Режиссер. Дилогия (СИ) - Страница 102

А здесь заслуженный товарищ и фронтовик вдруг начал крутить хвостом. Мне даже стало немного обидно за человека, который просто не знает, как себе вести. С одной стороны, мои будущие успехи – это плюшки и для него самого. Плюс я фаворит Фурцевой и вроде как обласкан самим Ильичём. Но также на директора идёт давление со стороны собственного начальства и других группировок. Он не вчера на своей должности и прекрасно понимает, что я могу вспыхнуть и погаснуть. А Бритикову с советской номенклатурой работать далее.

– Тут такое дело, – наконец решился директор, – Поступило письмо от вышестоящего начальства, определиться с поступившим иностранным оборудованием. В общем, надо передать технику на баланс киностудии, а не вашего ТО. Сам понимаешь, что у нас колоссальный дефицит подобной техники и ею должны пользоваться остальные режиссёры на благо советского кинематографа и наших зрителей.

Последнее предложение было явно лишним. Это Иваныч, наверное, не перестроился с канцелярского языка, когда надо побольше вещать про общее дело и прочее бла‑бла‑бла.

– Мой ответ вы знаете – нет. Плюс, передача оборудования на наш баланс прописана в дополнительном соглашении к договору, я это учёл в первую очередь. Более того, мы не станем ни с кем делиться. На импортной технике будут работать только сотрудники ТО, и использоваться она будет исключительно для наших проектов.

– Этого я и боялся, – грустно вздохнул Бритиков, – Не буду тебе рассказывать про очередных недоброжелателей, сам в курсе. Только мы делаем общее дело, и здесь я тебя совершенно не понимаю. Что за мещанский подход? Да и откуда у вас такой объём работы, чтобы загрузить оборудование?

Хороший он дядька! И ведь действительно радеет за общее дело. Это для меня кинематограф – возможность заявить о себе и воплотить собственные идеи. Вернее, кино – это уже только часть более глобального проекта. Про квест я уже давно не вспоминаю. А для Григория Ивановича важно развитие советского кинематографа, и он искренне не понимает моего индивидуализма. Ладно, попытаюсь донести своё видение ситуации до адекватного человека.

– Начну с последнего, и немного издалека. На правительственном уровне обсуждается создание нового телевизионного канала. Это будет научно‑образовательный проект, ориентированный на совершенно разную аудиторию. Не буду вдаваться в подробности, но сетка вещания будет в основном загружена документальными фильмами, образовательными программами, а также интересными передачами для детей и юношей.

– Я в курсе этой идеи. И даже знаю, откуда ветер дует. Не много ли на себя берёшь, Алексей? Кино, календари, радио, а теперь ещё и телевидение.

– Если мне не будут вставлять палки в колёса, то всё реально осуществить для пользы стране. Что касается нового канала, то я собираюсь делать для него основную часть программ. Для этого, по рекомендации Клушанцева, мы пригласили из Ленинграда весьма перспективного режиссёра‑документалиста Валерия Чигинского. Именно он продолжит снимать «Рюриковичей» и займётся ещё одним проектом. Сам Павел Владимирович практически согласился на переезд в Москву, поняв, что у нас больше возможностей для реализации его идей. Не мне вам объяснять, какие плюсы это принесёт киностудии. Кроме спецэффектов, он планирует продолжать снимать свои фильмы. С таким специалистом можно смело выходить на международный уровень. Документальное кино тоже неплохо продаётся, что я намерен доказать уже осенью.

– Опять ты талдычишь про коммерцию. Будто у кинематографа нет и другого предназначения.

– Так мы и хотим запустить целый цикл научно‑образовательных фильмов. И давайте обойдёмся без всего этого лицемерия. Если зритель готов платить за кино, то эффект от фильма будет гораздо мощнее, нежели просто демонстрация по телевидению. А под это дело мы снимем небольшие социальные ролики, которые будут демонстрироваться перед показом. Недаром наши плакаты о вреде пьянства пользуются такой популярностью. Вот мы и продолжим это дело в кино. Заодно сделаем это совершенно бесплатно, как вклад ТО в общее дело борьбы с нездоровыми явлениями нашего общества. Популярные фильмы дадут нам прибыль, которая пойдёт на просветительские проекты. Мы ещё благодарность получим от соответствующих органов и структур за вклад в поддержку линии партии по борьбе за здоровье советского человека.

