Робот - Страница 76

- Вы убедили меня в том, что мы напрасно ожидаем того знаменитого контакта с высшей цивилизацией. В человеке с самого детства и до поздней старости нарастает глубочайшая уверенность, будто весь Космос терпеливо ждет подходящего момента его, человека, развития, когда он уже достигнет необходимого уровня знаний и технических умений, чтобы достичь звезд и постепенно исследовать обширные территории всего того, что существует. Говоря иначе: человек уверен, будто вся Вселенная ожидает аккурат его инициативы (человека будущего), и будто она видит в нем своего самого могущественного открывателя. Но если бы он не обманывал себя такого рода сладкими иллюзиями, давно бы уже пришел к определенным выводам. Практически всякое существо или Сверхсущество - по-видимому, это как раз и является основным и естественным законом - носит в себе скрытую уверенность, будто оно, в какой-то сфере, является гениальным. Всякое создание прилагает собственные успехи к своим идеалам (после чего - что является наиболее особенным во всей операции) - всегда в данный момент его идеалы лишь незначительно опережают его собственные достижения), благодаря чему, на каждом уровне, пускай и самом примитивном, оно может оставаться в субъективной убежденности, будто оно стоит очень высоко, поскольку это следует из показаний его индивидуального коэффициента совершенства. Этот закон - в столь различающемся в плане уровней мире - позволяет нам жить без комплексов неполноценности.

- Наверняка у Вселенной было множество времени, чтобы, в соответствии с ее собственными законами, в ней могли развиться различные Сверхсущества и Сверх-Сверхсущества (чтобы не прибавлять уже новых приставок), из которых каждое на своем уровне, всегда в определенной степени ограниченном, исследовало ранее и продолжает исследовать все, что находится в его нынешних возможностях познания, но трудно судить, будто только наша планета осталась незамеченной или же - что было бы еще более глупо - что перед теми, вначале нас посетили гости, опережающие нас в развитии всего на пару тысяч лет, то есть, несколько иные существа из той же самой генерации. Мы можем быть уверены, что на нашей, с определенной точки зрения банальной планете - одной из массы ползущих пылинок - не раз уже останавливались различные внимательные глаза существ различных генерационных уровней, и следует считаться с тем, что среди огромного количества безразличных также нашлись взгляды и заинтересованных нами; и это взгляды вовсе не милитаристские или мирные - которыми мы сами забивали себе головы, считая, будто весь Космос устроен по нашей земной моде - но взгляды совершенно рациональные. Они знают о нас, возможно, значительно больше, чем мы сами знаем о себе, хотя, с той же уверенностью, они не могут знать всего, ибо путь к совершенству бесконечен для всякого сознания, и если они не обращаются к нам на нашем "разумном" языке, то это по той же самой причине, которая нам, в свою очередь, заставляет оставить в блаженном покое наши симпатичные растения и животных.

- И снова вы возвратились на то же самое место: к наиболее воспаленному пункту в наших совместных рассуждениях. Когда мы обсуждаем проблему в категориях физики, то есть, ее языком, ситуация кажется нам правдоподобной и совсем не болезненной для нас. Но достаточно сменить терминологию при описании того же самого явления; подставим вместо определения "высшая форма материи" слово "Сверхсущество", которое вовсе необязательно писать с большой буквы, и уже какой-нибудь защитник неверно понимаемого гуманизма сожжет нас на костре во имя наивысшего культа, о котором, как раз, даже не известно, чем он является. Могу ручаться, что никто из людей, даже жители похищенного города, а в их числе, возможно, и мы сами, которые выстроили эту смелую теорию (Теорию Относительности Жизни) - буквально никто из нашей третьей генерации в Сверхсущества не поверит. Весь круг нас абсолютно не греет. Но вот его коротенькая дуга, тот самый кусочек, где кто-то нас - в естественном порядке вещей - должен опережать, нам кажется абсурдным. Нас шокирует мысль, что в данный момент во Вселенной мы не являемся самыми главными. Это уже проблема не физики - но исключительно амбиций, к которой никакая наука или ее аргументы доступа не имеют. Свергая самих себя в иерархии бытия, в своих умах мы вызываем точно такой же шок, который вызвал в умах своих современников Коперник критикой геоцентрической системы. Нам хорошо известно, сколько понадобилось времени, чтобы свалить геоцентризм. Но в настоящее время на Земле господствует не менее мрачная эпоха антропоцентризма, зашоренные взгляды, подвид того же самого культа. Мы наслаждаемся обманчивым сознанием, будто законы природы неумолимы, но, к счастью, они нас вообще не касаются, поскольку борьба за существование проходит где-то низко у наших ног. Сами же мы - открыватели этого универсального закона - в своем собственном мнении уже стоим вне этой борьбы в качестве окончательных победителей: на самой вершине питательной цепи. Мы не желаем, мы не в состоянии представить себе, будто кто-то может нас ежедневно пожирать, не используя при том ножа и вилки. И беда тому еретику, который попытался бы нас когда-либо переубеждать в наших ошибках. Он пойдет на костер, поскольку всегда будут существовать какие-нибудь церкви вместе со своим неписаным правом всеобщего притяжения наоборот. Мы никогда не поверим в Сверхсущества. Никак не можем мы поверить, что высоко над нами, среди наивысших уровней многомерной Вселенной все так же длится яростная война ни на жизнь, а на смерть - война за последующее воплощение материи. Что среди прочих там в безжалостных схватках сходятся такие силы, о которых мы не можем и мечтать, и что значительно ниже - или выше, это с какой точки посмотреть - поначалу наши животные тела, а потом и разумы принимают в ней участие абсолютно бессознательно, просто в качестве последующих, рядовых звеньев той бесконечной последовательности, в которой нет таких слов как "живое и мертвое", равно как "высокое и низкое" или же "доброе и злое" имеются всего лишь конфигурации, вероятностные состояния, потенциалы, полюса и волны, перемещения, молниеносные скачки и падения, медленные перемены, личности в личностях, постоянные отступления от первоначальных правил, тесно связанные неустанным стремлением к смене фазы и к неизменному совершенству, исчерпанным комбинацией расположения того, что существует; а еще там имеется какая-то мысль, в суть которой, к сожалению - а может, и к счастью - мы никогда не сможем толком проникнуть. Помимо того, я считаю, что мутный свет тех незаметных, меленьких "пятнушек" вверху, которые мы едва желаем замечать ночью на небе, никак не менее важен, чем набухшее от будничных стремлений и желаний сияние могучих туш наших все более новых и элегантных автомобилей, которым мы здесь бесстыдно поклоняемся.

