Римские императоры. Биографический справочник - Страница 79

Как источник исторических сведений, относящихся к различным эпохам Империи, «Кодекс Феодосия» не имеет себе равных. Поскольку включенные в него постановления покрывают тот период, когда христианство стало официальным культом государства, они в сжатом виде дают представление о том, что привнесла (и изменила) новая религия в области права. Однако общий вывод, который возникает после прочтении свода, во многих отношениях неутешителен. Там можно обнаружить удивительную путаницу в определении греха и преступления, чего никогда не наблюдалось у прежних римских законодателей. Более того, постановления императора зачастую не только грешат многословием, но и повторяют друг друга. Это унылое однообразие явно указывает на то, что нескончаемые репрессивные меры (причем каждая последующая провозглашалась более резким языком, чем предыдущая) со столь же упрямым постоянством игнорировались и не выполнялись. Справедливости ради надо отметить, что некоторые законы носили гуманный и просвещенный характер. Например, устанавливались ограничения на условия содержания рабов, должники ограждались от несправедливо сурового обращения, запрещалось убийство новорожденных. Однако примеров бесчеловечности там было не меньше. Равные права перед законом даже не провозглашались. «Если человек беден, — утверждал епископ Феодорет, — его страх перед судьей и судами удваивается». Что касается привилегий, когда «Кодекс Феодосия II» в 438 г. представили сенаторам, те прокричали в один голос, и не однажды, а двадцать восемь раз: «Благодаря тебе мы сохраним наши почести, нашу собственность и вообще все!»

В последние годы правления Феодосия, несмотря на усилия Ардабурия, полководца императора, и его сына Аспара, прида-нувийские провинции тяжело пострадали от опустошающих набегов гуннов, даже Константинополь не чувствовал себя в безопасности от них. К тому же зимой 447—448 гг. знаменитая стена Анфимия вместе с ее прибрежным продолжением, возведенным в 439 г. городским главой Киром, испытала несколько подземных толчков, в результате обрушилось пятьдесят семь башен. Через два месяца напряженной работы под руководством префекта претория Констанция повреждения были устранены, после чего между старой стеной и ближайшим рвом была построена еще одна стена с девяносто двумя башнями. На одних воротах там такая надпись: «Даже Афина Паллада вряд ли могла бы воздвигнуть столь несокрушимую твердыню». И действительно, в течение последующих десяти столетий ни один завоеватель не смог прорвать эти укрепления.

В 440-е годы ведущую роль при дворе играл евнух Хриса-фий, которому на некоторое время удалось превзойти влиятельностью саму Пульхерию. Его политика состояла в том, чтобы откупаться от гуннов значительными денежными выплатами. Тем самым он нажил врагов среди военачальников Восточной империи, и на рубеже десятилетий утратил благосклонность императора. Пулъхерии удалось вернуть себе былую власть. Однако вскоре сам император Феодосий, катаясь верхом неподалеку от реки Лик, протекающей вблизи города, упал с лошади и повредил позвоночник, отчего и скончался.

Феодосий был августом в течение сорока девяти лет (с первого года своей жизни), а единоличным императором Восточной империи в течение сорока двух — самое длительное правление во всей римской истории. Все это время его советниками были в основном знающие люди, которые заложили основы устойчивого существования Византийской империи в течение следующего тысячелетия. Но сам император не был ни государственным деятелем, ни воином и не сыграл во всем этом сколько-нибудь заметной роли. Говорят, что в последние годы он, как правило, подписывал официальные бумаги, даже не удосужившись их прочитать. Он обладал мягким покладистым характерам и не любил выносить смертные приговоры. Живя уединенной жизнью, он изучал науки, в том числе астрономию, и поощрял исторические исследования. Именно ему Олимпиодор и Созомен посвятили свои хроники. Но больше всего его интересовала теология. Он собрал превосходную коллекцию книг по этой теме и, будучи сам умелым каллиграфом, собственноручно переписал многочисленные религиозные рукописи. Как отмечают очевидцы, двор сильно походил на монашескую обитель, где ревностно соблюдались все обряды, и все были заняты благотворительной деятельностью. В этой возвышенной деятельности тон задавали сестры императора: например, добродетельная Пульхерия воздала официальные почести мощам, приписываемым сорока двум мученикам. Ортодоксальные католики, такие, как Феодорет и Сократ Схоластик, видели в своем правителе милостивого царя-священника, лично вступающего в общение с Богом. С другой стороны, какие бы то ни было ереси подвергались суровым преследованиям, а арианин Филосторгий приводит список ужасных и пагубных событий, к которым приводила такая политика. Более того, в 429 г. в Сирии-Палестине был упразднен иудейский патриархат, а его казну присвоило себе государство.