Здесь Бритиков взбодрился. Общественную нагрузку никто не отменял. А тут ему на блюдечке приносят такой подарок. Я же сделал глоток воды и продолжил.

– Теперь насчёт мещанства и общего дела. Именно мои проекты принесли валюту, на которую было закуплена первая партия оборудования. Но меня сразу же захотели надуть, проявив обыкновенное ханжество, а скорее самое настоящее крохоборство. Тот же «Мосфильм» и ведущие республиканские киностудии гораздо лучше обеспечены техникой, чем наша. Но кому‑то захотелось хапнуть побольше, желательно за чужой счёт. Далее, никто не мешает «Госкино» выбить фонды и покрыть дефицит, коли он имеет место. Понимаю, что просто так валюту никому не дадут. Только я недавно слушал доклад товарища Романова, где говорилось, что СССР экспортирует фильмы более чем в семьдесят стран. Что мешает часть этой выручки выделить на оборудование? Или не всё так хорошо с иностранной денежкой, как вещают некоторые товарищи? – откровенно надсмехаюсь над номенклатурщиком, – Тогда бы брали мандаринами и бананами. Народ бы порадовали экзотическими фруктами. Так ведь и этого нет. Значит, не так уж и нужно наше кино. И о каком общем деле может идти речь? Если за мой счёт – давайте называть вещи своими именами – кто‑то хочет решить свои проблемы. А может, просчёты и неумение работать? На врагов и недоброжелателей мне плевать. Если я сегодня прогнусь, то завтра меня любить не станут. Наоборот, сядут на шею, свесят ноги, и будут считать своей тягловой лошадкой.

Георгий Иванович некоторое время молчал. Потом махнул рукой и подвёл итог нашей беседы.

– Иди‑ка ты Алексей… Работай, в общем. И прекращай мне тут подобного рода разговорчики. Мандарины ему захотелось! А завтра, чтобы предоставил план работы ТО на этот год.

Ух, проскочил! Выхожу из кабинета довольный собой, и подмигиваю Жанночке. Надо будет чем‑то отблагодарить секретаря на всякий случай. Бритиков же – человечище! Он точно не прогнётся под игрища товарищей из «Госкино». Если не пришлют письменный приказ, то можно быть спокойным за наше оборудование. А план наших задумок я ему передам уже сегодня. Он давно готов, только делали его для Фурцевой. Той тоже надо знать, для чего она вообще терпит такую занозу, как один наглый попаданец.

* * *

– Белиссимо! – Франческо не сдержал эмоций и быстро затараторил по‑итальянски.

Ну, ещё бы! Такого дизайна он точно не ожидал. Знал бы он, сколько нервных клеток я сжёг, пока вспоминал все эти необычные календари. Хорошо, что у меня на них был бзик в прошлой жизни. Я неслабо был погружён в эту тему и на всякий случай подготовил ещё пару вариантов. Но атташе сразу вцепился в главный образец.

– Но как, чёрт возьми? Это же невероятно! – продолжал восхищаться итальянец, – Ещё и макет практически готов! Вы не перестаёте меня удивлять, синьор Мещерский.

Я тебя готов удивлять хоть каждый месяц, главное – плати. Этого своему компаньону я говорить не стал. Но похвалы приятны, хотя в душе малость коробит от ощущения, что я нагло украл плоды чужого труда. Пусть это было в ином времени или реальности, но факт налицо. Только мне нужны деньги, выход на европейский рынок и узнаваемый бренд. Кстати, надо будет зарегистрировать на Западе торговую марку «Мещерский». Посоветуюсь с юристами и местными товарищами, дело‑то нужное.

– Я даже знаю, кому предложить каждый из вариантов. Договорённость с «Pirelli» давно достигнута. Осталось только утвердить эскизы. А нельзя было сделать фотографии? Рисунки не дают полного эффекта от вашего календаря… Всё эти мокрые майки и шортики на красивых девушках! Ещё бы подобрать русскую модель – и это стало бы самой настоящей сенсацией!