Рибофанк - Страница 7

– Вот и хорошо. Хочешь что-нибудь съесть, пока мы будем беседовать?

– Я люблю ореховое масло.

Работяжка подошла к коммуникатору:

– Пищевой аппарат?

– Да?

– Банку орехового масла в спальню жены мистера Майкла.

– С ложкой?

У Быка лицо сделалось смущенным:

– Без ложки.

– Без ложки, – повторила в коммуникатор Работяжка.

Когда прибыло масло, Бык торопливо свинтил крышку, запустил в банку короткие толстые пальцы и принялся увлеченно есть. При этом вид у андроморфа был такой виноватый, будто он считал свое занятие непозволительным, Работяжка наблюдала с сочувствием – она-то знала, как приятно есть то, что тебе больше всего по вкусу.

– Скажи, тебе нравится заниматься сексом с женой мистера Майкла?

Бык, похоже, стушевался еще сильнее.

– Что ты имеешь в виду? Секс – это секс, то, для чего я предназначен. А нравится мне есть ореховое масло. Ты считаешь, что мне должен нравиться и секс?

– Может, понравился бы с кем-нибудь другим?

– Но ведь ты сказала, что не намерена заниматься со мной…

Работяжку осенила идея:

– Я в этом доме не единственная.

– Ты хочешь сказать, в доме есть другая, и она желает секса?

– Да. Пойдешь к ней?

– Мне не положено выходить из этой комнаты.

– Тебе положено обеспечивать секс, когда это нужно.

– Это факт. Но он противоречит запрету покидать комнату. Что я могу сделать?

– Послушаться меня. А я разрешаю тебе выйти из комнаты.

– Еще раз скажи, кто ты?

– Работяжка, спутница мистера Майкла.

– Видимо, это означает, что я должен тебе подчиняться.

– Совершенно верно. Следуй за мной.

Работяжка вышла в коридор и привела Быка к спальне мистера Майкла. Та оказалась на запоре – не проблема, Работяжка знала код. Оказалось, что гиноморф моется – во вмурованной по самые бортики в пол широченной ванне среди гор мыльной пены виднелись изящное лицо и коленка.

Гетера Поэтесса заметила Быка, и у нее расширились глаза и раздулись ноздри. Андроморф ответил на это мгновенной эрекцией.

– Это ты хочешь заниматься со мной сексом?

– Такова моя природа, – ответила она.

– И моя такова. Разрешается ли нам заниматься сексом в ванне?

– Да, это допустимо.

Бык сорвал с гениталий «сбрую» и кинулся в воду. Работяжка оставила морфов наедине друг с другом.

Жена мистера Майкла вернулась домой первой, через пять часов после того, как Работяжка сыграла роль сводни. Хозяйка хватилась своего Быка, а когда выяснила его новое местонахождение, пришла в бешенство. Парочка все еще бурно совокуплялась, только из ванны перебралась на пол, к кровати, забрызгав водой и пеной ковер. Работяжка подсматривала из коридора, как жена мистера Майкла безуспешно пытается их растащить. Даже на удары острого металлического каблука туфельки, снятой с ее ноги, сексуальные партнеры не реагировали. Были вызваны специальные дрессировщики, но и им не удалось прекратить спаривание.

– Все без толку, миссис. У них петля обратной связи получилась – а это штука серьезная, надо везти в мастерскую.

– Ну, так везите! – рявкнула жена мистера Майкла. – Я не желаю терпеть в доме эту мерзость.

Все еще брыкающую задами неразлучную парочку вынесли из здания и погрузили в кузов машины. Работяжка тайно ликовала.

Но через несколько дней жена мистера Майкла приобрела Жеребца, а сам мистер Майкл нашел утешение у Лунной Бабочки.

Среди ночи Работяжка проснулась. Ей вообще плохо спалось последнее время – с того утра, как не досталось на завтрак гренка с мармеладом. (Одно утешение – Жеребец любил овсяные хлопья.)

Мистер Майкл был все время в делах, почти не уделял ей внимания, и она тосковала, и порой ее посещала крамольная мыслишка – так ли уж это правильно, когда ты должна быть всегда рядом со своим спутником, и без него тебе жизнь не жизнь?

От таких раздумий сразу делалось дурно – потому что они противоречили урокам, полученным в Училище. Приходилось напоминать себе, что ей положено заботиться только о мистере Майкле, о его благополучии. Она специально для него и появилась на свет, у нее нет других причин для существования.

