Реквием по монахине - Страница 57

льность. И теперь нам надо перейти к мужу Темпл, моему племяннику. Говоря "прошлое", я имею в виду известное мужу, для него, видимо, этого было вполне достаточно, так как вскоре Темпл поняла, что до конца оставшихся дней (и ночей) он будет прощать ей это прошлое, будет не только постоянно напоминать, может быть, не прямо, а исподволь, что он ее прощает, что она должна быть ему за это признательна, но и требовать все больше и больше такта - и терпения; Темпл, видимо, и не подозревала, что обладает терпением, раньше - для выражения признательности - оно ей не требовалось, ведь она была так же незнакома с терпением, как и с признательностью, соответствующими, соразмерными высоким критериям прощающего. Но ее это не очень беспокоило. Ее муж - мой племянник - принес, как ему казалось, высшую жертву, дабы искупить свою роль в ее прошлом; она была уверена, что сумеет утолить его жажду - или восприимчивость наркотика признательности в благодарность за эту жертву, которую она сама, как ей казалось, приняла из благодарности. Правда, у нее, как и прежде, были ноги и глаза; она могла уйти, бежать в любой миг, но по опыту прошлого, видимо, знала, что не воспользуется способностью передвигаться для бегства от угрозы и опасности. Вы согласны с этим?

Губернатор. Да. Продолжайте.

Стивенс. Потом оказалось, что у нее должен появиться ребенок - первый. Сперва, должно быть, она ощутила что-то вроде бешенства. Бежать уже было нельзя; она ждала слишком долго. Но мало того. Она словно бы впервые поняла, что каждый человек должен или по крайней мере может быть вынужден расплачиваться за свое прошлое; что оно похоже на долговую расписку с хитрой оговоркой, и пока все идет хорошо, от нее можно избавиться в установленном порядке, но случай или судьба могут внезапно помешать этому. То есть она всегда знала, понимала это, но не прилагала к себе, так как не сомневалась, что может выстоять, и была неуязвима благодаря простой цельности, женственности. Но теперь должен был появиться ребенок, хрупкий и беззащитный. Однако человек никогда не оставляет надежды, понимаете, даже осознав раз и навсегда, что люди не только способны вынести все, но, возможно, даже вынуждены, и, может быть, не успело еще бешенство улечься, как она обрела надежду: в хрупкой и беззащитной невинности ребенка: что Бог - если он есть - защитит ребенка - не ее: она не просила и не хотела пощады; она могла совладать, совладать или выстоять, - а ребенка из срочной расписки ее прошлого, потому что ребенок невинен, хотя она и понимала, весь жизненный опыт подсказывал ей, что Бог не мог или не хотел - во всяком случае, не пытался спасти невинность лишь потому, что это невинность; что, сказав: "Пустите детей приходить ко мне", Бог, несомненно имел в виду вот что: страдание, что взрослые, отцы, застарелые грешники, всегда должны быть готовы, хотеть - нет, стремиться - пострадать, чтобы дети пришли к Нему неизмученными, неиспуганными, чистыми. Вы согласны с этим?

Губернатор. Продолжайте.

Стивенс. И наконецОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com