Ребенок и компьютер - Страница 38

Корр.: Причём авторы стараются придать этим сущностям привлекательный вид.

Иг. И.: Да, чтобы на первых порах усыпить бдительность. А когда игроки втянутся, можно уже и не маскироваться. Парадоксально, но многих людей страшное привлекает. Это одно из проявлений в нас падшего человека. Не будь у нас такого парадоксального влечения, зло вызывало бы безоговорочное отторжение. А этого не происходит. Человек и отталкивается, и одновременно влечётся к страшному, ужасному. Когда бывает перейдена определённая грань, человек входит в реальность зла, и она перестаёт быть для него противоестественной. Зло уже не воспринимается негативно, а становится некой иной, тоже возможной реальностью, которая вполне имеет право на существование и даёт человеку новые ощущения. Очень острые, очень сильные. Они расширяют спектр переживаний, пресыщенная душа начинает искать их, происходит всё большая демонизация, сатанизация человека. Сейчас мир вокруг нас, в том числе и мир детства, всё откровенней демонизируется. Это страшно. Взять хотя бы детские книжки, детские журналы. Мы прекрасно помним, какими они были в 60 – 70-е годы. «Весёлые картинки», «Мурзилка»… Помним, какие в них были простые, добрые, хорошие рисунки. А что сейчас? Многие детские книжки насквозь пропитаны демонизмом. На рисунках изображены какие-то ублюдки, уроды, маленькие, но уже растленные, развращённые, жестокие существа. Это унижение человека, глумление над образом Божиим. В чём дело? А в том, что таковы творцы рисунков. Они несут в себе эту демоническую энергию и передают её детям.

Корр.: Я однажды присутствовала на докладе одного психолога, посвящённом компьютерным играм. В качестве иллюстрации она – это была женщина – показывала слайды. Причём специально подчеркнула, что выбрала фрагменты из самых популярных компьютерных игр для подростков, что вообще-то у неё таких картинок масса, но она принесла лишь несколько штук. Так вот, я обратила внимание на то, что люди, сидевшие в зале, не могли на это смотреть. Они закрывали глаза и вскоре попросили прекратить показ. Образы на картинках были настолько чудовищными, что смотреть на них было нельзя. Хотя если разобраться, персонажи ничего особо страшного не делали. Но они так жутко выглядели, что вызывали содрогание. И в то же время были какими-то демонически-притягательными. Сперва вызывали отталкивание, а потом – притяжение. И я живо себе представила, что если ребёнок играет в такие игры, то, преодолев отторжение, он начнёт тянуться к демоническим образам. Получается, что через эти игры он приобщается к сатанизму? В нашем представлении сатанисты – это те, кто участвует в каких-то жутких ритуалах, чёрных мессах. Но ведь и через такие игры происходит приобщение к тёмным силам. Ребёнок тянется к ним, может даже по сюжету действовать с ними заодно. А это ведь уже аналог участия в каком-то демоническом действе, да?

Иг. И.: Это контакт. Непосредственный контакт через образ. Причём это не просто рассматривание картинки, а контакт в виртуальной реальности с неким живым существом. Ведь для игрока персонаж, с которым он взаимодействует во время игры – живое существо. И дух, которым движимо это существо, конечно, влияет на игрока.

Корр.: Так, может, в этом-то всё и дело? Может, именно поэтому так меняется личность игроманов? Играя, взаимодействуя с адскими персонажами, они вольно или невольно принимают их дух, заражаются им?

Иг. И.: Да, происходит заражение. Недооценивать опасность тут весьма легкомысленно. Конечно, компьютер сам по себе может существовать, он – очень удобный инструмент. Но надо понимать, что с духовной точки зрения – это слишком мощное средство воздействия, которое может нанести душе страшное, необратимое повреждение, привести к полному распаду личности. Человек, захваченный демонизмом, перестанет быть человеком, опустится ниже зверя, станет бесоподобным.

