Роберт Говард собрание сочинений в 8 томах - 2 - Страница 28

— Ваши слова весьма невежливы и намеренно оскорбительны! — внезапно покрывшись крупными каплями пота, но тем не менее вполне героически отвечал мне Гарри. — Я уже давным-давно с удовольствием бы назвал эту молодую леди своей женой, ежели бы самый закоренелый из всех возможных в этом мире моих будущих родичей не растоптал бы сладкие грезы юной любви, пройдясь своим ужасным сапогом двенадцатого размера по задней части моих наилучших штанов для верховой езды!

— А ежели попроще, дядя Брекенридж, — добавила Кейт, — так, чтоб даже ты понял, то Гарри хочет жениться на мне, а мой папаша настолько вздорен и упрям, что никак не дает своего согласия. Он, видишь ли, на дух не переносит Брекстонов! И только потому, что тридцать лет назад один, теперь уже давно покойный, ихний родич сумел-таки надуть его, предложив не глядя махнуться лошадьми!

— Мне Брекстоны тоже не особо по душе, — проворчал я, — так что дальше, я слушаю!

— А что дальше? — горько спросила Кейт. — После того как папаша пять или шесть раз подряд пинками вышиб Гарри вон из нашего дома, а в самый последний раз полностью превратил его лучшие бриджи птичьей дробью в настоящее решето, нас наконец вроде как осенило, что мой старик заранее предубежден против любого родства с Брекстонами. Но мы с Гарри любим друг друга и все равно встречаемся, пускай тайком.

— Тогда почему же вы до сих пор не дали отсюдова деру и не обвенчались где-нибудь на стороне? — недоуменно спросил я.

— Что ты, дядя Брекенридж! — задрожала Кейт. — Мы о таком и думать даже не осмеливаемся! Папаша наверняка погонится за нами, да ежели догонит — как пить дать пристрелит Гарри прямо на месте! Вот, например, сегодня у меня вроде как появился неплохой шанс ускользнуть, ведь мать с младшими детишками поехала на несколько дней погостить к тетушке Оачите… Но папаша меня даже с ними не отпустил, опасаясь, что я где-нибудь по дороге встречусь с Гарри. Мне и сюда-то удалось выбраться едва на несколько минут — отец думает, я пошла в огород нарвать зелени к обеду, — но ежели я прямо счас не поспешу домой, он надерет возле дома ореховых прутьев и отправится меня искать!

— Вот дьявол! — промолвил я. — И когда только молодежь научится с толком использовать собственные мозги? К примеру, хотя бы вполовину так ловко, как это умею делать я! Нет, ну что с вами будешь делать! Ладно уж. Положитесь на меня! Нынешней же ночью я постараюсь вывести вашего старика из строя, а уж ваше дело не упустить свой шанс и вовремя смыться!

— И как же ты намерен это сделать? — несколько скептически поинтересовалась Кейт.

— Не бери в голову! — успокоил ее я, не имея ни малейшего представления, как приступить к столь многотрудной задаче. — Раз уж за дело взялся я, значит, все будет в полном порядке! Лучше приготовь все свои вещички, а ты, Гарри, добудь коляску и подъезжай сюда сразу, как взойдет луна. Кейт уже будет тебя ждать. Поедете вместе в Орлиное Перо, там вас и окрутят в два счета. А уж после того, как вы поженитесь, братец Кирби ничего больше не сможет поделать!

— А вы наверняка знаете, что так оно все и будет? — просиял Гарри.

— Ну еще бы! — заверил его я. — Ну а теперь проваливай отсюда и доставай ту коляску хоть из-под земли!

Парень поспешил прочь, а я повернулся к Кейт:

— Залезай-ка в фургон, поедешь в поселок вместе со мной. Завтра, в это самое время, ты уже будешь счастливой мужней женой, или я не Брекенридж Элкинс!

— Хотелось бы верить, — как-то немного грустно отозвалась она. — Да только я готова побиться об заклад, что в самую последнюю минуту все пойдет наперекосяк, мой папаша зацапает нас обоих, и всю следующую неделю мне придется в обед хлебать свой супчик с полочки над камином. Потому как сидеть за столом я не смогу довольно долго.

— Глупости! — подбодрил я ее, помогая залезть в фургон. — Доверься мне и ни о чем не беспокойся!

