Requiem - Страница 14

Простота больничных нравов давно уже дошла до того, что в палату прямо в уличной одежде и обуви можно было проходить в любое время, ни у кого не спрашивая разрешения. И я был с ней все дни, когда угасало ее сознание. Я видел, как осязаемый мир внешней реальности постепенно растворялся где-то за пределами }rncn маленького островка Вселенной, все еще обнимаемого ею, но лицо ее удивительно светлело... Я ясно видел, что где-то там, в потаенной глубине ее уже отрешенной от всего суетного души тихо вершится какая-то сосредоточенная работа... Она уже совсем не механически, но с какой-то глубокой серьезностью, каждый раз притихая на минуту, как бы внимательно вслушиваясь в то, что происходило глубоко внутри нее, отвечала на мои: "Ну, как ты?", и я верил, что ей действительно было тепло и хорошо здесь в этом уютно сомкнувшемся вокруг нее мире. Но там, в сокровенном, незримо вершилось что-то очень большое и важное... Возвращаясь из забытья, она произносила какие-то не всегда понятные мне слова, задавала иногда казавшиеся мне странными вопросы, с тихой серьезностью сама себе на что-то отвечала... Вдруг с поразившей меня теплотой она вспомнила моего давно уже умершего отца; когдато он жестоко обидел ее, и все годы, со дня нашей свадьбы, она я знал это - скрывала к нему неприязнь... Может быть, она пересматривала всю свою жизнь?..

Говорят, что когда человек умирает, в самую последнюю минуту перед ним в одно мгновение во всех своих подробностях проносится все пережитое им. Так ли это? Не знаю... Но у нее и далекое прошлое, и недавнее, и настоящее уже окончательно смешалось. Время полностью потеряло всякую власть над ней. Она умирала...

Откуда берется широко распространенное мнение о том, что в самую последнюю минуту человеку вдруг во всех подробностях открывается вся его жизнь? Почему представление о загадочном состоянии духа, когда в сознании в одно мгновение проносится все когда-то случившееся с ним, связуется именно со смертью?..

Но ведь и вневременное бытие Бога - это точно такое же мгновение, которое вместило в себя всю земную вечность. Создатель всего сущего (включая и само время), Он живет вне потока физических событий, заполняющих наш мир (так фантаст, создающий в своем сознании какие-то экзотические миры, живет вне причинноследственного их Гольфстрима), и совершенно бессмысленно искать что-то протяженное между изреченным Им Словом и немедленно материализующимся результатом речения. Любое, сколь угодно ничтожное, мгновение Его бытия (как и это загадочное мгновение человеческой смерти) вместит в себя всю без какого бы то ни было изъятия историю Космоса от самого сотворения мира до последнего Суда над ним, ибо именно определенность всей этой истории и составляет полную семантическую структуру Его Слова. Но если вся ее нескончаемость без изъятия вмещается в какую-то ничтожную точку Его жизни, то взгляд "изнутри" этой истории неминуемо обнаружит, что сама эта точка как бы растеклась по всей временной оси тварного мира и объяла собой целую вечность... (Так, если бы порождаемые нашим собственным воображением химеры имели возможность самостоятельно мыслить, они, вычисляя формулу нашего - их создателей - существования, неминуемо обнаружили бы, что и самое краткое мгновение нашего творчества растекается по всей протяженности их истории и навсегда растворяет в себе их химерическую вечность.)

Но если и в самом деле нет ничего в несуществующем для Него промежутке между замыслом и результатом, так что же, и Его бытие - это пограничное между жизнью и смертью состояние? Что есть Его жизнь, и может ли она сводиться лишь к безвольному вечному созерцанию того, что уже нельзя изменить?..

Его бытие не имеет физической формы, единственная форма Его существования - это немедленно воплощаемое в материализованный hrnc Слово. Но ведь Писание говорит совсем не о мгновении: шесть дней звучало Оно. И если в ничтожном мгновении, сливающем воедино речение и результат, нет никакой жизни, то, может быть, и в самом деле Слово - это только простое иносказание какой-то последовательности пространных речений, долженствующих детализировать замысел? Может быть, живописуемое Книгой Бытия Шестисловие и есть Его жизнь?..

