Реликт - Страница 1

Бассейн Амазонки, сентябрь 1987 г.

В полдень тучи, цеплявшиеся за вершину Серро-Гордо, разошлись. Уиттлси видел, как высоко вверху, на вершинах деревьев, играли золотистые солнечные блики. Животные – видимо, паукообразные обезьяны – с криками носились над его головой, попугай макао разразился громкими, отвратительными воплями.

Уиттлси остановился возле упавшей джакаранды и обернулся к Карлосу – помощник догонял его, обливаясь потом.

– Остановимся здесь, – сказал он по-испански. – Baja la caja. Поставь ящик.

Уиттлси сел на упавшее дерево, снял правый ботинок и носок. Закурив сигарету, поднес огонек к голени – на ноге кишмя кишели клещи.

Карлос снял с плеч армейский рюкзак, к которому был неуклюже привязан деревянный ящик.

– Открой его, пожалуйста, – попросил Уиттлси.

Карлос развязал веревки, отпер несколько маленьких медных защелок, снял крышку.

Плотно уложенное содержимое ящика было прикрыто волокнами какого-то местного растения. Уиттлси отодвинул их, обнажив несколько артефактов[1], небольшой деревянный пресс и журнал в кожаной, покрытой пятнами обложке. Поколебался, потом достал из нагрудного кармана полевой куртки маленькую, искусно вырезанную из дерева статуэтку какого-то животного. Покачал на ладони, вновь изумляясь ее изяществу и неестественной тяжести. Потом неохотно положил фигурку в ящик, прикрыл все волокнами и вернул крышку на место.

Вынув из рюкзака сложенные листы чистой бумаги. Уиттлси развернул их на колене. Достал из кармана рубашки видавшую виды ручку с золотым пером и начал писать:

Уиттлси покачал головой, вспомнив разыгравшуюся накануне сцену. Ох уж этот идиот Максуэлл! Только и думал о том, как бы доставить в музей в целости и сохранности свою случайную находку. Это просто смешные древние семенные коробочки в форме яйца. Совершенно никчемные. Ему быть бы палеобиологом, а не антропологом... По иронии судьбы Максуэлл и остальные повернули назад, находясь всего в тысяче ярдов от его открытия.

После их ухода с ним остались только Карлос, Крокер и двое проводников. Теперь никого, кроме Карлоса. Уиттлси вернулся к письму.

Уиттлси отложил ручку. Он не стал описывать в журнале, как была обнаружена фигурка. И даже теперь разум его противился этому воспоминанию.

Крокер отклонился от намеченного пути, чтобы получше разглядеть одно дерево, иначе бы им не обнаружить ни скрытой тропинки, круто спускавшейся вниз между замшелыми откосами расселины, ни грубой хижины, скрытой среди старых деревьев во влажной низине, куда едва проникал дневной свет... Двое проводников-ботокудов, обычно болтавших без умолку на тупианском языке, тут же притихли. В ответ на вопрос Карлоса один из них что-то пробормотал о страже хижины и проклятии тому, кто осмелится вторгнуться в ее тайны. И тут Уиттлси впервые услышал слово котога. Котога. Люди мрака.

Уиттлси отнесся к этому скептически. Он и раньше слышал разговоры о проклятиях – обычно перед требованиями повысить плату. Но когда он вышел из хижины, проводники исчезли.

...Потом откуда-то из чащи появилась та старуха. Видимо, она принадлежала к племени яно-мамо, явно не котога. Но слышала о них. Видела их. Проклятия, на которые она намекала... А с какой быстротой вновь скрылась в лесу – прямо годовалый ягуар, а не женщина преклонных лет...

Потом они обратили внимание на хижину.

Хижина... Уиттлси с робостью позволил себе вспомнить. По бокам – две каменные плиты с одинаковыми резными изображениями какого-то сидящего зверя. В когтях он держал что-то неразличимое, выветрившееся. За хижиной был заросший сад, причудливый оазис ярких красок среди сплошной зелени.

Пол хижины был опущен на несколько футов, и Крокер, шагнув внутрь, едва не сломал себе шею. Уиттлси последовал за ним более осторожно, а Карлос лишь опустился на колени у входа. Внутри было темно, прохладно, пахло гнилью. Включив фонарик, Уиттлси увидел статуэтку, стоящую на высокой земляной насыпи посреди хижины. Вокруг ее основания лежало несколько причудливо вырезанных дисков. Потом луч фонарика упал на стены.

Они были увешаны человеческими черепами. Осматривая ближайшие, Уиттлси заметил глубокие царапины, происхождение которых он смог понять не сразу. На теменной части черепов зияли рваные отверстия. В большинстве случаев и затылочные кости были проломлены, верхние части толстых височных костей отсутствовали.

Рука Уиттлси задрожала, фонарик выпал. Прежде чем включить его снова, он увидел, что из тысяч глазных впадин сочится тусклый свет. В душном воздухе медленно плавали пылинки...

Чуть позже Крокер решил, что ему нужно немного прогуляться – побыть наедине с собой, объяснил он Уиттлси. Но не вернулся...

Растительность здесь очень необычная, травы и папоротники выглядят чуть ли не примордиальными[2]. Жаль, что нет времени для более пристального изучения. Самые упругие разновидности мы использовали для упаковки; можешь показать их Йоргенсону, если он заинтересуется.

Я твердо рассчитываю встретиться с тобой в клубе исследователей через месяц, отметить наш успех порцией сухого мартини и хорошего маканудо. А пока что со спокойным сердцем доверяю тебе этот материал и свою репутацию.

Твой коллега Уиттлси.

Он сунул письмо под крышку ящика и заговорил:

– Карлос, доставь этот ящик в Порто-де-Мос и жди меня там. Если через две недели я не вернусь, обратись к полковнику Сото. Скажи, чтобы отправил этот ящик вместе с остальными в музей самолетом, как условлено. Он выдаст тебе заработанные деньги.

Карлос поглядел на него.

– Не понимаю. Вы хотите остаться здесь один?

Уиттлси улыбнулся, зажег вторую сигарету и вновь принялся уничтожать клещей.

– Кто-то должен доставить ящик. Ты сможешь нагнать Максуэлла еще до реки. А мне нужно несколько дней на поиски Крокера.

Карлос хлопнул себя по колену.

– Es loco![3] Я не могу бросить вас одного. Si te dejo atras, te moririas. Вы погибнете здесь в лесу, сеньор, и ваши кости растащат обезьяны-ревуны. Мы должны вернуться вместе, так будет лучше всего.

Уиттлси раздраженно покачал головой.

– Дай мне из своего мешка хлористую ртуть, хинин и вяленую говядину, – сказал он, вновь натянув на ногу грязный носок и зашнуровывая ботинок.

Карлос, продолжая протестовать, развязал рюкзак. Уиттлси, не обращая на него внимания, рассеянно почесывал укусы насекомых на шее и неотрывно глядел на Серро-Гордо.