Нельзя сказать, чтобы Кейт сильно удивилась, когда, глянув на тюфяк, увидала на нем громко храпящего во сне Джошуа, со связанными ногами и разрисованного, словно елочная игрушка. У нас, на Верхнем Гумбольте, все давным-давно привыкли, что я порой могу отмочить самый неожиданный фокус.

— Не надо смотреть на меня так, словно у меня совсем чердак съехал! — несколько раздраженно сказал я. — Эта животина привезена мною сюда исключительно для укрепления здоровья дядюшки Поляха!

— Но… ежели дядюшка Чадраш неожиданно увидит перед собой такую штуку, — пробормотала Кейт, — он ужасно испугается!

— Моя цель состоит как раз в этом! — заявили. — А у кого он остановился?

— У нас, — коротко ответила Кейт.

— Вот как? — слегка растерялся я. — Жаль. Это малость осложнит наши дела. А где он спит?

— На втором этаже.

— Отлично! — воскликнул я. — В таком случае он никак не может оказаться помехой моему предприятию с твоим бегством и вашей последующей женитьбой! Ну а теперь вылезай отсюда, ступай домой, да смотри, чтобы отец ничего не заподозрил!

— За кого ты меня принимаешь? — обидчиво сказала Кейт, спрыгнула на землю и скрылась в кустах.

Я остановил фургон почти на самом краю поселка, в густых зарослях, откуда мне хорошо была видна крыша бакнеровского дома. Вскоре с той стороны послышался зычный рев моего двоюродного братца:

— Кейт! Кейт! Где ты? Я же отлично знаю, что в саду тебя нет! Смотри у меня! Ежели мне счас придется выходить на поиски, то тебе несдобровать! Тогда, клянусь всем святым, я…

— Да не ори ты так! А не то штаны лопнут! — донесся до меня ответный крик Кейт. — Я здесь! Уже иду!

Братец Кирби прекратил орать, но до меня некоторое время еще доносилось постепенно стихающее ворчание и урчание, будто где-то там, около дома, разговаривал сам с собой здоровенный гризли. Я прикинул так, что мой родич сейчас стоит прямо на дороге, которая проходит мимо его дома, но увидеть Кирби мне не удалось. Зато меня тоже наверняка никто не мог увидеть: ни сам Кирби, ни кто-нибудь другой, кому вдруг случайно вздумалось бы прогуляться по дороге. Я распряг мулов и привязал их в таком месте, где они могли и попастись малость, и попить водички. После чего вытащил из фургона храпящего Джошуа, снял путы с его ног и, привязав его к дереву, разбудил. Затем я начал пробираться сквозь заросли вдоль ручья к заведению Джоэля Гарфильда, примерно полумилю вверх по течению ручья. Дорогой мне не встретилось ни единой живой души.

Как ни странно, но и Джоэль пребывал в полном одиночестве. Он возмещал временно наступивший упадок в торговле повышенным вниманием к своим запасам спиртного.

— А что, разве моего дядюшки Чадраша Поляха нигде поблизости нету? — спросил я, и Джоэлю пришлось ненадолго оторваться от бутыли с кукурузной самогонкой, чтобы дать мне вразумительный ответ.

— Не-а, — протянул он. — Наверно, все еще отсыпается после вчерашней попойки. Он засиделся тут чуть не до утра, — добавил Джоэль, сделав еще один приличный глоток из бутыли. — Как пришел, так сразу и пустился во все тяжкие. А притащился он сюда сразу после полудня и к уходу до того налил глаза, что едва сумел потом доковылять до дома Бакнера Кирби. Готов побиться об заклад он там с большой приятностью провел часок-другой, прокладывая курс на второй этаж. Лично я всегда боюсь заблудиться на тех ступеньках даже тогда, когда бываю трезв как стеклышко! Нет уж! Когда я желаю взобраться на второй этаж, все, что мне нужно, — это старая добрая приставная лестница. Но Бакнеру вечно приходят в голову какие-то ужасно помпезные идеи по поводу самых простых вещей! К примеру, не далее как вчера он устроил тут с твоим дядюшкой целый диспут о вреде пьянства. И конечно же, выбрал для своих словопрений именно такой момент, когда несчастный Полях уже и на бровях-то стоял с колоссальным трудом!

— Да, кстати, — я задумчиво почесал в затылке, — как насчет моего двоюродного братца Кирби? Он уже заглядывал сюда за своей обычной порцией?

— Нет пока, — ответил Джоэль, нетерпеливо поглядывая на бутыль. — Думаю, он придет как обычно, сразу после обеда.