Ректор по семейным обстоятельствам - Страница 18

Тихо ругаясь сквозь зубы, я выглянула в потайное окошко. Но у ворот никого не оказалось. Мало того, даже сканирующее плетение не нашло позднего гостя. Не считать же гостем здоровенную вазу, из которой торчал какой-то цветочный веник. Не раздумывая, я прямо из окошка пульнула по ней слабым огненным шариком.

— На нас напали, да? — восторженно прошептала неслышно подошедшая Оли.

— Угу, — проворчала я, не оборачиваясь. — Очень агрессивный букет. Прям и не знаю, как удалось с ним справиться.

— Букет? — явно опешила приблуда.

— Шучу, — отмахнулось мое недоверчивое высочество. — Это известная уловка городских воров. Оставят под дверью какую-нибудь заговоренную дрянь, и если глупые хозяева заберут подарочек в дом, то ночью их ждет крепкий и здоровый сон. Только проснутся они гораздо беднее, чем засыпали.

— Понятно.

— Ладно. Вряд ли они сегодня еще сунутся, — пробормотала я, в последний раз окинув взглядом пустынную улицу, и обернулась. И чуть не села прямо на пол. — Ты переоделась…

— Ага, — поморщилась Оли, зябко поводя плечами, и тут же, спохватившись, добавила: — Мне нравится. Красиво, но…

Она примолкла, видимо, решая, стоит ли высказывать свои претензии непредсказуемой хозяйке. Сама же хозяйка давилась еле сдерживаемым смехом.

— Но… — подбодрила я, загоняя неприличный хохот обратно в горло.

— Но юбка кривая: тут длиннее, там короче. Я на этот хвост наступаю постоянно. И накидка сверху неудобная. Хоть бы дырки какие для рук… А без нее — спина мерзнет.

Я еще раз окинула девчонку быстрым взглядом. Да уж. Платье со шлейфом надеть задом наперед, это еще полбеды, но использовать вместо пелеринки полупрозрачную нижнюю юбку…

— Так… — мое побагровевшее высочество прикусило губу.

— Я что-то не так сделала? — насторожилась приблуда.

Я мысленно отвесила себе оплеуху: ну откуда сельской сироте знать, как надевать подобные вещи?

— Все нормально. А тебе самой нравится?

— Да, — она опустила голову и уставилась в пол. Ну что ж. Врать мой найденыш пока не научился и, будем надеяться, не научится.

— А если честно?

— Платье красивое, честно! Только можно я потом свои портки надену? — выпалила она и с опаской глянула в мою сторону.

— А среди обновок… порток не было?

— Были. Токмо они срамные: короткие, белые и все в бантиках-кружавчиках. А ну как зацеплюсь за что?

Вздохнув, я искоркой подняла приблуду в воздух: непонятно, как девчонка не пересчитала носом все ступеньки, поднимаясь сюда, и мне совсем не хотелось, чтоб она сделала это, спускаясь. Неожиданно взлетев, Оли охнула, но на лице отразился скорее восторг, чем страх.

В холле у портала мое окончательно развеселившееся высочество переворошило полтора десятка различных тряпок, в большинстве своем еще менее практичных, чем та, что нацепила приблуда. Судя по этой подборке, о детях мой услужливый ассистент имел еще более смутное представление, чем я сама. Впрочем, портниха, пожалуй, дала бы фору нам обоим. Какому идиоту могло прийти в голову шить на десятилетнюю девчонку платья со шлейфом и застежкой-шнуровкой на спине?! Это же неудобно! А тут таких было целых три, не считая того, что на Оли. Мало того. Все они были с обширным декольте! Что такое может уложить в это декольте моя приблуда? Два апельсина?

Тихо сатанея, я отбрасывала в сторону одну бесполезную тряпку за другой. Наконец, попалось что-то приемлемое: темно-зеленая амазонка для верховой езды. Кожаные брючки и замшевый жакет до середины бедра. Выбрав из кучи салатовую блузу, я секущим плетением укоротила рукава до приемлемой длины: никогда не понимала моду на манжеты из вороха пышных кружев, свисающих чуть ли не до колен. Так. Теперь белье. Еще несколько искорок, и панталоны лишились большинства украшений, зато их стало возможно надеть под что-то менее обширное, чем тент для грузовой повозки. Единственной покупкой, обошедшейся без моих усовершенствований, оказались мягкие замшевые полусапожки, пришедшиеся девчонке точно по ноге.

