Релятивистская механика: новый взгляд по-старому - Страница 81

Другими словами, Земля к себе Луну приближает, но не тянет (ну, в смысле, приближает не за счёт того, что тянет, а иным образом!), и коль нет тяги, то нет и противотяги – в лице центробежной силы инерции, – на то он и третий закон Ньютона (в форме своей смысловой изнанки).

Итак, гравитационная сила не аналогична верёвке! На роль верёвки не годится! Её действие на тело эквивалентно действию трогающейся с места ж/д платформы на шарик, незакреплённым лежащий на плоскости той платформы. Как известно, шарик начинает катиться (то есть получает ускорение!) в сторону, противоположную той, в какую тронулась платформа. То есть последняя не тянет шарик за собой, предоставляя ему возможность свободно по себе катиться под действием силы инерции. То есть – не работает против силы инерции шарика! Так и здесь: верёвка против центробежной силы инерции работает, а гравитация нет. Ну, в смысле, сила натяжения верёвки и сила гравитации. А что касается свободного качения шарика, то это в пренебрегаемость его трением качения, подобно пренебрегаемости силой сопротивления воздуха в случае свободного падения тела в атмосфере.

Ну и то ещё, что начинающий вращаться горизонтальный диск – с незакреплённо лежащим на нём шариком – даёт эквивалентацию не хуже трогающейся ж/д платформы. Даже сподручней было бы говорить именно о нём (коль всё это – для разбора движения тел вокруг планеты под действием её гравитации).

Можно бы остановиться на сказанном, однако действительность здесь ещё круче! В том смысле, что ежели фактически, то о круговом движеньи тел говорить мы вóвсе не должны – когда они крутятся (для нас!) вокруг планеты, удерживаемые силой её гравитации. В самом деле, вот летит по инерции мимо планеты тело, попадает в зону её гравитации, и в результате трюка с пространством, что производит планета, оказывается к ней ближе, чем было бы, лети оно по продолжению своей первоначальной траектории. Ну и что с того? Для себя-то тело продолжает здесь свободно (!) лететь вперёд, как и летело, то есть имеет возможность "не обращать внимания" на подобные трюки, с ним проделываемые. В общем, планета – её гравитацией – траекторию тела изгибает, пока вокруг себя не замкнёт, но тело, изгибания того упорно не замечая, и в круговом движении относительно планеты для себя летит фактически лишь вперёд (читай: по-прежнему по прямой). Такие вот дела!

То есть что? Движение гравитационно захваченного планетой тела по замкнутой вокруг неё орбите – это продолжающаяся инерционная его пролетаемость мимо той планеты. Для тéла того это так, во всяком случае! Стало быть, никакого центростремительного ускорения оно и не испытывает – для себя самого, во всяком опять-таки случае. С тем что это "для себя самого" – для него что-нибудь только и значит. Ну, единственно только и имеет смысл, с тем что всё остальное, – например, что для вас оно предстаёт ведущим себя в качестве имеющего центростремительное ускорение, – его нисколько не касается.

И как же тогда – в свете только что наговоренного! – обстоит дело с опытами, доказующими пропорциональность инертной и гравитационной масс? Начаты были ещё Ньютоном – в эксплуатацию специально выводимого равенства, одним из членов которого выступает отношение гравитационной массы к инертной: тут доказав постоянство членов остающихся, должны будем считать некой постоянной и это отношение, иначе равенство перестанет соблюдаться. И добавим, кому не ясно, что если отношение таких масс – постоянная, то массы те – пропорциональны.

