Ревизор: возвращение в СССР 22 - Страница 11

– Ну, ничего хорошего, – сразу огорошил меня Вася. – ДТП со смертельным, три трупа, двое пострадавших, один тяжёлый. Твой в Склифе.

У меня волосы на голове зашевелились. Мысли путались.

– Вот это гульнули… Как он не хотел вчера идти!.. Что ж теперь будет? Это он тяжёлый?

– Нет, какой-то Рубен Кобалия.

– Поеду я, пожалуй, в Склиф, – проговорил я, поблагодарил Васю и попрощался.

Уже собрался на выход, но вспомнил, что наши в столовке ждут меня хоть с какой-то информацией.

– Ну, всё плохо, – подошёл я к нашим. – Ираклий в ДТП пострадал. Там ещё три трупа… Я сейчас в Склиф. Звоните мне на домашний телефон часа через три-четыре, надеюсь, удастся с ним увидеться.

Растерянные лица были мне ответом. А что тут скажешь? Кивнул всем и ушёл.

***

Москва. МГУ. Кабинет заместителя декана по воспитательной работе.

Получив в Комитете задание подготовить оперативную информацию на секретаря комсомольской организации МГУ Самедова, Кротов стал вызывать по очереди всех своих агентов. Сложнее всего оказалось со вторым курсом. Тания и Костенко отсутствовали на занятиях и неизвестно, когда появятся, а ещё один парень с этого курса ничего не смог сказать по интересующим Кротова вопросам. Агенты с других курсов ничего про Самедова не знали, ни плохого, ни хорошего. Между тем по университету ходили слухи о любовных похождениях Самедова со студенткой первого курса Региной Быстровой, и Кротов решил опросить хотя бы её. Не возлагая, конечно, особых надежд на то, что она сама себя сдаст. Ну а вдруг?

Быстрова пришла настороженная и зажатая. Кротов сразу отметил про себя, что разговорить её будет сложно.

– Регина, – начал он, – тут некоторые говорят, что вы любовница секретаря комсомольской организации, а вы знаете, что у него есть семья? Жена, детей трое?

– Врут всё завистники, – уверенно ответила Регина, глядя ему прямо в глаза. – Товарищ Самедов хороший руководитель, я в «Комсомольском прожекторе» работаю под его началом и вижу, как он грамотно нами руководит. Он строгий, но справедливый, кому-то от него достаётся, вот они и бесятся, сплетни про него распускают. А я его очень уважаю и ничего плохого сказать не могу.

Кротов понял, что девчонка крепкий орешек, и ничего другого он от нее не услышит, так что быстро свернул разговор.

***

Москва. МГУ.

Хорошо, что Рашид предупредил меня, кто такой этот Кротов, – подумала Регина, выйдя из его кабинета. Она дрожала мелкой дрожью от возбуждения и волнения. – Интересно, поверил он мне или нет? Ничего по морде не понять, никак не реагировал на мои слова. Только бы он к Светке Костенко с этим же вопросом не пошёл, эта тварь и чего не было расскажет… Надо Рашиду сказать, что его уж проверяют. Вроде и хорошая новость, значит, рассматривают в Кремль, но только бы не сорвалось…

***

Тяжко мне пришлось. Ладно, добраться до Склифа было еще легко, но пока выяснял, где лежит Ираклий, пока пробивался к нему – семь потов сошло. Пришлось показать пару раз кремлёвские корочки, потому что пускать меня к нему иначе не хотели.

Наконец, я все же прорвался в палату травматологии. Глазам моим предстало удручающее зрелище. Палата на четырех человек, и каждый словно соревнуется с другими по количеству загипсованных конечностей и бинтов. У Ираклия, лежавшего ближе всех к двери, обе ноги были в гипсе от стопы до паха. Похоже, колени пострадали. Лицо и голова были целые, если не считать ссадин с одной стороны, разбитой губы и что он неподвижно замер и пялился круглыми глазами в потолок.

– Эй, дружище, ты как? – подошёл я к нему и тронул за руку.

Он медленно перевёл на меня глаза, и несколько мгновений смотрел в упор, словно не понимая и не веря, что видит меня.

– Привет, – взял я его за руку. – Ну, ты чего?

– Паш… Это ты?

Фух! А то я перепугался, что он овощем стал. Учитывая отсутствие повязки на голове странно было бы, но кто его знает… И не те мысли могут прийти в голову в такой вот палате.

