Река меж зеленых холмов - Страница 10

- Нет, Вари, - поспешно отказалась Карина. - Я ненадолго заскочила. Я очень скоро уезжаю обратно в Сураграш, у меня сейчас в больнице куча работы. По шестнадцать часов в сутки работаю, чтобы успеть самые тяжелые случаи разобрать. И с политикой играться приходится - за два дня пять встреч, да с такими людьми, что не откажешься. Сидишь как дура, киваешь и вежливо улыбаешься, а они говорят, говорят, говорят ни о чем, сволочи… Поубивала бы. Я ненадолго в университет забежала, официально уволиться да к тебе заскочить, у меня через, - она посмотрела на часы, - полчаса очередная консультация, а мне еще до больницы добраться нужно. Вари, дай, на чем почеркаться.

- Вот так всегда, на самом интересном месте, - грустно сказал физик. - Только я к тебе привыкнуть успел, а ты раз, и сваливаешь непонятно куда. Вот, держи, - он сунул ей в руку стило и ткнул пальцем в ближайший терминал. - Рисуй там. Или тебе на бумажке удобнее? А что черкаться собралась?

- По поводу твоего сканера, - пояснила Карина. - Я знаю, почему у тебя резонанс возникает, когда ты разрешение пытаешься повысить.

Она поудобнее перехватила стило и принялась быстро набрасывать в дисплее матрицу преобразований - точнее, списывать ее со шпаргалки, хранящейся у нее во внешнем кольце памяти.

- Знаешь? - подозрительно спросил Овари. - Откуда? Ты же никогда гравитоникой не занималась. Даже по общей физике в универе, сама говорила, больше шестидесяти баллов за семестр не набирала.

- Нахваталась по вершкам да от знакомых. И Цу немного подсказала, - туманно ответила Карина. Она отнюдь не собиралась рассказывать, что накануне пристала сначала к Цукке, а когда та развела руками - к Веорону, чтобы найти решение проблемы. Конструктор, занимавшийся непонятно чем - собирал новую Сцену? - где-то очень далеко, долго бурчал насчет необходимости доходить до всего своим умом, особенно - для незрелых умом биоформ, но потом смилостивился и выдал искомое решение. Сама Карина в том, что писала, понимала лишь цифры да арифметические знаки, и здесь крылась главная опасность: если Овари попытается задавать ей вопросы, она сразу и безнадежно поплывет. Поэтому от него надо сбежать как можно быстрее.

- Вот, - наконец сказала она, откладывая стило и снова заглядывая в шпаргалку. - Берешь свою основную волновую функцию, раскладываешь в ряд Карта и отображаешь на пространство Гремана с помощью этого преобразования. А там все очевидно, особенно если визуализировать. Вари, извини, мне пора бежать, дальше сам разбирайся. Я уже и так задержалась.

- А ну стой! - страшным голосом прошипел физик, запуская пальцы в лохматые волосы. - Погоди, ведь получается… мы фактически из ряда выбрасываем все члены, дающие основной вклад в суммирующую функцию? То есть ты хочешь сказать, что резонанс дают второстепенные гармоники? Да чушь ведь! Они же на несколько порядков слабее и затухают…

- Вари, я опаздываю! - перебила его слегка испугавшаяся Карина. Он что, уже успел в уме все посчитать? - Дальше сам думай, что и на что влияет. Я побежала, прости.

Не давая никому опомниться, она помахала рукой и скользнула в проход между стеллажами. Быстро пробираясь между полками с опасно нависающим хламом, она обдумывала, не следует ли в следующий раз выбрать менее рискованный способ передачи сведений. Анонимное письмо, например. Если можно звонить, обманывая определители номера, наверняка есть какие-то способы и почту бесследно отправлять…

Уже выбравшись из лаборатории и шагая по пустынным коридорам ночного университете, она внезапно подумала: а случится ли следующий раз? Имеет ли она моральное право передавать технологии Демиургов людям? А почему нет? Да, бесплатные подарки развращают. Но ведь сотню лет назад Демиурги и так тайно перетряхнули текирскую науку. Кто сейчас помнит, сколько сантиметров в суне или килограммов в камне? Даже сажень уцелела лишь по случайности, из-за укорененности в массовом сознании, и та подогнана под метрические единицы. Да, в том, что люди должны доходить до всего своим умом, есть смысл. Но один раз в несколько лет вряд ли нанесет кому-то серьезный ущерб. В конце концов, студент изучает открытое до него, не задумываясь, кто именно делал открытия - люди, Демиурги или еще кто-то…

