Россия и мусульманский мир № 2 / 2014 - Страница 9

В силу целого ряда причин, объективных и субъективных факторов на территории России возникли и окрепли устойчивые группировки радикальных салафитов, прошедших институционализацию первоначально в некоторых северокавказских республиках. Впоследствии произошел процесс «растекания джихада» практически по всему Северному Кавказу, а в последнее десятилетие складываются предпосылки для создания радикальных салафитских группировок в Поволжье, на Урале и в Западной Сибири, а также появления их в «мусульманских анклавах» российских мегаполисов. Пути повышения эффективного противодействия процессу радикализации ислама являются предметом отдельного исследования.

1. См. напр.: Игнатенко А.А. Эндогенный радикализм в исламе // Ислам и политика: Сб. ст. – М., 2004. – С. 8–40; Чудинов С.И. Терроризм смертников. – М., 2010. – С. 312; Добаев И.П. Исламский радикализм: Генезис, эволюция, практика. – Ростов н/Д., 2003. – 416 с. Он же. Новый терроризм в мире и на Юге России. – Ростов н/Д., 2005. – 307 с.

2. Асиятилов С.Х. Спасение Дагестана в Исламе. – Махачкала, 1989. – 126 с.

3. Бобровников В.О. Исламофобия и религиозное законодательство в Дагестане // Центральная Азия и Кавказ. – 2000. – № 2 (8). – С. 145–146.

4. Абдурахманов Д.Б., Акаев В.Х., Дадуев М.А. Северный Кавказ: Преодоление факторов этнополитической дестабилизации и достижение межнационального согласия // Южнороссийское обозрение / Под ред. В.В. Черноуса. – М. – Ростов н/Д., 2013. – Вып. 76. – С. 7.

5. См.: Романченко Н.Е. Институционализация современных радикальных неправительственных религиозно-политических организаций на Северном Кавказе // Ростов н/Д., 2011. – Вып. 68. – С. 97.

6. Боброва О. Имарат Кавказ. Государство, которого нет // Новая газета. – 2010. – № 22.

7. Как заткнуть за пояс шахида? // Московский Комсомолец. – 24.02.2010.

8. Личный архив автора.

9. Аргументы и факты. – 2000. – № 4, 5.

10. Силантьев Р.А. Распространение ваххабизма в современной России // Вестник Челябинского государственного университета. История. – 2009. – № 16 (154). – С. 168–169.

11. Сулейманов Р. Исламский терроризм в современном Татарстане: Ваххабизм на практике. – 2012. – 25.07.

12. Сулейманов P.P. Ваххабизм в Татарстане в постсоветский период в свете влияния внешних факторов. – 2013. – № 1 (16). – С. 25–35.

13. Руководитель МВД Татарстана признал опасность ваххабизма в республике // [Электронный ресурс]. URL: http://www.regnum.ru/ news/1357240.html

14. Моджахеды Татарстана признали своим лидером Доку Умарова // Интернет-сайт. [Электронный ресурс]. URL: http://www.temakazan/ru/news/crime/ item/4819/

15. Гордеев Я. На пороховой бочке: Откуда в Поволжье террористы // [Электронный ресурс]. URL: http://newtimes.ru/articles/detail/43421

16. Гарсиа Р. Волга впадает в Аравийское море: Маленький оплот религиозного экстремизма в Татарстане // Эксперт. – 15.10.2012.

17. Мурклинская Г.А. Сетевая война против России на Северном Кавказе: Реальность и перспективы // Исламский фактор на Юге России / Ростов н/Д.: Социально-гуманитарные знания, 2012. – Вып.72. – С. 22–33.

18. Мальцев В. Ислам зачищают от нелегалов. Государство расширяет силовую поддержку официального духовенства // НГ-Религии. – 20.02.2013.

19. Омарова X. Республика Дагестан: Системный кризис разрастается? // [Электронный ресурс]. URL: http://www.bs-kavkaz

20. См. об этом: В Татарстане признали, что на акциях в Казани были флаги «Хизбут-Тахрир аль-Ислами» // [Электронный ресурс]. URL: http://www. regnum.ru/news/polit/1616981.html

21. См. об этом: Добаев И.П. Исламизация Европы: Миф или реальная угроза? / Мировая экономика и международные отношения. – 2008. – № 4. – С. 50–56.

