Россия и мусульманский мир № 6 / 2017 - Страница 8
Жизнь практически во всех республиках Северного Кавказа сегодня далека от спокойствия. Только в 2015 г. было уничтожено порядка 200 активных членов вооруженного подполья. Сейчас самым взрывоопасным регионом в нашей стране является Южный Дагестан – одна из немногих заметных территорий в РФ, где проживают сунниты и шииты. Так же важно, что подавление салафитских общин в северных и центральных районах Дагестана сконцентрировало радикально настроенных ее членов на юге республики.
Социально-экономическая и гуманитарная напряженность в республиках Северного Кавказа побудила десятки тысяч граждан расселяться в соседние субъекты Федерации. Во многих районах Ставрополья, Ростовской, Волгоградской, Астраханской областей, Калмыкии ряд населенных пунктов оказались полностью заселены чеченцами и дагестанцами. Русскоязычное население или вытеснено, или попало в зону влияния кавказской культуры и религии.
Напряженность, характерная для Северного Кавказа, особо ощутима в Ставропольском крае. Начиная с 2012 г. здесь происходят нападения и обстрелы, ситуация изменилась в 2014 г., но при этом и сейчас оружие остается инструментом решения споров различного характера, да и общая криминальная ситуация в регионе в 2015 г. оптимизма не вселяет. Калмыкия никогда прежде не фигурировала как место криминально-террористической активности, но за последний год здесь зафиксировано два проявления такого характера (обезвреживание СВУ на входе в энергетическую компанию, крупная спецоперация).
На территории Чеченской Республики 16 апреля 2003 г. был отменен режим КТО, введенный в сентябре 1999 г. Но тем не менее и сегодня режим КТО – на сей раз локальных – периодически объявляется в различных районах Чеченской Республики [3–5].
Нельзя не заметить, что за последние десять лет был создан особый статус Чечни в Российской Федерации. Глава республики сосредоточил в своих руках исключительные полномочия. В начале 2016 г. Кремль согласился передать из «Роснефти» на контроль лидера Чечни нефтедобычу в республике. Сегодня при любом социально-политическом раскладе Р. Кадыров – это лидер не только Чечни, но и Северного Кавказа. Глава Чечни давно и успешно выполняет роль посредника в общении с исламским миром. Он регулярно задействует свои контакты в интересах нашей страны.
Посткрымское ликование, если всмотреться, уже сходит на нет, но его технично конвертируют в озлобленность. Влияет на умонастроения населения темень на улицах, набережных, в парках и т.д. При существующей сухопутной блокаде, перебоях на Керченской переправе срок в три-четыре года для строительства керченского моста может оказаться критическим для социально-политической и экономической ситуации в Крыму.
Изучение социально-политической обстановки в ходе экспедиций показывает, что общий настрой большинства населения Крыма остается пророссийским. Однако у отдельных категорий граждан просматриваются элементы разочарования, обусловленные завышенным уровнем ожидания благ от воссоединения с Россией. С учетом того, что референдум 16.03.2014 г. о статусе Крыма проигнорировали почти 17% населения, можно предположить, что базу социального протеста могут составить сотни тысяч граждан.
Опросы фиксируют падение доверия ко всем институтам власти, кроме президента. Кризис в экономике углубляется. Складываются многие предпосылки для обострения социально-политической ситуации. За первые два месяца 2016 г. по всем регионам юга прокатилась очередная волна протестных акций. Большой общественный резонанс получила забастовка дальнобойщиков.
Требуются безотлагательные и эффективные решения неотложных народно-хозяйственных проблем. Эта задача равносильна национальной идее. «Великие» олимпийские стройки могут подождать. Впереди предстоит серьезным образом неотложно заняться индустриализацией всей экономической сферы, модернизацией оборонной промышленности, укреплением южных сухопутных и морских рубежей по всему периметру. Резкий подъем общественного хозяйства обеспечит занятость молодежи, безработного населения с учетом особенностей российского менталитета.
1. Владимир Путин принимает участие в форуме ОНФ в Ставрополе. [Электронный ресурс]. URL: https://www.youtube.com/watch?v=_65hcaeOAfI (Дата обращения: 12.07.2016.)
2. Матишов Г.Г., Батиев Л.В., Пащенко И.В., Романов И.В. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России. Т. V. – Ростов н/Д., 2011. – 160 с.
3. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России / Под ред. Г.Г. Матишова. – Ростов н/Д., 2006. – 152 с.
4. Матишов Г.Г. Украина: Геостратегический разворот (уроки истории – от Эльбы 1945 г. до Миус-фронта 2014 г.). – Ростов н/Д., 2014. – 384 с.
5. Матишов Г.Г. Исторические и геополитические угрозы национальной безопасности: Азово-Причерноморье и Прикаспий в ХХI веке. – Ростов н/Д., 2015. – 304 с.
Роль зарубежного фактора в становлении системы религиозного образования в постсоветском Татарстане: Проблемы и пути их преодоления
Аннотация. С созданием в 1992 г. в Татарстане Централизованной религиозной организации Духовного управления мусульман Татар-стана возникла острая необходимость в подготовке религиозных кадров. Основную помощь оказали различные арабские фонды, преимущественно из стран Персидского залива. Обученные там сотни татар-мусульман сыграли важную роль в становлении религиозных институтов, одновременно породив феномен «конфликта поколений». Статья адресуется исследователям институциональной истории российского ислама, а также дискурса о месте религии в светском пространстве.
Ключевые слова: Ближний Восток, ДУМ РТ, ислам в Татарстане, мусульманское образование.
Точкой отчета начала массового выезда татарской молодежи для обучения в вузы исламских стран можно назвать 1992 г. Этот процесс был невозможен без финансовой поддержки различных исламских фондов, прежде всего саудовских. После развала СССР Российская Федерация пребывала в глубоком экономическом и политическом кризисе. Татарстан, объявивший политику «мягкого вхождения в рынок», находился в относительно благоприятных условиях по сравнению с другими субъектами Федерации, но еще не настолько силен материально, чтобы финансировать создание собственной системы религиозного образования. Кроме того, татарстанские руководители – вчерашние коммунисты, полагали, что религия – это удел пенсионеров, поэтому не считали этот вопрос актуальным.
Российская Федерация нуждалась в кредитах и инвестициях, Министерство иностранных дел РФ возглавил «либерал» А.В. Козырев, повернувший вектор российской внешней политики с Востока на Запад. Изменилось отношение и к странам, находившимся в противоположном СССР лагере. В этих условиях созрели предпосылки для восстановления разорванных в 1938 г. дипломатических отношений с Королевством Саудовская Аравия. В декабре 1991 г. в Москве было открыто посольство КСА, а в мае 1992 г. в гостинице «Метрополь» состоялся большой дипломатический прием, собравший российский истеблишмент1. В адрес саудовской стороны прозвучало множество комплиментов, были озвучены надежды российских мусульман как на моральную, так и на материальную поддержку. В частности, председателем Духовного управления мусульман Европейской части СНГ и Сибири муфтием Талгатом Таджутдином было заявлено, что «Саудовская Аравия способна оказать неоценимое содействие правоверным в России, как и в других государствах бывшего СССР, в возрождении исламской духовности, культурных традиций, восстановлении мусульманских храмов, посещении святых мест»2.