Я переночевал у Раниэля, в одной из его комнат, которую он гостеприимно предоставил мне на неопределенное время. Мой хозяин поднялся в семь утра, в то время как я остался под одеялом с тридцатидевятиградусной горячкой. Я не знал, почему именно здесь - вначале среди статуй и человекообразных роботов, а затем и среди людей, охваченных горячкой потребительства при объективном присутствии Сверхсуществ - какой-то несчастный "грипп" показался мне ни к селу, ни к городу. Но, видимо, вирусы существовали независимо от того, что именно сейчас поглощало мои мысли, и трудолюбиво делали свое - столь спокойно, как будто бы их окружал старый, знакомый мир.

После завтрака, который Раниэль подал мне в постель, мы и не заметили, как беседа вернулась на вчерашние тропы, все время вращаясь вокруг тех же самых вопросов. Раниэль, в ожидании назначенного бургомистром времени собрания Городского Совета, прохаживался по комнате, делясь со мной различными предположениями и затягивая меня в дискуссию, в которую, по причине слабости, вызванной развивающейся болезнью, не принимал слишком активного участия. В какой-то момент он сказал:

Нам давно уже известно о том, что разум человека, его определенных наклонностей и основных мотивов действий само по себе, даже наиболее импонирующее, техническое развитие принципиально изменить не способно. Теперь у нас появляется возможность глянуть на себя глазами Сверхсущества. Интересно, какой бы шанс развития видело бы для нас. Один из путей нашего славного прогресса ведет от звериных клыков дреопитека, через дубину и лук в направлении ружья и пулемета, проходит мимо танка и, достигнув водородной бомбы, нацеливается дальше по ветви, которая совершенно параллельна самому древу эволюции. И куда бы эта ветвь не вела, уже первобытный человек, сидящий у ее основания, трахая дубьем второй раз по башке (причем, второй раз уже совершенно лишний) своего павшего перед тем врага, мог бы отметить удивительнейший факт: что труп никак нельзя возводить в следующую степень и переносить на следующую ступень. Теперь давайте обратимся к другой ветви развития, которая - что вы сами вчера отметили - в качестве наивысшего мирового идеала в основном и занимает наши умы, а конкретно - индивидуальные транспортные средства. Нет смысла подробно описывать его последовательных перемен на пути к несомненному совершенству. Личный автомобиль (понятная и простая вещь в том случае, если он не является уже описанным неподвижным искусственным удобрением, то есть, той "последовательностью импульсов, проникающим в сознание из закрытого на сто замков гаража"), каким бы изысканным не был, служит для того, чтобы перевезти своего владельца из пункта А в пункт Б, при чем - на что стоит обратить внимание - независимо от длины пути АБ, в пункте Б (то есть, у цели) пассажир, как правило, без особых потрясений констатирует, что в Сверхсущество пока что не превратился. За то, в соответствии с собственной волей (если он уселся в машину исключительно ради одного только удовольствия), он превратился во внука того самого дреопитека, когда, буквально только лишь захлопнув дверки, бежит что было духу в пропитавшихся продуктами сгорания легких к тем зеленым лесам (которые вырастали в его мыслях в течение последних пяти дней недели), и вместе со всей своей семьей в безлюдной пустоши вступает в бой за последнюю кучку травки с другим, также окруженным несчастными детишками, таким же первобытным и несчастным противником.