Рикошет (СИ) - Страница 39

Это Ло? Что, если что-то случится в реабилитационном центре? Что, если он ранен? Я выпрямляюсь, мой пульс бешено колотится.

Он скрещивает руки на голой груди и прислоняется спиной к моему комоду, слегка наклоняясь вперед, его глаза темнеют.

— Одна из девушек только что забралась ко мне в постель.

Не Ло, но это все равно довольно тревожно.

— Что ты имеешь в виду?

— Я проснулся, — сердито говорит Райк, — от того, что меня лапает шестнадцатилетка, — его пальцы снова запускаются в каштановые растрепанные волосы. — Я не могу иметь дело с этим дерьмом. Я доверяю себе не делать ничего со старшеклассницей, но я не доверяю им. Меня чуть не изнасиловали, Лили.

Я не могу не фыркнуть.

— Это не смешно, — говорит он ровным голосом.

— Я знаю. Мне очень жаль. Но это… это было довольно неожиданно.

Он подходит к викторианскому диванчику и сминает в руках подушки, бросая каждую на пол.

— Что ты делаешь? — кричу я.

Он не может оставаться здесь. Мне нужно вытащить этот вибратор. Мне нужно уединение.

Одну из самых мягких подушек он кладет в изголовье диванчика.

— Я не собираюсь туда возвращаться.

Он лежит на спине, одетый не более чем в пару штанов с завязками, которые слишком четко выделяются в промежности. Серьезно, почему Ло и его брат надевают эти вещи в постель? Они такие… сексуальные… заставляющие мое воображение блуждать по плохим, плохим местам.

Он немного ерзает, сминая подушку, чтобы устроиться поудобнее. Этого не может быть.

Вибрации заставляют меня терять концентрацию. Я не могу просто спать здесь с этим внутри всю ночь. Необходимо принять меры. Даже если это будет самый неловкий (возможно, постыдный) момент за всю мою жизнь.

Мне удается залезть под одеяло и зацепить пальцем шнурок вибратора, вытащить его и взять в ладонь. Я не могу оставить его на кровати, особенно когда он издает звуки, и в ночной тишине я слишком боюсь, что Райк может услышать и подумать, что я намеренно пыталась мастурбировать с ним в комнате.

Итак, теперь наступает самое трудное: я пытаюсь нащупать свои трусики, чтобы это не было слишком очевидно. Когда я дотрагиваюсь до ткани, я натягиваю их вокруг бедер, стараясь не так сильно шевелиться. Когда они на месте, я бормочу: — Мне нужно пописать.

Я хватаю плюшевое одеяло, которое весит чертову тонну, и оборачиваю его вокруг своего тела, как я видела во всех фильмах. Только когда я сползаю с кровати, тяжелое одеяло забирает простыню и еще одно одеяло под ним. По сути, я просто разобрала свою кровать. Хорошая работа, Лили.

Я совсем не ловкая. Должно быть, я похожа на снеговика, завернутого в кокон. По крайней мере, он скрывает мое полуковыляние и вибратор в левой руке. Райк ничего не говорит о моем странном поведении. Может быть, он заснул после травматического события, или я крадусь незаметнее, чем думаю.

А потом… Я падаю лицом вниз.

— Ты в порядке? — Райк оглядывается.

Мои щеки пылают, и я переворачиваюсь, как подгоревший хот-дог, все еще сжимая вибратор в ладони и засовывая эту руку под одеяло. Краем глаза я замечаю, что Райк сидит и смотрит на меня типа Какого черта?

Теперь я свирепо смотрю на него, упираясь локтем в пол для поддержки.

— Я сексуально зависимая, — говорю я ему. Говорить это приятно. — Может, тебе не стоит здесь спать?

Он театрально закатывает глаза и плюхается обратно на диван.

— Я могу справиться с тобой. У меня больше шансов быть изнасилованным за пределами этой комнаты.

— Ты действительно веришь, что они тебя изнасилуют? — он ведет себя нелепо.

— По сути, она уже приставала ко мне, и парней тоже можно изнасиловать, Лили, — говорит он. — Я думал, тебе надо в туалет.

Мне не надо, но мне отчаянно нужно добраться до убежища в ванной. Встать на ноги оказывается целой проблемой, так что в конце концов я ползу по-пластунски, завернувшись в одеяло. Проскользнув в выложенную плиткой комнату, я пинком закрываю дверь и встаю на колени, чтобы запереть ее. Затем я падаю на одеяло и смотрю в потолок. Я роняю вибратор на пол, и он немного двигается по мраморным плиткам. Я должна завернуть его в полотенце, засунуть в ящик стола, вымыть руки и вернуться в постель.