Раздумывая, она поднялась из подвала в вестибюль и вышла на улицу, кивнув одинокому скучающему сторожу. Летние запахи рощи, в которой утопал университетский комплекс, нахлынули на нее могучей волной, и она беспричинно улыбнулась. Нет, все-таки она поступила правильно. Когда Овари доведет-таки свою установку до ума, в ее особых способностях нужда пропадет. Каждый хирург сможет выявлять проблемы ничуть не хуже ее самой, а в перспективе - еще и ликвидировать их с помощью микроманипуляторов, мало уступающих ее собственным. И тогда она перестанет испытывать постоянное чувство вины из-за того, что не может помочь всем в ней нуждающимся.

Она встряхнулась и перешла на неторопливый бег. Конечно, можно и сместиться сразу, но ей так хочется вспомнить, как выглядят улицы Крестоцина ночью! У нее остается тридцать три минуты, и как раз к сроку она успевает добраться в больницу. А чтобы сэкономить время на душе, прямо сейчас она отключит имитацию потовыделения…

Удар в живот, который Комора получил, еще не успев толком выбраться из автомобиля, на какое-то время заставил его потерять интерес ко всему в мире, кроме одного-единственного глотка свежего воздуха. Когда он пришел в себя, то понял, что его крепко прижимают лопатками к стене. Сильные руки двух здоровых амбалов держали его так, что он не мог даже пошевелиться.

- Здравствуй, момбацу сан Комора ах-Машиас, - еще один мужчина, тарсак, подошел к нему сбоку и неторопливо снял черные очки. Лицо его казалось знакомым. Очень знакомым. - Вот мы и встретились снова. Что же у тебя физиономия такая, словно ты меня и знать не хочешь?

Комора дернулся, но двое, прижавших его к стене, даже не шелохнулись. Опытные мордовороты, они свое дело знали. Закричать? Бесполезно. В этом районе даже полиция прибудет часа через два, а то и позже. Да и все равно его так или иначе прихватили бы рано или поздно.

- Так ты не узнаешь меня, Комора? - снова переспросил тарсак, и на сей раз гид узнал его до конца.

- Прада… - пробормотал он внезапно пересохшими губами, уставившись в землю в ожидании нового удара. - Я же платил, исправно платил. У меня только последний период выдался неудачным. Хрюшек мало… Я заплачу, честное слово! Передай…

- Возможно, только последний период. А возможно, два или три, - судя по голосу, сборщик долгов улыбнулся. - Два периода назад ты заплатил только половину. Период назад - треть. В последний раз не заплатил ничего. И перебрался ты в такие трущобы, что я лично, - он с отвращением оглядел унылые покосившиеся заборы, тянущиеся вдоль улицы, - с трудом заставил себя сюда приехать. Дела все хуже и хуже, мой друг?

- Временно… Только временно! Я все верну…

- Сомневаюсь, друг мой. Очень сомневаюсь. Вот кто бы мне объяснил, - сборщик патетически поднял руки к небу, - зачем люди играют в казино в долг, если потом не в состоянии расплатиться? Скажи, Комора, вот как ты думал расплачиваться? Неужто только с работы гидом? Или стукачам глазастых сейчас много платят? Как думаешь, мне стоит подписаться? Тогда и мне, может, что перепадет?

Комора тяжело задышал. Все гиды в Граше работают на ГВС. Ну, или восемь из десяти уж точно. И все о том осведомлены. Но если Прада заговорил о стукачестве вслух, значит, намерен прижать его всерьез. Неужели его решили убить в назидание остальным?

- О, не волнуйся, мой друг, - участливо проговорил сборщик долгов, двумя пальцами вздернув подбородок гида и заставив того посмотреть себе в глаза. - Мы не станем тебя убивать… на сей раз. Мы всего лишь поучим тебя правильно вести дела. Мы даже не сломаем тебе ни ноги, ни руки, потому что тогда ты не сможешь работать и выплачивать долг. Всего лишь первое предупреждение. Но мой совет тебе, дружище - не дожидайся второго.