Реванш (СИ) - Страница 3

А исправляться Чонин не намеревался. Ему нравилась его жизнь. Ему нравилось красть, рисковать и вертеться в неприятностях. Ему нравилось ускользать и дразнить закон и сильных мира сего. Чонин вообще обожал ломать устои общества и ржать над ними. Вся эта честная, правильная обывательская жизнь казалась ему пресной, скучной, а еще напоминала медленно убивающий яд. Вообще из всех нормальных людей только Исин и казался особенным. Может, потому что все же были они с Чонином похожи. Страсть к геологии у Исина мало отличалась от страсти Чонина к аферам и незаконным проделкам.

Съехав по склону, Чонин запустил движок и с ветерком покатил по дороге, змеившейся вдоль берега. Шарил по карманам и в бардачке в поисках телефона. Без телефона было никак — Чонин ждал сообщение с указанием места сбора. Телефон, скорее всего, остался дома, зато Чонин нашел в бардачке запасной и включил. Через каких-то десять минут телефон пиликнул, и Чонин весело порулил к югу. Остановился у придорожной забегаловки, чтобы глотнуть колы и заморить червячка, а когда отъезжал от забегаловки, его едва такси не подрезало. Из салона доносились крики и ругань, и Чонин даже на минуту задумался, потому что показалось ему, будто он слышал голос Исина. Но это было маловероятным, ведь Исин вряд ли знал о воскресных бегах и еще, наверное, даже побег Чонина не обнаружил.

На месте сбора Чонин первым же делом полюбовался на Сиско, обмотанного бинтами так, что только глаза и виднелись. Сиско отирался рядом со своим самодельным внедорожником и делал вид, что внедорожник Чонина не существует. Чонин подкатил к стартовой полосе, перекинулся парой ругательств с жаждущими победы и отметился в журнале у Барона.

— Ненавижу тебя, — меланхолично сообщил ему Барон на своем своеобразном английском. — Если в игре Мастер, ставки и результаты предсказуемы.

— Зато приз победителю, по счастью, никогда не меняется, — злорадно напомнил Чонин.

— Почему бы, в самом деле, не сделать приз победителю в один песо? — проворчала Сарина, рисующая закорючку в журнале. — Этот хмырь сразу свалил бы.

— Хмырь? — Чонин провокационно прижался к Сарине и обхватил руками за талию. Сарина тут же попыталась оттоптать ему ногу своей, обутой в тяжелый сапог.

— Хмырь. Слинял на рассвете и даже не попрощался. А я люблю кофе в постель по утрам.

— У тебя в постели кофе был всю ночь, — шепнул Сарине на ушко Чонин, вовремя отскочил и одарил рассвирепевшую боевую красотку самой обольстительной из улыбок.

— Однажды этот кофе нарвется, — фыркнула Сарина и удалилась к своему внедорожнику с гордым видом. Чонин помрачнел, вспомнив об Исине у себя дома.

— Уже нарвался…

За полчаса до старта Барон расписывал маршрут «забега», а у Чонина из головы Исин не шел. Он не понимал. Знал всегда, что как только Исин узнает правду о нем, на их отношениях сразу можно ставить жирный крест.

У Исина семья хорошая и приличная, сам Исин подавал надежды, любил свое занятие. Исина все обожали — он умел держаться в обществе, умел быть милым, да и мозгов Исину хватало. Ну, не считая Чонина, конечно. От Чонина у всех ум заходил за разум, и Чонин прилагал к тому немалые усилия. Вообще Чонин тоже умел притворяться душкой, и его утешало то обстоятельство, что по роду деятельности Исин на одном месте не сидел, а это способствовало долгому обману. Путешествуя все время, довольно легко скрывать правду. Чонин на это вот и рассчитывал, когда лез в петлю и оставался с Исином. Прикидываться при необходимости подающим большие надежды юристом Чонину ничего не стоило.

Но Исин все-таки узнал правду, и Чонин теперь не понимал его. Уйти, как Исин сделал три года назад, было верным решением. Чонин всегда знал, что именно так все и будет. Правда должна была отобрать у него Исина. И Чонин готовился к этому с мгновения их первой встречи. Перспективному специалисту с безупречной репутацией нечего ловить рядом с отщепенцем с репутацией подмоченной, не говоря уж о том, что отношения двух мужчин мало какое общество порадовали бы. И Чонин не понимал, о чем собирался Исин говорить с ним сейчас. Вряд ли это могло свестись к ситуации: «Привет, дорогой, я залетел спустя три года. Ты думал обо мне и мне ветром надуло».