Я знаю это.

Но я этого не делаю.

Я чувствую, что не могу.

Быстрым движением я хватаю устройство и вставляю его обратно. Пульсация усиливает мою тягу, заставляя все мои нервы замереть на короткое мгновение. Я хочу большего. Мои пальцы скользят вниз по животу и медленно опускаются на пульсирующий клитор, и я начинаю все сначала. Цикл, из которого я просто не могу вырваться. Я закрываю глаза, и мое дыхание учащается. Я блокирую все из сегодняшнего вечера и теряюсь в удовольствии вместо забот, времени и даже этого места. Я нигде, кроме как здесь.

Мое тело содрогается, и я тру сильнее с овладевшей настойчивостью.

Яхочухочухочухочухочу.

Нет

Мненужнонужнонужнонужнонужно.

ПОЖАЛУЙСТА!

Стон срывается с моих губ, и я закрываю глаза. Внезапное, быстрое освобождение электризует мои внутренности.

И через несколько секунд исчезает. Я вытаскиваю вибратор и лежу неподвижно на полу. Слезы щиплют глаза, когда мои действия всплывают и проникают в здравомыслящую часть моего мозга.

Что, черт возьми, я только что сделала?

Доктор Бэннинг прямо сказала мне, что излечение от сексуальной зависимости не означает полный отказ от секса. Только нездоровые виды. То, что проникает в мою повседневную жизнь, нарушает мой распорядок дня и превращает меня в навязчивое животное. Некоторые зависимые могут справиться с мастурбацией. Я вдруг понимаю, что не могу.

У меня болит грудь, по щекам текут слезы. Я не понимаю, почему я не могу мастурбировать, как нормальный человек. Почему я должна все доводить до крайности? Я прижимаю ладони к глазам и плачу еще сильнее. Ситуация кажется мне слишком серьезной. Кажется, все выходит из-под моего контроля.

Я не изменила Ло. Я воздерживаюсь от настоящего секса, но разве это теперь имеет значение? Я пристрастилась к мастурбации. Когда у меня будет перерыв? Я знаю ответ. И теперь слезы льются в полную силу, из носа течет, глаза горят. Эта битва на всю жизнь.

На четвереньках я сбрасываю одеяло и заползаю в ванну, слегка дрожа, когда воздух касается голых ног и рук. Сидя только в хлопковых трусиках и обтягивающей майке. Я опускаюсь на фарфор и прижимаю руки к груди, сворачиваясь в клубок. Я физически стараюсь держать себя в руках. Но мне все равно кажется, что я разваливаюсь на части. Разбиваюсь вдребезги. На мелкие незначительные кусочки.

Никакого порно. Никакого секса. Никакой мастурбации. Что еще остается?

Может быть, люди сочтут меня драматичной и глупой из-за того, что я чувствую себя такой опустошенной без этих трех вещей. Может быть, они засмеются или плюнут в меня с презрением. Но у меня не осталось сил объяснять, как секс заполняет глубокую дыру в моей груди. Как на одно мгновение кажется, что он забирает все плохое.

Дышать больно. Каждый вдох — как нож, вонзающийся мне в ребра. Я вздрагиваю в холодной ванне и целую колени, крепко зажмурив глаза. Я теряю контроль над всем, что когда-либо заставляло меня чувствовать себя хорошо. Секс и Ло — они исчезли и оставили меня в полном одиночестве.

Моя голова свисает в сторону, мысли утекают. Мое тело тяжелеет, слезы умолкают, но боль в груди усиливается. Я даже не знаю, что заставит меня чувствовать себя лучше. Не секс. Не Ло. Ничто не может снова сделать меня целой. От этой мысли у меня перехватывает дыхание.

— Лили! — Райк колотит в дверь. — Выходи оттуда. Ты пробыла там достаточно долго.

Я не могу пошевелиться. Я не могу говорить. Мои губы застыли вместе с моей надеждой. Почему Ло вообще хочет вернуться ко мне домой? Он только что сбежал из ада, кто захочет попасть в другой?

— Лили! Я не шучу. Открой эту чертову дверь.

Я открываю рот, чтобы ответить, но слова застревают в горле, слишком напряженные, чтобы произнести их. Разговор отнимает силы, которые ушли вместе с моей уверенностью в себе. Моя накопленная неуверенность нападает на меня, как паразит, не думающий ни о чем, кроме как уничтожать, пока я не ослабею, не иссохну и не умру.