалась дикой сама ситуация, когда малыши лупят друг друга совками, отнимают игрушки и обзываются, а воспитатель молча наблюдает за происходящим. Ведь в Америке постоянно объясняют, как важно не допустить драки. Задача взрослых – спокойно и доходчиво объяснить, почему нельзя обижать других детей или отнимать у них игрушки.

Важно даже не то, как мы отреагируем – заберем малыша с площадки, поговорим с ним или дадим конфету, чтобы поднять уровень сахара в крови, – главное, что мы не останемся в стороне. Американские родители не сидят сложа руки, если их отпрыск плохо себя ведет. Тактика может быть разная, но «невмешательство» вызовет у окружающих однозначное осуждение.

Да, наши методы не всегда работают. Многие родители (в их числе и я) сталкиваются с капризами и непослушанием; порой дети демонстративно игнорируют все попытки призвать их к порядку. Причем попытки эти отнимают немало времени и сил, ведь нам приходиться разговаривать, объяснять, успокаивать и даже торговаться. Но так или иначе мы проявляем участие. Родители неосознанно оказывают друг на друга колоссальное моральное давление, внушая окружающим и в первую очередь себе, что мы обязаны контролировать наших детей.

Но вскоре после переезда в Токио я, к своему немалому смущению, обнаружила, что никто, кроме меня, не следит за песочницей и не вмешивается в детские ссоры. Заметила я и еще кое-что: в то время как другие дети не терялись, если их задирали, мои первым делом поворачивались ко мне. Сыновья даже не пытались оценить, стоит ли мериться силами с обидчиком, настолько они нуждались в моей поддержке.

Пообщавшись с родителями из разных стран, я поняла, что подобное снисходительное отношение к детям характерно не только для Японии. Семья Лоры переехала из Швейцарии в Швецию, когда ее сыну было три года. В Швейцарии она привыкла следить за тем, чтобы в общественных местах ребенок вел себя прилично, хотя зачастую это стоило немалых усилий. И вот они в первый раз пошли погулять в шведский парк; мальчик принялся бегать и кричать, что вполне нормально для его возраста. «Я постоянно шикала на сына, – вспоминает Лора. – А потом посмотрела по сторонам и поняла, что никто не призывает детей к порядку. Мы словно попали в другой мир. Я привыкла, что вне дома – даже в парке и на площадке – ребенок должен вести себя тихо. И вдруг столкнулась с совершенно иным отношением».

В Америке многие родители беспокоятся, что без участия взрослых ребенок так и останется вспыльчивым. Этот ни на чем не основанный страх коренится в пуританских взглядах на детство как на время строгих ограничений и запретов, призванных укротить волю маленького существа, дабы сломить его греховную натуру. «Я просто не хочу, чтобы мой сын вырос вором», – призналась мне одна смущенная мама, узнав, что четырехлетний мальчик позаимствовал любимую игрушку сестры. Мы боимся, что, если не навяжем детям строгую дисциплину, не научим их делиться, не объясним, как правильно себя вести, и не оградим от дурного влияния, они никогда не обретут нравственных ориентиров.

Со стороны может показаться, что жителей Страны восходящего солнца эта проблема не тревожит вовсе. Некоторые исследователи объясняют «непослушание» верой японцев в божественную природу ребенка. Японцы считают, что до определенного возраста дети тесно связаны с «тонким» миром и контролировать их бессмысленно. Также в Японии бытует мнение, что ребенок рождается чистым и непорочным. Иными словами, дети изначально добры, и лучшее, что мы можем сделать, это поддержать их, не предъявляя опережающих возраст требований. Никто не считает нужным загонять в рамки детский восторг и плещущую через край энергию: дети не звери, к чему их укрощать?

Нобуко, мама двух мальчиков, объяснила, как важно для малышей нобиноби – ощущение свободы и беззаботности. Женщины в Японии терпеливо и даже с улыбкой разговаривают с маленькими проказниками; если ребенок расшалился, мама не будет мучиться чувством вины. На непослушных детей в этой стране не смотрят как на будущих преступников: все понимают, что не стоит ожидать от них идеального поведения.

Но меня такой подход все же не убедил. Дети собрались возле клетки с кроликом, а рядом нет ни одного воспитателя – разве это нормально? Почему никто не уберет с площадки ветки – малыши ведь могут пораниться! Вот девочка залезла на гимнастический снаряд – она же сейчас упадет! И почему никто не подходит к мальчику, который стоит и плачет?

Джордж Бер, профессор педагогики из университета Делавера, спрашивал японских и американских школьников, учеников четвертых и пятых классов, что они думают о драках, сплетнях и оскорблениях. Когда речь зашла о том, что удерживает детей от такого поведения, их ответы разительно отличались. 92 % американских школьников боялись, что их поймают и им достанется от родителей и учителей, иными словами, о последствиях для самих себя. 90 % японских школьников, напротив, даже не упомянули о наказании. Они ответили, что нельзя так себя вести, поскольку это может причинить боль товарищу и навредить группе. То есть думали о том, как их поступки отразятся на окружающих.