Объяснив приблуде, что за чем надевать, я вышла в столовую. На столе тут же начали появляться блюда с заказанным ужином. С громким вздохом облегчения мое затурканное высочество уселось в кресло и вытянуло гудящие ноги.

Появившаяся пять минут спустя Оли также выглядела куда веселее. Отмытая, в красивой одежде, девчонка ничем не отличалась от дочерей аристократов, которых я изредка видела на официальных приемах. Только торчавшие в разные стороны вихры немного портили впечатление, но это дело поправимое: отрастут. «Может, найти ей приемную семью? — задумалась я. — Зачем ей в этот Приют?»

— Госпожа магичка, а вы меня еще учить будете? — с набитым ртом проговорила она.

— А надо? — усмехнулась я, обсасывая куриную косточку.

Оли неожиданно смутилась:

— Если можно… Вы хорошая и линейкой не деретесь, как учитель Ронд, даже когда в кабаке переберете!

Я чуть не подавилась… Какой наблюдательный ребенок! Ну и как ее, такую наблюдательную, куда-то отправить?!

— А я тоже хорошая буду! Честно-честно! — продолжала убеждать Оли, не подозревая, какие мысли бродят в моей бедовой голове. — Слушаться буду! И ем я мало! А еще убирать могу…

— Вот убирать, наверное, все-таки не стоит, — усмехнулась я, припомнив разгромленную лабораторию.

— Я вам во всем, во всем помогать буду!

— Ну хорошо, хорошо, — я невольно рассмеялась над такой горячностью. Ишь, как понравилось приблуде: глазищи сверкают, моська умильная. Разве что не мурлыкает, а так — чистый котенок. Можно и поучить немного. Все равно в Приют ей пока нельзя.

— Честно? Берете меня в ученицы?

— Честно. Беру тебя в ученицы, — усмехнулось мое расслабившееся от сытного ужина высочество. — Ешь давай.

Ответом мне послужил радостный визг. Пожалуй, только стол помешал найденышу немедленно повиснуть у меня на шее. «От этих прыжков ее, кстати, надо будет отучить в первую очередь», — подумала я, лениво почесывая предплечье.

— Я буду все-все делать! — вещала она, пока я потягивала вино. — Все книжки выучу!

— Посмотрим.

— Честно-честно! — Оли энергично закивала.

«И за столом себя вести тоже придется учить, — мысленно добавила я, глядя как девчонка огромными кусками заталкивает в рот хлеб, умудряясь одновременно еще что-то говорить и чесаться. — Кстати, что это мы чесаться начали в унисон? Приблуда притащила в мой дом паразитов?!»

Мое обеспокоенное высочество незаметно стряхнуло с пальцев несколько плетений, но никаких кровососов в радиусе десяти метров не оказалось. Я облегченно выдохнула: только блохастого ректора в Академии стихий и не хватало.

Поймав себя на том, что начинаю клевать носом прямо за столом под щебетание мелкой, я отослала ее спать и, велев духам прибраться, поплелась в спальню. В ифитовы кущи все дурацкие ректорские дела. Кому я что докажу, если завтра отрублюсь в кабинете?

День не задался с самого утра. Для начала я умудрилась проспать. Потом мое сонное высочество, начисто позабыв о раскиданном в холле тряпье, запуталось в каких-то лентах и в портальную арку влетело головой вперед. Хорошо, хоть волочащиеся за мной кружевные панталончики я заметила до того, как открыть дверь явившейся Карне. Она, всем своим видом демонстрируя оскорбленную невинность, положила на мой стол очередную охапку свитков и гордо удалилась. Не успела я обрадоваться, что сегодня обошлось без нудной лекции о «бедных» чернаках, как пришел мой горе-ассистент. Этот крутился вокруг меня минут сорок, мыча что-то невразумительное и заглядывая в глаза, пока я не указала на дверь в довольно грубой форме.

Избавившись от зануды, мое скворчащее от злости, как сало на сковородке, высочество снова уселось за стол и развернуло первый свиток.

— Нумерология. Гадость какая, — бормотала я себе под нос, просматривая планы лекций, принесенные Карной на утверждение. — Психоматрица… Кармические числа… Нумерологический анализ слов… Кармическая ось… Кармический домкрат… Стоп! Какой еще домкрат?! А… Это квадрат…