Ну и вряд ли это было из разряда: «Я соскучился, давай снова встречаться, и плевать, что ты преступник».

Может, Исин хотел получить награду за голову Чонина? Чушь, но эта чушь выглядела правдоподобнее, чем чушь предыдущая.

Чонин чуть не пропустил сигнал к старту из-за обилия мыслей об Исине. Насилу взял себя в руки и порулил по бездорожью, вспоминая описанный маршрут. Барон на славу постарался и выбрал путь по самым вреднючим участкам острова, хотя Чонина прямо сейчас это мало беспокоило. Свой внедорожник он оснастил практически на все случаи жизни и облегчил по максимуму — даже верхнюю часть салона срезал. Для защиты от дождя только тент и оставил, который можно было натянуть при надобности.

Исин все равно из головы не шел, и Чонин тихо выругался, когда полез в бардачок за маленькой бутылкой с водой, а оттуда вывалилась фотография Исина в пластиковом чехле. Один несчастный снимок сразу столько воспоминаний тянул за собой, что хотелось сигануть с обрыва. А ведь после ухода Исина Чонин куда легче все воспринимал. Просто был готов всегда, что Исин уйдет однажды и не вернется.

Вернулся.

Козел.

Визит Исина выглядел чем-то из области фантастики, Чонин по-прежнему ни хрена не понимал и бесился из-за ненужных воспоминаний.

Нашарив в бардачке заодно и пистолет, Чонин привычно сунул его за пояс джинсов и постарался сосредоточиться на дороге. Точнее, на бездорожье.

Скалистые отроги у побережья прошел с ветерком, порычал мотором над обрывом, снимая на камеру прибой внизу, прогнал по косе, рыхля широкими колесами сыпучий и мокрый песок, а затем свернул к зелени. Пришлось и тент натянуть, чтобы тонкие ветки не били по лицу и голове. Почва в тени под деревьями надежностью не отличалась, и Чонин на глаз выбирал пути по местам, что выглядели тверже.

Спустя два часа пути Чонин притормозил у болота, потянулся и полез за пластиковой бочкой с водой. Тут и ждал сюрприз. Чонин откинул сложенный в несколько слоев тент, поглазел на багаж и накинул тент обратно. Понадеялся, что будет как в цирке: фокусник показал шляпу с кроликом, накрыл платком, а потом показал пустую шляпу. Чонин тент откинул снова. Хрен. Исин по-прежнему торчал крупногабаритной деталью багажа вместо бочки с водой и возмущенно смотрел в ответ на не менее возмущенного Чонина.

— Какого хрена?.. — выдали оба в один голос с претензией и синхронно осеклись.

Очухавшись немного, Чонин ухватил Исина за майку и выволок из внедорожника, деловито накинул тент обратно и полез за руль. Исин пощемился на соседнее сиденье, но Чонин выпихнул его.

— Покатался и хватит, — зарычал он, едва Исин снова попытался влезть.

— О да! Бросить меня черт знает где на необитаемом острове — высший пилотаж!

— Необитаемом? Ну это ты загнул.

— А разница? Тут даже дороги нет, попутку ни фига не поймать. Ну давай. Докажи, какая ты свинья. — Исин подбоченился, потом оглядел позорную майку со сползшей к локтю левой лямкой и принялся придавать себе приличный вид, что выходило у него хреново.

— Слушай, ты сам влез втихаря в багаж. Сам ехал зайцем. Что ты вообще от меня хочешь? Ты бросил меня, алло! Я тебя обманывал — ты прав. Ты узнал и умотал со своим шарпеем. Все. Разбежались и забыли. Какого черта тебе надо?

— О Боже… — Исин прикрыл глаза ладонью и вздохнул. — Может, я бумажник хочу вернуть?

— Ни один вор не станет держать у себя приметное имущество. Достал деньги и выкинул бумажник. Это все? Тогда я поехал. — И Чонин поехал. Прокатил по болоту метров двадцать, бросил взгляд в зеркало заднего вида, тормознул и стукнулся лбом о руль.

— Твою мать…

Исин стоял у края болота, опустив руки. Лямка майки снова сползла с плеча, подчеркнув умопомрачительную ключицу. И Исин грустно-грустно смотрел вслед внедорожнику. Притворялся, мерзавец. Разыгрывал вселенскую скорбь как по нотам, зная, что сработает. И ведь работало.