Rise (СИ) - Страница 154
— А как там Алекс Митчелл? — спросил я напоследок.
— Через неделю-полторы будет бегать, — улыбнулась Помфри. — Мы вовремя отреагировали, так что после ожогов даже следов не останется. Спасибо целителям из Мунго, они редкие зелья привезли, которых у меня не было. Правда стоили они Хогвартсу немало, но здоровье студентов — это самое главное, — она внимательно перебирала на полках какие-то флаконы.
— Значит, и за мое лечение тогда, когда я с обезболивающим переборщил, тоже директор МакГонагалл заплатила? — спросил я.
— Нет, за вас колдомедикам тогда Гермио… ой, — осеклась она и нахмурилась. — Я не знаю точно, это было так давно.
— Ясно, — отрывисто кивнул я. Значит, Гермионе я обязан и тем моим спасением. — Могу я Митчелла проведать?
— Через несколько дней наговоритесь, пусть отдыхает, — вздохнула Помфри. — Я и так от него мисс Дэвидсон отогнать не могу.
— Хорошо, я понял, — сказал я и, взяв трости, не спеша направился к выходу, хотя сейчас очень был бы рад встрече с другом.
Выйдя за дверь лазарета я столкнулся с Гермионой. Она нервно скрестила руки на груди и бросила на меня изучающий взгляд.
— Как ты? — спросила она тихо.
— Спасибо, хорошо, — ответил я. — Помфри меня уже отпустила.
— А я шла тебя проведать.
— Считай, что проведала, — хмыкнул я.
— Еще злишься на меня? Возможно, я вчера была немного резковата и…
— “Резковата”? Грейнджер, забудь. Я много думал вчера. Все так, как должно быть. Извини, я спешу на завтрак, — я отвернулся и попытался уйти.
Гермиона схватила меня за локоть.
— Постой и выслушай меня, — попросила она.
— Не надо. Все сказано. Кстати, я благодарен тебе за тренировки и вообще за все, и теперь я смогу справиться со всем сам.
— В каком смысле? — она округлила глаза в удивлении, будто я ее сейчас ударил.
— Да, и еще, деньги, которые ты заплатила коломедикам, когда я сглупил с обезболивающим, я тебе верну, как только смогу.
— Малфой, — устало протянула она, нахмурив брови.
— Спасибо тебе, — бросил я и, высвободив локоть из ее пальцев пошел по коридору.
Она позвала меня еще несколько раз, но я не стал оборачиваться.
*
Директор МакГонагалл объявила всем, что Райт, по вине которого в Хогвартсе произошел чудовищный несчастный случай, серьезно болен и будет проходить долгосрочное лечение в больнице Святого Мунго. Также она сказала, что с бывшей профессора Куппер сняли обвинения в намеренном причинении вреда студентам Хогвартса, но запретили впредь занимать преподавательские должности где бы то ни было. Профессор Грин, по словам директора, был так любезен, что согласился остаться преподавателем ЗоТИ до конца учебного года, потому что всей душой проникся теплыми чувствами к Хогвартсу и его ученикам. Я же знал, что Грину просто нужно было присматривать за замком и Гермионой, потому что дядю Хэролда так пока и не поймали, и никто не знал, чего от него можно ожидать.
Через неделю Алекс вышел из Больничного крыла, Амелия не отходила ни на шаг от него, и мы втроем с головой окунулись в учебу, потому что до экзаменов оставалось меньше месяца. Преподаватели заваливали нас информацией, необходимой для успешной сдачи ЖАБА, и от ее количества раскалывалась голова.
Тренировался я сам, у себя в комнате, благо теперь я снова жил в ней один, и никто не тревожил и не смущал меня косыми взглядами. Тинки смотрел на меня тоскливыми глазами, когда я отказывался от его помощи, ведь я научился уже справляться в одиночку, и тихо жаловался, что давно не видел “добрую мисс Гермиону”. Я тоже ее редко видел — только на занятиях по трансфигурации, и то старался свести наши диалоги к неизбежному минимуму. По ночам мне снился Уизли, спасающий от меня Гермиону, а его слова, сказанные тогда в Больничном крыле, постоянно звучали у меня в голове.
Май пролетел почти как одно мгновение. Весна подошла к концу, вместе с ней для меня закончилось почти все. История с Райтом прояснилась, скоро должно было завершиться мое обучение в Хогварсте, а Гермиона снова стала совсем чужой.
