Режиссура психического здоровья - Страница 15

Если же перевернуть эти песочные часы с самого низа на самый верх, то получится колоссальный пушечный залп по этим средствам управления и в этом состоит моя задача: этот душевный ком я вам уберу. Слава Богу, у меня это получается сделать энергетически. Но без вашего осмысления этой проблемы это будет даже опасно. Почему? Будет виновен в вашей несогласованности кто-то другой, возможно даже я, только не вы.

Вам нужен толчок, и я это сделаю, а значит, научу ориентированию. Когда к вам вернётся ваша способность к ориентации, вы, возможно, сами найдёте путь пересмотреть свои позиции, и тогда… тогда многие ваши вопросы найдут своё разрешение. Другими словами, концентрированное внимание к проблемам сделает вас хозяином собственного положения. Меня же можно воспринимать как поводыря….

Вирус: Пока доктор вёл свои беседы, я незримо восседал за журнальным столиком, просматривая его план-конспект очередных работ, и думал о том, когда же он будет работать. Где его пассы? Рук не было видно, он ими жестикулировал, когда выражал свою мысль, но жесты не были пассами. Он не лечил…. Или, как он любит выражаться, «Это было

общение в полном объёме работы.

Пока доктор общался в полном объёме своей работы, я кое-что вспомнил из практики доктора. Рассказ мой можно было бы назвать:

Итак, в один прекрасный вечер доктор приезжает с «югов», – так мой профессор в шутку называет Бердянск – приезжает с «югов» домой, а его уже поджидают клиенты. Оказывается – мать и сын. Матери 71 год, а сыну – 43 года. Мать умоляет доктора снять с её сына психическое заклятье, и сын так же подтверждает своё согласие кивком головы. Сына зовут Владимир, а мать – Людмила.

Доктор (Людмиле): Пусть сын сам расскажет о своей проблеме. Или он у вас не самостоятельный?

Владимир: Так, ма, в самом деле! Шо ты меня позоришь? Иди он на лавочке посиди. Я сам могу о себе пару слов сказать.

Мать, соглашаясь, уходит и доктор слышит от Владимира вот такую историю.

– Я вполне нормальный, но … мне никто не верит. Не в смысле того не верят, что я нормальный, а выражают сомнение по поводу той истории, которая со мной приключилась. А случилось вот что: сплю я, значит, и вдруг – прыг ко мне ктой-то на диван. Я рукой его – мац, а оно… чешуйчатое всё… до половины. Сверху голова женщины, а снизу – …рыбий хвост. Оно и говорит: «Хочу тебя». Ну, в обчем, как баба мужика хочет. А я чё – чокнутый с русалкой сексом заниматься, да к тому ж, когда рядом жена спит?! Русалка эта к тому ж полупрозрачная вся какая-то, толком её и не обнимешь. Я и говорю: «Шла б ты, любвеобильная, по своим делам, да воду б вокруг не мутила. Никакого секса с тобой не будет». А она: «Это ты так думаешь, а я так не думаю. Если я хочу, значит так и будет. Тебе ещё понравится». Потом свистнула, и откуда-то появилось два карлика. Мужики как мужики, только маленькие очень: в высоту сантиметров двадцать. Они хоть и маленькие, зато вполне реальные, в теле. Прыгнули мне на ноги и скручивать стали верёвкой, что в углу у дивана лежала.

Тут я изловчился и ну их накрыл одеялом и верёвкой этой же завязал одеяло в пучок, чтобы не выпрыгнули куда-нибудь. Взял я этот узел и отнёс на улицу, чтоб там поостыли. Русалка, правда, куда-то «уплыла» по причине своей прозрачности, а те двое и сейчас должно быть барахтаются в моём пучке.

Доктор подумал немножко и тоже согласился с ним. Ведь разве не правда, что он видит перед собой двоих страждущих людей?! И эти люди – мать и сын. Сын сейчас рассказывает историю своей жизни.

– Не верит мне никто, что они материализовались из воздуха, и, думаю я, что это порча со мной приключилась.

Доктор: А мама ваша тоже видит их?

– Не знаю. Лучше вам самому у неё спросить.

Доктор зовёт ее, и она рассказывает следующую историю.

Людмила: Я не то что не верю своему сыну, я вижу в каком он состоянии. Чего греха таить, сыночек мой любит выпить, а потом, когда он напьётся, всякие ему чёртики в постель прыгают. Где я только с ним не была, у каких только докторов не лечила – никто помочь ему не в состоянии. Не хочет он за ум взяться.