А тут еще этот шум…

Но ведь не должно быть внизу никакого шума! Потому что сейчас глубокая ночь. Правда, однажды там уже шумели среди ночи – пришли охранники выяснять причину какого-то «прорыва периметра». Но дело тогда оказалось в испорченном датчике. Может, и в этот раз датчик сломался?

Но все равно нужно спуститься и выяснить, в чем дело.

Однако Работяжке удалось дойти только до мраморной лестницы.

Там ей путь преградили четверо мужчин в светоискажающих костюмах, с приборами ночного видения на глазах. В руках пришельцы держали пистолеты, на поясах висело другое оружие. Это были вовсе не охранники.

– Так-так, – протянул один. – Вы только поглядите, кто у нас тут! Понаделали трансгенов, сволочи, проходу нет! Сейчас я этой твари башку отстрелю!

– Не горячись, сынок! – потребовал другой, судя по манерам, вожак. – Хоть мы и вырубили ребят по периметру, это вовсе не значит, что можно шуметь сколько душа пожелает. Без моей команды – никакой стрельбы. А тварь нам полезнее живой – время сэкономит. Ну-ка, – обратился он к Работяжке, – подскажи, где спит наш драгоценный премьер?

Работяжка смотрела на террористов, совершенно не испытывая страха. Наконец она ответила, хладнокровно обдумав каждое слово:

– Я провожу. Но вам следует забрать и жену мистера Майкла, иначе она поднимет тревогу.

– Ну и помесь пошла – ни на грош лояльности. Ладно, красотка, веди.

Работяжка проводила незнакомцев к двери в спальню жены мистера Майкла. Один из четверых вставил в паз замка противозаконную отмычку, та в три секунды перебрала все возможные комбинации, и дверь отворилась.

Жена мистера Майкла спала в объятиях Жеребца. Незнакомцы не удержались от потрясенных возгласов, чем разбудили женщину и ее партнера.

Обоих загнали в комнату мистера Майкла, где его самого обнаружили в аналогичной ситуации, в обществе гиноморфа.

Один из террористов включил верхний свет, показавшийся Работяжке в столь поздний час слишком ярким. Пришельцы сняли очки и отключили светоискажатели, чем обрадовали Работяжку – у нее уже заболели глаза.

Двое морфов и их испуганные хозяева сгрудились в центре комнаты. Морфы были нагишом, люди – в халатах. Трое террористов держались спокойно, четвертый нервозно водил стволом из стороны в сторону.

Работяжка нерешительно свилась в клубочек у ног мистера Майкла. Знала, что он ловит ее взгляд, но не поднимала глаз.

– Кто вы такие? И от кого?

– Сыновья Дикси, вот мы кто. Смекнули, что не дошло наше мнение до нужных ушей, и решили изменить ситуацию. Правильно я говорю, ребята?

– Вам всем это дорого обойдется!

– Вряд ли от таких угроз мы станем хуже стрелять.

Скорее наоборот. Так что советую слушаться нас, ежели неприятностей не хотите.

– Какие у вас намерения? – спросила жена мистера Майкла.

– Вывезем вас с премьером на пикничок. Ему давно пора отдохнуть от государственных забот. А потом отпустим целыми и невредимыми, если правительство согласится нас выслушать.

– С трансгенами-то как быть? – спросил второй террорист.

– Сексуальные игрушки пристрели, только без шума.

А тварь, которая нам помогла, не трогай – вдруг еще пригодится.

Никто и глазом моргнуть не успел, как из кобуры второго террориста вылетел пистоляп и дважды кашлянул. Пули в желатиновой оболочке ударили в морфов и лопнули, высвободив лизис-катализатор. Оба за минуту превратились в лужицу вязкой жижи, на ее поверхности еще некоторое время плавали жесткие крылья Лунной Бабочки.

– Итак, друзья мои… – заговорил вожак.

Работяжка незаметно протянула руку, выпустила острый как бритва коготь и вонзила его глубоко в лодыжку жены мистера Майкла.

Та завизжала.

Самый слабонервный из террористов выстрелил ей в глаз.

Прежде чем его палец успел расслабиться на спусковом крючке и прежде чем успели напрячься на собачках пальцы его товарищей, Работяжка бросилась в битву.