Время было неумолимо, оно двигалось вперед, превращая все самое важное для меня в бесплотные воспоминания. А впереди ждала только холодная неизвестность.
========== Глава 34: Куда приводит невнимательность? ==========
Теперь, когда ты далека,
Я словно бы в аду.
И больно жилка у виска
Стучит. А я бреду,
Надежду в сердце лишь храня,
Что дашь разбиться льду.
Ты только позови меня
И, знаешь, я приду!
Ты только руку протяни
И буду я с тобой.
Молю тебя, хоть раз рискни,
Поверь, это любовь.
Мы с Гермионой сидели в магловском кафе недалеко от Министерства Магии, за тем же небольшим столиком у окна. Она смотрела на меня с такой тоской, что мне было, мягко говоря, не по себе. Хотелось стереть это выражение с ее лица и сделать хоть что-то, чтобы она улыбалась так, как она уже, бывало, улыбалась мне.
— Пожалуйста, улыбнись, — высказал я свою мысль.
Она медленно покачала головой.
— Разве я могу улыбаться, когда ты принял неверное решение?
— Это ты приняла не то решение, а я просто адекватно на него отреагировал, — с горечью проговорил я.
— Все не так, как тебе кажется. Ты не захотел меня слушать, а нужно было.
— Правда? — прошептал я. — Тогда докажи сейчас, что я ошибаюсь в своем мнении.
— Хорошо, слушай, — она подалась вперед и заглянула мне в глаза, а я утонул в их глубине, и мир вокруг перестал существовать.
Я открыл глаза. Было утро, в тишине спальни было слышно только мое собственное дыхание. Мне снова приснился сон, который я видел каждую ночь на протяжении двух последних недель. Каждый раз он заканчивался одинаково, а мне так хотелось узнать, что же такого собиралась сказать мне Гермиона. А еще я глупо надеялся, что эти сны были не просто так. Мне пришла идея попытаться снова заснуть, чтобы, если повезет, посмотреть продолжение этого сна.
Но сегодня это было невозможно, ведь начался июнь, а с ним и экзамены. Сегодня мы должны были сдавать ЗоТИ, и нельзя сказать, что это было хорошее начало экзаменационной недели. Мне до сих пор было противно видеть сияющее лицо Грина.
Мысленно поворчав, что сегодня будет отвратительный день, я оделся и отправился в Большой Зал. Алекс и Амелия уже были там.
— Как настрой? — спросил с улыбкой Алекс. Он уже полностью оправился от ожога, ничего не напоминало о том, что еще около месяца назад его жизнь была в серьезной опасности.
— Как обычно, — ответил я, вздохнув. Алекс знал обо всем, что произошло у нас с Гермионой, и, как мог, поддерживал меня, пытаясь поднять настроение любыми способами. Получалось у него не очень.
— А помните, Куппер грозилась, что никто из нас экзамен не сдаст? — напомнила Амелия, усмехнувшись. — Не знаю, как вы, а я даже не нервничаю… почти.
Она теперь ни на шаг не отходила от Алекса. Он же вел себя с ней достаточно сдержанно, утверждая, что ею движет чувство вины и желание отплатить за ее спасение, а никак не серьезная симпатия. Я молчал, не зная, что ответить на это заявление, но в глубине души был почти согласен с Алексом, помня о том, что происходило между мной и Амелией еще в марте.
— А из-за кого нервничать? Из-за этого показушника? Много чести, — фыркнул я. — Еще несколько часов в его компании пережить, и, я надеюсь, больше никогда мне не придется видеть эту наглую ухмылку.
— А я вот повторю еще несколько параграфов, на всякий случай. Профессор Грин — вполне нормальный преподаватель, он заслуживает, чтобы его студенты блестяще справились с экзаменом, — заявил Алекс и раскрыл учебник по ЗоТИ.
Я скривился и отвернулся, по привычке бросив беглый взгляд в сторону преподавательского стола. Мой взгляд тут же безошибочно выхватил Гермиону. Она сидела, подперев голову рукой, и что-то записывала в блокнот. В груди у меня начало жечь, я отвернулся и скрипнул зубами. Каждый раз, когда я ее видел, внутри что-то словно переворачивалось. Я был зол и обижен, а еще ужасно, просто невероятно сильно скучал по ней.