– Хорош, давай приходи в себя. Что случилось? – присел я рядом на стул.

– Авария…

– Я знаю. Как это случилось?

– Сам не знаю, заснул, проснулся, авария.

– Кто за рулём был?

– Джаба, – ответил Ираклий. – Это его новая машина… Была… Он совсем бухой был…

Я записал себе это имя в ежедневник, на всякий случай. Но это точно не второй выживший, значит, виновник аварии погиб.

– Чего вы вообще поехали-то пьяные? – с досадой спросил я. – Попросил бы официанта такси себе вызвать. Ты же денег много заработал летом, можешь себе позволить.

– Омари не пил, обещал всех по домам развести. Кто же знал…

– А как же Джаба за рулём оказался?

– Не знаю, сам не понял, я сзади сидел…

Омари тоже погиб, уже и не спросишь.

– Ладно, дружище, держись. Пойду твоего доктора найду, – поднялся я.

– Я просил их остановиться! – схватил меня за руку Ираклий. – Меня никто не слушал!

– Это не твоя вина, – сел я обратно. – Они сами это сделали. Ты их не заставлял.

– Я их отговаривал, а они только смеялись, – опять уставился в потолок Ираклий.

Вина уцелевшего… Но с этим пока что некогда разбираться.

– Давай, держись. Главное, ты жив, а ноги срастутся, – опять поднялся я. – Пойду, всё-таки, врача твоего найду. Дядя Дато в курсе, что случилось?

– Не знаю, – с ужасом в глазах посмотрел на меня друг, – Джаба сын его хорошего приятеля. Что теперь будет?..

– Ну, что будет, то будет, – задумчиво проговорил я и сочувственно похлопал его по руке. – Держись, тебе что-то надо?

– Ничего мне не надо…

– Я зайду завтра, – пообещал я.

Доктора найти, в этот раз, не удалось. Но дал девчонкам на посту денег, чтобы они присматривали за парнем получше, всё-таки, он сейчас совсем беспомощен. Они мне и сказали, что у него множественные переломы ног, не только в коленях.

В холле на первом этаже встал в очередь к больничному телефонному автомату, чтобы позвонить Дато.

***

Москва. МГУ. Кабинет секретаря комсомольской организации.

У Самедова было прекрасное настроение, хоть и немного нервное. Проверка от КГБ уже идёт, Регину Кротов уже вызывал, она сказала, что описала его в самом лучшем виде! Наплела ему, что он строг, но справедлив и некоторые затаили на него из-за этого обиду и сплетни распускают. Девочка красавица, да ещё и сообразительная. Вот скоро перейду работать на Старую площадь и плевать мне на них на всех! Соплями тут все изойдут от зависти…

Из раздумий о прекрасном его вывел телефонный звонок.

– Рашид Фархадович! Вы совсем не следите за своими комсоргами?! – истеричным голосом спросил проректор по учёбе Кошевец. – Звонили из милиции! Ваш комсорг со второго курса экономфака Тания совершил аварию в нетрезвом виде! Три трупа! Ещё один в тяжёлом состоянии! – кричал Кошевец, а Самедов схватился за голову и с тоской подумал: такое ЧП! Вот, же Тания, блин, не мог подождать неделю, пока он переведется, чтобы новый человек вместо Самедова все это разгребал! – Как такой человек, который пьяным по Москве разъезжает и в столбы врезается, людей убивая, мог у вас комсоргом стать?! – продолжал ругаться проректор.

– Сегодня же соберём комсомольское собрание курса и рассмотрим этот вопиющий факт! – ответил Самедов, как только Кошевец умолк перевести дыхание, а проректор в ответ только фыркнул, словно услышал что-то дикое, и бросил трубку.

Самедов сдавил руками голову. Но отсидеться вот так не получилось бы… Как это всё не вовремя! – снова подумал он и потянулся к телефону позвонить Луппиан.

***

Москва. Квартира Дато Элиава.

В доме Дато было тихо. Страшная авария разделила жизнь на «до» и «после». Погибли дети близких знакомых, ещё один в больнице в тяжёлом состоянии. Племянник с переломанными ногами. Милиция не смогла сразу разобраться, кто был за рулём, от новой машины осталась куча бесформенного железа.

Почему-то родственники погибших решили, что за рулём был Ираклий. Хотя парень сразу сказал, что это не он.