Содержание этнополитических и этнокультурных процессов в Ставропольском крае во многом определяется ситуацией в Северо-Кавказском федеральном округе (далее – СКФО). Образование СКФО в январе 2010 г. в соответствии с указом Президента РФ от 19 января привело к определенному ускорению всех социально-экономических процессов и к акцентированию общероссийских детерминант в общественно-политических отношениях региональных сообществ. Современная динамика развития округа во многом определяется целями и задачами «Стратегии социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 г.». Разработка Стратегии как целевого и комплексного документа пионерского характера свидетельствует, во-первых, о впечатляющем масштабе планируемых инноваций в округе, во-вторых, о верхушечном уровне управленческого внимания к округу. Политический смысл документа состоит в том, что он определяет основные направления, способы и средства достижения стратегических целей устойчивого развития и обеспечения национальной безопасности РФ на территориях субъектов, входящих в СКФО до 2025 г. Документ как политическая доктрина имеет несомненные сильные стороны, среди которых, прежде всего, выделяется учет современного состояния экономики субъектов РФ СКФО, экономики России, глобальной экономики и перспектив их развития, также анализ социально-экономической, демографической ситуации, потенциала трудовых ресурсов и миграционных процессов в СКФО.

Прогностический и практико-прикладной характер Стратегии обусловливается разработкой возможных сценариев развития СКФО на перспективу до 2025 г. – инерционного, базового и оптимального. При этом чрезвычайно важно, что в Стратегии акцентируется проблема институциональной среды как СКФО в целом, так и отдельных субъектов, в частности Ставропольского края. В Стратегии проведен блиц-аудит состояния этнодемографических, этнокультурных показателей, а также межэтнических отношений в округе. Документ содержит особый раздел «Межнациональные отношения», где отмечается «прямая зависимость состояния общественно-политической обстановки от ситуации в сфере межнациональных отношений». В Стратегии определяются негативные, как внешние, так и внутренние, факторы сферы межнациональных, межконфессиональных отношений и этнополитических процессов. Эти процессы в Ставрополье во многом определяются общей ситуацией в СКФО и на Северном Кавказе (СК) в целом. Этнополитическая сфера СКФО отличается сложностью, наличием общеизвестных исторически сложившихся обстоятельств и факторов, среди которых выделяются проблемы и пробелы национально-государственного строительства в регионе в советский период. В регионе сложились определенные конфликтогенные факторы, которые реализуются в дисбалансе региональной этнополитической системы и этнополитических систем конкретных субъектов РФ СКФО. Также обострение межэтнических отношений в регионе вызвано и постсоветскими политическими и политико-административными тенденциями: демократизация общественно-политических отношений, этнополитическая суверенизация, реализация административной реформы и реформы местного самоуправления, усиление вертикали власти, упорядочение отношений между субъектами РФ и федеральным центром.

Вместе с тем на современном этапе в СКФО продолжают бытовать опасные тенденции, природа которых сложносоставная и содержит как факторы мирового порядка, так и российские и региональные северокавказские факторы. Прежде всего, на СК осуществляется интенсивное террористическое воздействие «террористического синдиката» – Имарата Северный Кавказ. Он действует в обозначенных зонах, на которые условно поделен регион, в частности, в объединенном виллаяте Кабарды, Балкарии и Карачая. На территории этого виллаята, как и других, совершаются террористические акты в отношении работников органов власти и управления, работников силовых структур, лидеров общественных организаций, активистов общественных отношений, а также в отношении известных деятелей науки, культуры – референтных лиц региональных и местных сообществ. На территориях виллаятов осуществляются не только террористические акты, но и действуют радикальные ваххабитские ячейки, проводится пропаганда экстремистских взглядов, осуществляются насильственные поборы на джихад, вербуются новые участники незаконных вооруженных формирований. Выраженной тенденцией является обновление членов террористических организаций и НВФ за счет молодежи, представляющей разные социальные группы и разные этнические группы, в том числе и славянские. Это сопровождается националистической, ксенофобской риторикой, а также сопрягается с криминальными проявлениями общего плана, с заказными убийствами, с переделом собственности, с коррупцией, с конфликтами региональных и местных элит и кланов. Это также сочетается с определенным непрофессионализмом силовых структур, низким авторитетом некоторых региональных и местных элит, некоторой лояльностью населения к участникам НВФ и радикальных религиозных ячеек.