Россия и современный мир №3 / 2017 - Страница 11

Россия председательствовала на Гаагских конференциях. На первой конференции ее представлял посол России в Лондоне барон Е.Е. фон Штааль, на второй – посол России в Париже А.И. Нелидов. В секретной инструкции главе российской делегации Нелидову министр иностранных дел А.П. Извольский писал: «Созыв Второй Конференции Мира по высочайшей воле государя императора был вдохновлен тем убеждением, что русское правительство, которому принадлежал общий почин в деле пропаганды идей международного мира, не должно выпускать из своих рук дальнейшего его направления». Интересы родины «требуют, чтобы созванная по почину императорского правительства Конференция кончилась успешно и чтобы решения, к которым она приведет, соответствовали пользам России, не налагая на нее никаких обязательств, могущих стеснить ее будущее развитие, и давая вместе с тем возможность пользоваться благами международного правопорядка…» В инструкции были даны общие директивы по четырем группам вопросов, предложенных на рассмотрение конференции. В заключение инструкции министр особо отметил, что «после войны 1904–1905 гг. России в первый раз приходится выступать здесь в вопросах мирового интереса в руководящей и ответственной роли» [5].

Как и предусматривала разработанная и предложенная Россией программа конференции, вопросы, подлежавшие обсуждению, были сформированы в четыре тематические группы и рассматривались соответственно в четырех комиссиях. Доклады комиссий и подготовленные в них проекты решений выносились на пленарные заседания конференции, которые проходили в историческом Рыцарском зале, в котором обычно торжественно открывались сессии голландского парламента. Четвертую, «морскую», комиссию возглавлял Ф.Ф. Мартенс, имевший опыт организации и проведения первой Гаагской конференции, на которой он разрабатывал принципы мирного разрешения международных споров.

Во многом на основе, наработанной на первой конференции, была сформирована и принята основополагающая Конвенция о мирном разрешении международных столкновений. Она открыла исключительно важный процесс нормативного наполнения принципа мирного разрешения международных споров, который сегодня является одним из базовых принципов современных международных отношений и международного права. Конвенция ограничивала государства в использовании права на войну, но, оставаясь в пределах реальности, не могла полностью исключить ее из инструментария решения международных споров.

Конвенция об ограничении в применении силы при взыскании по договорным долговым обязательствам имела своей целью не допустить нападения на страны под предлогом истребования их внешней задолженности, как это произошло с Мексикой, к которой в 1861 г. страны-кредиторы применили военную силу, а Наполеон III попытался осуществить ее колониальный захват.

По инициативе и настоянию России, подвергшейся недавнему внезапному нападению Японии без предупреждения и объявления войны, была принята Конвенция о порядке открытия военных действий. Согласно этой конвенции, войны не должны были начинаться без предварительного и недвусмысленного предупреждения. Предупреждение о начале военных действий могло содержать объяснение причин или носить характер ультиматума.

Большое практическое значение в ходе предстоящих войн обрела Конвенция о законах и обычаях войны. Она утвердила важнейшие принципы ведения военных действий: разграничение комбатантов и некомбатантов (т.е. лиц, участвующих и не участвующих в боевых действиях). Кроме того, Конвенция зафиксировала право населения на вооруженное сопротивление, права военнопленных с подробной регламентацией. В ней содержались запреты на использование оружия и веществ, причиняющих излишние страдания, на уничтожение и захват собственности неприятеля, если это не вызывается военной необходимостью, на убийство сдавшихся в плен. Согласно Конвенции, запрещалось объявлять, что никому не будет пощады, грабить и конфисковывать частное имущество. Конвенция требовала принимать все возможные меры к защите и сохранению памятников культуры и медицинских учреждений.

В ходе последовавших двух мировых войн эта Конвенция во многих случаях помогла предотвратить излишнюю жестокость, хотя всеобъемлющей она не являлась и применялась не всегда и не полностью. В развитие ее положений после Второй мировой войны были приняты: Конвенция об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 г.; Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта от 14 мая 1954 г. и Четвертая Женевская конвенция 1949 г. в отношении международно-правовой защиты гражданского населения и культурных ценностей.

Конвенция о правах и обязанностях нейтральных держав в сухопутной войне запрещала проводить войска воюющих государств через территории нейтральных стран, создавать на этих территориях сооружения, предназначенные для вооруженных действий, и пользоваться ими. Нейтральные государства обязывались соблюдать равное отношение ко всем участникам конфликта. При этом отражение нейтральной державой, даже с помощью вооруженных сил, покушений на собственный нейтралитет не квалифицировалось как враждебное действие.

Гарантии безопасности в отношении торговых судов, застигнутых войной в портах противника, создавала Конвенция о положении неприятельских торговых судов при открытии военных действий. Торговые суда, задержанные в портах или в море, не подлежали конфискации и после войны должны были быть возвращены владельцу.

Конвенция об обращении торговых судов в военные устанавливала требования, при выполнении которых гражданское судно могло быть обращено в военное и наделено правами и обязанностями последнего. С помощью этой Конвенции до сих пор выявляются пиратские и другие незаконные военные суда, к которым применяется иной правовой режим.

Характеристики и порядок применения различного рода морских взрывных устройств содержала Конвенция о постановке подводных, автоматически взрывающихся от соприкосновения мин, которую настойчиво проводили представители Великобритании, добиваясь ее принятия сроком на семь лет, но Россия и Германия от нее отказались.

Конвенция о бомбардировке морскими силами во время войны запрещала бомбардировать морскими силами незащищенные порты, города, селения, жилища и отдельные строения, однако этот запрет не распространялся на военные укрепления, учреждения, склады оружия и пр., которые могли использоваться неприятелем для нужд армии и флота, и военные суда, находившиеся в порту.

Конвенция о применении к морской войне начал Женевской конвенции 1864 года способствовала улучшению положения раненых в ходе военно-морских операций.

Конвенция о некоторых ограничениях в пользовании правом захвата в морской войне устанавливала неприкосновенность почтовой корреспонденции на море и предусматривала освобождение от захвата рыбачьих судов, а также освобождение от плена экипажей неприятельских торговых судов.

Конвенция об учреждении Международного призового суда была единственной, которая полностью осталась на бумаге. Государствам – участникам конференции так и не удалось достичь единства в этом вопросе, и суд так никогда и не был создан.

Из всех международных морских актов, составленных в Гааге, наиболее существенное значение для русского флота имела Конвенция о правах и обязанностях нейтральных держав в морской войне, которая определяла положение военных судов воюющих держав в портах нейтральных держав. В этом отношении Россия имела недавний печальный опыт Русско-японской войны, когда русский флот оказался предоставленным самому себе на морских просторах. Разработка конвенции давалась с трудом, на ее составление и согласование потребовалось более трех месяцев напряженных прений. В результате удалось достичь общего согласия на базе действовавшего тогда английского правила о 24-часовой стоянке военных судов в нейтральных портах, и оговорен ряд отступлений от этого срока в сторону его увеличения, в частности для погрузки угля и пополнения запасов воды и продовольствия.