Слово... Как всякая женщина, она придавала большое значение словам... Почему слова столь значимы для женщин? И зачастую тем больше, чем более пусты они и глупы? Магия слова, в чем она? Я знаю, что завораживающая ритмика речи способна творить чудеса, но никакое даже согласное со всеми законами гармонии письмо не в состоянии передать волшебства живого звучащего слова. Пусть даже и не всегда правильного. Что придает глубокое, едва ли не философское, значение на первый взгляд совершенно бессмысленным звукосочетаниям, что лишает всякого смысла казалось бы полные великой мудрости речения - тембр, интонации, ритм?..

Лишь с годами я понял одну парадоксальную истину.

Если взять земную кору в целом, то можно установить, что в ее состав в той или иной пропорции входят все известные науке химические элементы. Постепенно спускаясь вниз по шкале обобщений, можно дойти до частных предметов, и изучив их состав найти, что и здесь всякий раз присутствует вся "таблица Менделеева". Разумеется, пропорциональные отношения между отдельными элементами в каждом конкретном случае будут значительно отличаться, но обобщая, можно утверждать, что любой предмет, любое вещество, находимое в окружающей нас природе, не исключая и нас самих, пусть и в ничтожных количествах, включают в себя все без исключения начала нашего мира. Поэтому полным химическим "паспортом" каждого из них может быть только формула, в состав которой входит все уже известное человеку.

Если мы попытаемся дать не "химически чистое", то есть почерпнутое из толстых академических словарей, определение какого бы то ни было слова, но действительно полный спектр всех его значений и смысловых оттенков, то в конечном счете мы обнаружим практически абсолютную аналогию с составом вещей. Исчерпывающее определение любого (во всяком случае выражающего собой какое-то обобщенное понятие) слова с легкостью растворит в себе весь без исключения свод знаний, к сему дню накопленный всем человечеством. Этот, казалось бы, невероятный, факт очень легко продемонстрировать в сущности элементарными примерами. Что суть жизнь - "способ существования белковых тел..."? Но действительно полная ее дефиниция должна вобрать в себя и определение того, что есть "способ", и толкование категории "существование", и если столетие назад, когда давалось такое определение, еще можно было удовлетвориться простой отсылкой к "белковым телам", то сегодня никак не обойтись без определения структуры ДНК и содержания матричного синтеза и так далее, и так далее, и так далее. Правда, это всего лишь формальный подход, но и содержательная сторона приводит все к тому же результату, ибо исчерпывающее определение жизни невозможно без раскрытия всего откровения любви, таинства зачатия, ужаса смерти, нескончаемой боли безжалостной нашей памяти и так далее, и так далее, и так далее... Да что говорить, если все библиотеки мира наполнены томами, трактующими такие вечные начала мира, как "жизнь", "смерть", "любовь", но все они вместе до сих пор от самого начала письменности так и не смогли дать действительно полного их определения. И все же одно впервые сказанное женщине слово вмещает в себя - все.

(Впрочем, не только общие понятия составляют собой смысловую бездну: полное значение даже таких исполненных предельной конкретностью начал, как, скажем, "топор" или "пиджак" способно поглотить собой необъятное, ибо оно должно включить в себя не только полный очерк их типологии, но и завершенное описание их производства, и исчерпывающую спецификацию всех способов их применения, и многое многое другое.) Поэтому семантическим анализом разложенное на все свои составляющие, каждое слово предстанет как абсолютный аналог предмета, содержащего в себе (пусть и в ничтожных долях) следы всех без исключения известных человеку химических элементов. Отсюда и весь лексический состав языка по праву может быть уподоблен свежевыпавшей росе, каждая капля которой отражает собой весь мир, но каждая отражает его както по-своему.