Суровую атмосферу двора, возможно, несколько смягчали широкие литературные интересы императрицы Элии Евдокии. Она длительное время пребывала в хороших отношениях с Пульхерией, пока не возникла ссора между церковниками в их свитах, после чего трещина между ними углублялась, приведя в конце концов к тому, что сначала Пульхерию, а затем и Евдокию отправили в изгнание. Евдокия провела остаток жизни в Святой Земле, занимаясь благочестивыми и благотворительными делами, и была похоронена в Иерусалиме, в церкви святого Стефана, которую она сама и построила. Пульхерия же, несмотря на второй период немилости, перед смертью императора вернулась к власти.

КОНСТАНЦИЙ III

421 г.

Констанций III (император-соправитель на Западе, февраль-сентябрь 421 г.) по происхождению римлянин, родом из Нэсса. При Гонории он с 411 по 421 г. занимал пост главнокомандующего (magister тИНит) (в 415 г. стал еще и патрицием) и фактически являлся правителем Западной империи. Он появился на политической сцене вскоре после взятия Рима Ала-рихом в 410 г., когда в Арелате провозгласили августами Константина III и его сына Константа, что спровоцировало их полководца в Испании, Геронтия, изменить им и посадить там еще одного императора, Максима. Геронтий двинулся на Галлию, и тогда Констанций вместе со своим заместителем, готом Ульфилой, выступил из Италии в Арелат и заставил его вернуться в Испанию, после чего двинулся на укрывшегося в Арелате Константина III, что привело к его низложению и смерти.

Однако, когда в 411 г. в галльских и германских провинциях появился следующий узурпатор, Йовин, Констанций не выступил против него, возможно, потому, что был занят подавлением в Африке выступления другого мятежника — Ге-раклиана. Тем временем Йовин также утратил власть, но его сторонники, бургунды, проявили стойкость и не дали изгнать себя с римской территории: более того, им в 413 г. позволили создать в бассейне Рейна собственное королевство со столицей в Борбетомаге, где они пользовались статусом союзников, или федератов.

Подавление Йовина было делом рук вестготов во главе с Атаульфом, которым взамен разрешили основать собственное союзническое государство в северо-западной Галлии. Тем не менее Атаульф продолжал пренебрежительно относиться к императору Констанцию и отказался вернуть Гонорию его сводную сестру, Галлу Плацидию (похищенную его отцом, Аларихом), а вместо этого, по некоторым сведениям, сам в 414 г. женился на ней в своей столице Нарбоне. Затем Атаульф бросил еще один вызов Равенне, призвав Приска Атта-ла — марионеточного правителя в Риме при его отце, и вновь сделав его конкурирующим императором на территории Галлии. Констанций вновь двинулся в Арелат, вынудил Атаульфа отступить в Испанию и взял в плен Аттала, который впоследствии украсил собой триумфальный въезд императора в Рим.

Спустя год после убийства в 414 г. Атаульфа его брат, Валлия, вернул римлянам Плацидию в обмен на крупные поставки зерна. После пяти лет, проведенных у вестготов, она вновь оказалась в Италии, где ее заставили (вновь против ее воли) выйти замуж за Констанция. Они поженились 1 января 417 г., в день его вторичного вступления в должность консула. Когда вестготы доказали свою полезность, подавив врагов Рима в Испании, Констанций призвал Валлию в Галлию, где в 418 г. возродилось еще более крупное союзническое государство со столицей в Толозе. В том же году Гонорий (вне всякого сомнения, по инициативе Констанция) возвестил о децентрализации имперского управления в Галлии, где образовывались свои правительство и законодательное собрание, размещенные в Арелате; в них должны были сотрудничать римляне и вестготы. Однако эти новые учреждения никогда не пользовались большим влиянием.