Подобных равенств представлялось возможным сконструировать несколько. Но все составлялись, так или иначе, за счёт приравнивания двух выражений силы, действующей на тело в поле тяготения: одно выражение – как получаемое через закон всемирного тяготения, связывающий тело и планету, а другое – как получаемое через второй закон Ньютона (в его прилагаемости к телу как тому, что имеет ускорение). Посредством такого приравнивания получалось возможным выразить – через ряд постоянных членов и отношение инертной и гравитационной масс – что ускорение свободного падения тела (g), что период колебания (T) маятника, грузом в котором это тело фигурирует (с условием конструирования маятника близким к математическому). А заодно подобно выразить представлялось возможным и центростремительное ускорение тела – как не просто свободно падающего на планету, а свободно падающего с описыванием равных окружностей вокруг планеты как центра. Так вот, что выражался то всего лишь фантом, мы уже разъяснили. Что же касается использования g и T, то дело благополучней: их тело действительно имеет в своём взаимодействии с планетой, и опытно доказуя их постоянство (а в земных условиях им будет факт независящести их значений – в пробном месте – от массы и материала используемого тела), мы доказываем тем пропорциональность гравитационной и инертной масс. Один только ньюанс: выражая силу, действующую на тело со стороны планеты, через посредство второго закона Ньютона, мы выражаем вес тела, но последний как сила приводит тело не к ускорению свободного падения, а к компенсационному ускорению, как мы уже показывали. Компенсационное ускорение как ускорение, автоматически всегда равное g по величине, обратное ему по направленности и с обратностью же природы своего происхождения. А заодно с той же, что и у g, независимостью в своей величине от массы тела и его материала, – оттого-то увеличение массы тела, за счёт какого бы материала оно ни делалось, оборачивается строго пропорциональным увеличением его веса. И опыты с маятником показывали нам постоянство именно компенсационного ускорения, а вовсе не ускорения свободного падения. Другими словами, это на основании постоянства пéрвого мы делали вывод о пропорциональности у тел двух видов массы, а не на основании постоянства второго. В незаметности себе такой подмены! А формула веса тела отныне должна иметь не вид P = m _инg, как везде даётся, а вид P = m _инg _ком, где P – вес тела, g – его ускорение свободного падения, m _ин– его инертная масса, а g _ком– компенсационное ускорение, им получаемое от земли.

Ладно. Теперь о другом. Например, об увеличении хода времени для тела как эфировихря. Ну, о прибавляемости у него длительности. Сменой каких состояний того тела она последовательно реализуется, такая прибавляемость? Это мы продолжаем вопросы третьего ряда, заявленные в качестве объекта сего выписного блока! Отвечая на только что заданный, стоит выделить три базовых состояния: тело как ламинарный вихрь в быстром поступательном движении (ну, ламинарная вращательность эфира, пребывающая в таковом движении), тело как медленный ламинарный вихрь, и оно как медленный турбулентный. Где быстрый и медленный − относительно эфира. Как минимум − относительно "неподвижных звёзд". Читателю должно быть ясно, что это имеются в виду три движенческих режима мат. тела: инерционное движение его на субсветовой скорости, таковое же его движение со скоростью, значительно меньшей световой, и движение его в лице только что начавшейся ускоряемости из положения таковой малой скорости. В последнем режиме у того тела − наибольший ход времени. Из чего следует: начни ускорять тело, обладающее субсветовой скоростью, и та уменьшенность хода времени, которую оно имело, частично будет "съета" − тем больше, чем выраженней ускорение. А то возможна и вовсе забористая картинка: делай скорость тела всё больше приближающейся к световой − путём всё большего его ускоряния из положения покоя в пространстве, так бесконечная уменьшаемость хода его времени из-за той приближаемости − покроется бесконечной увеличиваемостью того хода из-за такой ускоряемости, а в результате − будет тело с длительностью, сравнимой с длительностью малоскоростных (к пространству) инерционных тел. Так вроде?

Почему, однако, уменьшается ход времени в первом базовом состоянии? Сакраментальный для релятивистской механики вопрос, чтó бы там ни говорили! С наших позиций − вот почему: из-за поступательности движения − всё новый эфир в вихре. То есть вихрь обменивается своим наполнением с остальным эфиром − заставляемый поступательностью своего инерционного движения. Причём обменивается тем выраженней, чем быстрее то его движение. Новопоступающий эфир, естественно, закручивается − чтоб стать, так сказать, вровень с остальным наполнением вихря. Но не успевает та завращавшесть − в качестве возмутителя его − дать ему толком длительность, как он уже выходит из вихря, а значит, и вращательности, − выходит в пользу ещё более нового эфира, совсем не возмущённого. С которым происходит затем то же самое, и так оно − дальше и дальше. Как эффект бывая тем заметней, чем больше скорость вихря в своей поступательной инерции. Откуда и уменьшение хода времени для определяемого тем вихрем тела: такие разовые недополучения им длительности (ну, "составляющим" его возмутившимся эфиром) ведь складываются в перманентность.