Владимир: Да, да! меня надо полечить!

Людмила: Вы уж постарайтесь сделать так, что б черти эти оставили его в покое.

Доктор: Хорошо.

Сказано – сделано. Хватило трёх сеансов, чтобы изгнаны были из души Владимира непрошенные «гости». Доктор и на дом ходил к нему, квартиру почистил. Не без внутреннего трепета приблизился к одеялу, где, как утверждал Владимир, «квартировали» два «материализованных» мужичка. Но, как и предполагалось, ничего там, кроме развязанного узла, не было. «Должно быть оказались проворнее, чем я о них думал» – так объяснил ситуацию горе-пациент.

– Как сейчас ты себя чувствуешь – спросил неделю спустя мой профессор.

– Я – отлично! – ответил Владимир … и запил уже на вторую неделю. И не как-нибудь, а «по чёрному». Все, конечно, в шоке. Мать пришла к доктору темнее безлунной ночи: «Вы ведь обещали» – только и смогла сказать она, с упрёком посмотрев на него, а доктор только пожал плечами. Всё, что он сказал, уместилось в четыре слова: «Я свою работу сделал».

Людмила: Это называется у вас «работа»???!

Дальше объяснять было бесполезно. Всё упиралось в поиски виноватых. Конечно же, доктор оказался крайним. Почему? Выполнилась прихоть великовозрастного сына в ублажении очередного его желания. Если оно не выполняется, то виновен кто-то, с кого он может потребовать ответ.

Людмила, мать Владимира, очень деятельная женщина. Полвека проработала в доме культуры замдиректора и потому строго жила по правилам. Правило, как на работе, так и дома, никто не должен нарушать. Нарушение правила влекло очень серьёзные последствия, где человек, образно выражаясь, выставлялся за калитку собственного дома. И всё потому, что она лучше, чем кто-либо, знала, что такое беспутная жизнь. Воля к сопротивлению ломалась самым безжалостным образом и всё во имя блага окружающих её людей. Сын, таким образом, привык к мысли, что ответственность за все его поступки несёт кто-то другой, только не он.

« Всё отлично» – подумал он – «прихоть мамы моей выполнена, а я здесь не причём».

…Доктор: Наше государство отражает наше же лицо – лицо наших желаний, а не ситуацию действительной расстановки сил. Наше «государственное» лицо всегда полно скорби и печали. Плохо ли это или хорошо? Это неизбежно. А на что мы жалуемся? А жалуемся мы на то, что нам… не хватает пенсии. Не возможностей жить по своему усмотрению, а обыкновенной пенсии. И значит, ищем виновных. Это же грязно! Мы продолжаем с всё большей настойчивостью ждать подачки от государственных правителей, словно ничего больше не умеем, как брать и потреблять. Какой выход? Пойти в баню, смыть с себя грязь. Как? Предположите заведомо ложный путь, которым хотят вас повести. Такое бывает: вспомним того же Ивана Сусанина. Иван Сусанин тоже вёл свою игру, и, надо признать, весьма успешно. Только там была игра патриотического фасона, а теперь каждый правитель думает, что он и есть Сусанин своей страны. Правление его в том и состоит, думает он, чтобы собственный народ загнать пробкой по самое горлышко винной бутылки оче-е-нь далеко. Чтобы пальцем не достать и штопор при этом спрятать. Надо сказать, что он имеет на это право: на то он и правитель, а значит, ему заводить карусель. По его убеждениям, он (народ, т. е.) и есть враг собственному его здоровью, народ этот есть зараза и должен, поэтому жить на периферии собственного сознания. Теперь утвердитесь на том понятии, что заведомо ложный путь верен. Это очень важно.

Мужчина: Почему?

Доктор: Вас могут обмануть и не просто могут, а уже обманывают. Возможно, что это я. Вы же хотите, чтобы я вас успокоил: дал «снотворное», чтобы вы уснули. Надо допустить, что всё это уже случилось, что вы спите. Вы ведь тоже иногда так поступаете, спрятав от себя сотню гривен до получки. Спрячете где-нибудь и забудете место, куда положили. И тогда у вас появляется возможность отыскать, в случае крайней нужды, свой собственный спасительный клад. Тогда вы не разочаровываетесь: вы радуетесь находке. Вы будете знать, с чего всё начинается.