Россия и мусульманский мир № 2 / 2016 - Страница 6
Еще больше снобизма по отношению к «электорату» демонстрирует Демократическая партия России, воссозданная в 2012 г. известным политтехнологом и профессиональным партстроителем А.В. Богдановым. В короткой программе и шаблонном уставе партии, которая ее лидером позиционируется как «консервативная»34, нет ни слова не только о консерватизме, но даже упоминания о государстве, власти, церкви, семье, традиции, нравственности и др., т.е. нет того, без чего невозможен консервативный дискурс. Суть этой «новой-старой» программы35 никак не соотносится с консерватизмом, так как она нацелена на пропаганду и претворение в российскую жизнь политических, экономических и этических принципов Европейского союза. Сегодня такая цель выглядит просто экзотически. Не случайно, 10 августа 2014 г. эта экзотическая программа была дополнена (или заменена?) не менее экзотической программой «Демократическая партия России. Лучше с нами!», состоящей из 171 слова и 12 грамматических ошибок. Согласно этой непонятно кем и когда принятой «программе», теперь ДПР ориентируется не только на вхождение России в Европейский союз, но и на борьбу за права крымских татар36.
В упомянутом уже списке Министерства юстиции РФ находятся и монархические партии, которые по определению должны исповедовать консервативные ценности. Однако в реальности дело обстоит иначе. Так, например, наряду с истинно монархической и консервативной партией «Самодержавная Россия», идеология которой ориентирована на известную формулу русского консерватизма «Православие. Самодержавие. Народность», в списке Минюста можно обнаружить некую «Монархическую партию», имеющую, на наш взгляд, фиглярский характер37. Эта партия устами своего «вождя» заявляет: «Принципиальное отличие “Монархической партии” от всех остальных заключается в том, что мы не являемся демократической партией»38. При этом в Уставе партии в перечне ее задач значится политическая поддержка «россиян, заинтересованных в проведении либеральных рыночных реформ и развитии демократии»39. В результате мы видим, что консервативная «недемократическая» партия декларирует поддержку «развития демократии» и «либеральных рыночных реформ». Налицо смешение аксиологических принципов консерватизма и либерализма, опошляющее саму консервативную идею. К подобным «монархистам» в этом плане примыкает Политическая партия «Национальная Безопасность России», созданная экс-депутатом А.М. Федуловым, который за свою политическую карьеру сменил уже шесть партий. Его новая партия выступает, ни много ни мало, за «развитие самобытной, самостоятельной российской имперской демократии, первооснову идеологии которой составляют исторические традиции, учитывающие культуру и менталитет россиян, здоровый консерватизм, патриархальность и патриотизм»40.
На фоне программ идеологических путаников, может быть, одной из самых интересных для консервативно ориентированного избирателя выглядит Программа Всероссийской политической партии «Партия Возрождения Села». Привлекает внимание то, что, наряду с ритуальными «государственностью» и «патриотизмом», в ней воспроизведены два идеологических принципа, близкие классическому русскому консерватизму: опора на сформировавшиеся веками нравственные устои народа и противодействие навязыванию россиянам чуждой их мировоззрению западной культуры41. Помимо всего прочего, эта оригинальная программа написана хорошим русским литературным языком.
Примеры можно множить, но сказанного вполне достаточно для предварительного вывода. И вывод этот неутешителен. Большинству современных консервативных партстроителей не хватает элементарных знаний, а некоторым псевдоконсерваторам – элементарной честности. Этим последним, рассматривающим парт-строительство как бизнес, можно пожелать одного – применять свои предпринимательские таланты в других областях.
Итак, даже короткое наблюдение за процессом партстроительства в России вынуждает задаться рядом неприятных вопросов. А нужна ли современным консерваторам идеология вообще? Может быть, консерваторам пойти по пути идеологической всеядности, совместить несовместимое и придумать что-то всеобъемлющее (как выражаются некоторые партстроители – «миксовое», «блендовое»), удовлетворяющее вкусам всех и вся, нечто, что может заменить все политические идеологии разом? А, может быть, плюнуть, в конце концов, на идеи, принципы и ограничиться совершенствованием техники манипулирования сознанием потенциального избирателя? Тогда может возникнуть следующий вопрос: а нужна ли такая партия кому-то, кроме ее функционеров? И потом еще вопрос: а нужна ли такая представительная демократия, элементы которой – политические партии – никого и ничего не представляют?
На наш взгляд, ответы на все эти вопросы очевидны. Поэтому позволим себе высказать небольшое пожелание тем консервативным партстроителям, кто занят сегодня идеологическими поисками. Автору, как и многим историкам мысли, абсолютно ясна важность аксиологии консерватизма: изучения иерархии ценностей в идеологии российского консерватизма, исследования их исторического генезиса, раскрытия их сущности, значимости для современности, поиска путей и средств их практического воплощения42. Систематическое исследование под этим углом зрения богатейшего наследия русской социально-политической мысли XI–XXI вв., тщательный анализ текстов русских мыслителей, фиксация основных консервативных идей и концепций, соотнесение их с практикой исторического движения – все это, на наш взгляд, поможет определить иерархию российских консервативных ценностей, объяснить их актуальность и санкционировать применение в современных условиях.
В конечном счете опора на авторитет отечественной консервативной социально-политической мысли позволит справиться с поверхностностью идейно-теоретических построений тех, кто сегодня называет себя «консерваторами». Только обращение к исторической традиции русского консерватизма, к исторически сложившимся в России консервативным ценностям может придать фундаментальный характер программным установкам современных российских консерваторов, преодолеть их теоретическую разнородность и консолидировать в единое идейно политическое движение, ориентирующееся на аутентичную консервативную политическую программу, отличную от либеральных, социалистических и модных сейчас идеологически аморфных, эклектичных программ.
1. Гуторов В.А. Консерватизм как альтернатива? Западная традиция и современная Россия // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6. – 2006. – Вып. 4. – С. 4–20.
2. Минаков А.Ю. Русский консерватизм в первой четверти XIX века. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2011.
3. Репников А.В. Русский консерватизм: Историографический аспект проблемы [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.portalslovo.ru/history/ 39080.php
4. Ширинянц А.А. Возвращение к истокам? Консерватизм и партстроительство в современной России // Историческое образование. – 2014. – № 4. – С. 99– 117.
5. Ширинянц А.А. Интеллигенция в политической истории XIX века // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. – 2012. – № 4. – С. 39–55.
6. Ширинянц А.А. Консерватизм и парстстроительство в современной России: Возвращение к истокам или брань за «электорат»? // Веснік Гродзенскага дзяржаўнага ўніверсітэта імя Янкі Купалы. Серыя 1. Гісторыя і археалогія. Філасофія. Паліталогія. Гродно, 2014. № 3. С. 131–142. При всей важности изучения западной традиции развития консерватизма, о котором ратует, например, В.А. Гуторов (см.: Гуторов В.А. Консерватизм как альтернатива? Западная традиция и современная Россия // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6. 2006. Вып. 4. С. 4–20), очевидно, что в России приоритет должен быть отдан русской мысли, так же как во Франции – французской, а в Китае – китайской. Александр Ширинянц. Консерватизм в современном идеологическом и политическом пространстве России.