Россия и мусульманский мир № 5 / 2013 - Страница 7

Ливия объективно имеет возможности сравнительно быстро справиться с последствиями гражданской войны. В банках западных стран хранятся принадлежащие ей немалые валютные резервы, и, если вернуть в страну иностранных специалистов и рабочих, которые уехали из нее в период гражданской войны, то можно в сравнительно короткий срок восстановить работу нефтегазового сектора и наладить нормальную жизнь в стране. Но это при условии, что Ливия не станет ареной противоборства политических сил и племен, которые по-разному оценивают и свержение режима Каддафи, и вмешательство в гражданскую войну западных стран.

Что касается Сирии, то пока нет ясности, как может сложиться в ней ситуация. Интересную мысль на этот счет высказал высокопоставленный сотрудник вашингтонского Национального фонда поддержки демократии Рахман аль-Джебора. Он считает, что уход Асада с поста, чего ждут от него многие его критики, не решит проблему. «Не отдельная персона власти должна уйти, должна уйти система, не Асад-отец и не Асад-сын, а режим, который формировался и усиливался почти 45 лет». Все окружение Асада, подчеркивает эксперт, выросло в этой системе и абсолютно заинтересовано в сохранении этого режима. «У них нет будущего без Башара Асада, поэтому они пойдут с ним до конца. Итогом будет или коллапс, или победа системы». Аль-Джебора заключает, что в условиях санкций режим Асада может продержаться около пяти лет.

Какой напрашивается итоговый вывод? Очевидно, арабским странам – если не всем, то большинству – придется пройти через исторический этап исламских режимов разной степени жесткости. Другой объединяющей идеи у них нет. Мир знает три мощных мобилизующих народ начала: национальное, социальное и религиозное. Национализм, который был господствующей идеей во времена Насера, давно себя исчерпал. Идея социализма (с элементами, где национализма, а где и религии) ушла в прошлое вместе с уходом реального социализма. Осталась идея ислама, которая наиболее глубоко укоренена в сознании широких масс и которая является не только идеологией, но и образом жизни. А еще и надеждой тех, кто разочаровался в светских формах общественной жизни.

Что же касается идеи демократии, то, как представляется, она не уйдет с политической арены, тем более в условиях глобализации и информационной революции. Но в основном она будет либо интегрирована в исламский режим, как в Иране, либо носить имитационный характер, как и во многих светских автократиях. Наверняка будут и такие политические системы, в которых сохранятся демократические институты и в условиях правления исламских партий умеренного толка, как, например, в Турции.

Изучение этнополитических процессов в современной Кабардино-Балкарии (КБ) представляет большой научный и практический интерес. Некоторые исследователи считают, что здесь в полной мере присутствует набор характеристик, включаемых в кризисную и конфликтную северокавказскую парадигму. Рассматриваемая проблема находится в центре внимания не только широкого круга ученых, но и непосредственных акторов исследуемых процессов, что порой служит причиной субъективности подходов к анализируемым проблемам. В связи с этим обусловливается необходимость объективного осмысления современных этнополитических процессов в Кабардино-Балкарской Республике (КБР).

Первый критический рубеж в этнополитической жизни современной КБР, грозивший республике расколом, пришелся на 1990-е годы. В условиях общего кризиса и ослабления системы центральной и республиканской власти национальные движения КБ взяли в свои руки инициативу по выражению и реализации национальных интересов, что вызвало политическую активность этноориентированных общественно-политических объединений и привело к этнополитическому расколу. На данном этапе руководство КБ предприняло адекватные конституционно-правовые меры на этнонационалистические «вызовы» национальных движений, что сделало идею раскола КБ практически невозможной. Теперь национальные движения, деятельность которых некогда носила радикальный характер, ставят перед собой по большей части не политические, а экономические цели. Кроме того, титульные народы КБР, традиционно лояльные по отношению друг к другу, при всей остроте тех или иных конфликтных ситуаций, имевших место в 2000-е годы, высказывали свою оппозиционность властям.

В новых условиях общественно-политической жизни балкарские идеологи стали расценивать инициативы республиканских властей по изменению системы муниципальных образований как посягательство на национальные интересы. Первые выпады в сторону руководства республики были вызваны принятием постановления правительства КБР от 3 августа 2002 г. о передаче пастбища государственного земельного запаса Эльбрусского района в бессрочное пользование нескольким государственным унитарным предприятиям. Аналогичное решение было принято и по Зольскому району, населенному преимущественно кабардинцами.

Недоверие со стороны национальной общественности было вызвано и намерением республиканских властей придать поселку Эльбрус статус города республиканского подчинения, и возможной приватизацией туристических комплексов в Приэльбрусье, что лишало бы руководство Эльбрусского района каких-либо рычагов воздействия на курортно-туристическую зону. Еще более активный резонанс вызывала законодательная инициатива республиканских властей 27 февраля 2005 г. в отношении Приэльбрусья. Было принято два закона, относивших значительное число пастбищ к межселенным территориям, не принадлежащим ни к одному из сельских муниципальных образований. Кроме того, четыре населенных пункта в пригороде Нальчика – Адиюх, Белая Речка, Кенже и Хасанья – вводились в состав Нальчикского городского округа, лишаясь тем самым статуса самостоятельных муниципальных образований.

Вследствие принятых властью решений в конце марта 2005 г. главы 20 балкарских сел и лидеры ряда общественных движений подписали Обращение к руководству республики с требованиями: отменить антиконституционный и противоречащий законодательству РФ Закон «О статусе и границах муниципальных образований в КБР»; отменить незаконное решение о присоединении сел Хасанья и Белая речка к городу Нальчику и ликвидацию их местного самоуправления; восстановить в соответствие с Законом «О реабилитации репрессированных народов» от 26.04.1996 г. (ст. 3 и 6) Чегемский и Хуламо-Безенгиевский районы (ликвидированные в результате политической репрессии по национальному признаку) в ранее существовавших границах; остановить информационную войну в СМИ, акции запугивания и непрерывную череду действий по ущемлению жизненных интересов балкарского народа, продолжение которых может привести к обострению обстановки в республике. При этом в Обращении указывалось, что это «никоим образом не ущемляет интересы и права других народов, проживающих в единой КБР, и направлено на восстановление справедливости и укрепление братских отношений межнационального согласия в республике».

На VI съезде общественной организации балкарского народа «Алан» был подтвержден курс на конструктивное сотрудничество с властями. При этом указывалось, что республиканским руководством был предпринят целый ряд провокационных шагов, среди которых: попытка преобразования с. Эльбрус в город республиканского подчинения с выводом его из состава Эльбрусского района и «растворением местного населения среди приезжих»; принятие закона «О статусе и границах муниципальных образований», который, по мнению членов съезда, «практически лишал балкарские села сенокосов, пастбищ, лесов, рекреационных ресурсов, других объектов жизнедеятельности и относил подавляющую часть территории Балкарии к межселенным территориям». Так, изменения, инициированные республиканскими властями в системе муниципальных образований, стали новым фактором этнической мобилизации.