Корр.: Когда заводишь разговор о вреде компьютерных игр, некоторые люди реагируют очень агрессивно. Они не просто выражают своё несогласие, а начинают раздражаться, яриться, кричать. Напоминает реакцию одержимого человека.

Иг. И.: Такое поведение говорит само за себя. По законам духовным одно это уже их обличает. Ведь раздражение, гнев – яркие свидетельства того, что люди действуют по страсти. Так что подметили Вы совершенно правильно, такая реакция свидетельствует об одержимости. И это лишний раз доказывает, что компьютер – не простой инструмент. Не молоток, с которым его любят сравнивать: дескать, и молотком можно убить, а можно забивать гвозди и делать прочие полезные дела. Из-за молотка такие страсти не разгораются.

Корр.: Ещё я обращала внимание на очень странную реакцию родителей. Может, и этому есть духовное объяснение? Когда рассказываешь о вреде компьютера – а он вреден по всем статьям: и глаза страдают, и сердце, и мозг – даже малой толики сказанного достаточно, чтобы родители забеспокоились и в дальнейшем постарались оградить ребёнка от вреда. Причём говоришь ведь не только от себя, а ссылаешься на самых разных специалистов, докторов медицинских наук. Но у людей – конечно, не у всех, но у многих – это вызывает странную досаду. И в ответ слышатся какие-то нелепые, неадекватные возражения. Им говоришь, что это страшный яд, отрава, а они: «А как же он будет жить в этом мире?» Представьте, Вы бы сказали людям, что их детям приправляютют еду мышьяком. А они бы возразили: «Но все же едят, пусть и мой ест! Он не должен чувствовать себя белой вороной». Что-то, наверное, произошло с родителями? Какая-то духовная порча?

Иг. И.: Это произошло в глобальных размерах. Уже открыто объявлено, что мы живём в постхристианскую эпоху. Дескать, христианские ценности себя изжили, память о них должна умереть. Мы идём к полной свободе, свободе от совести, от того естественного духовно-нравственного закона, который вложен Богом в сознание человека. И если человек не понимает, что мир лежит во зле и идёт борьба за душу каждого, если он плывёт по течению, то понятно, куда его это течение приведёт. Мы же знаем, чем закончится история человечества, это нам Богом открыто, тут двух мнений быть не может. Нас не ждёт никакой период расцвета и универсальной духовности, когда всё человечество объединится в бесконечно счастливый, лучезарный, свободный мир. Это ложь и соблазн отца лжи. Но понятно это, увы, не всем. Сказано же: «Имеющий уши да слышит, имеющий очи да видит». Для одного очевидно, а для другого – нет. Если человек не просвещён Духом Святым, Духом Истины, то он в большей или меньшей степени помрачён или обольщён. И каждый по-своему, под воздействием своих страстей, тем или иным духом прельщается. Если плыть по течению, занимать конформистскую позицию, конечно, духовное зрение будет закрыто. И на первый план выступит именно тот аргумент, который и приводят такие родители: «Надо принимать то, что принимает большинство. Главное не чувствовать себя белой вороной». В конечном счёте, всё в жизни определяется одним вопросом. Всего одним: кто Христос? Можно ли, положим, перед лицом Христа играть в эти игры? Как воспримет эти игры Ангел-Хранитель, который есть у каждого человека? Не будем ходить вокруг да около, скажем прямо. Демонические игры, агрессивные игры, игры, внедряющие в сознание искажённую, смещённую, перевёрнутую систему ценностей, игры, распаляющие низменные страсти – суть игры ада.

Корр.: А что Вы скажете о попытках создать православные компьютерные игры? Например, такую: человечек приходит в храм, его встречает священник, водит по храму, показывает, рассказывает?

Иг. И.: Это подмена. Для того, чтобы познакомиться с храмом, не нужно быть в псевдореальности. Нужно идти в благодатный, освящённый храм, общаться с живым священником, с живой мамой, с живым папой, жить и нормальной жизнью. Ведь и во время антихриста будет существовать так называемая «церковь» и так называемое «православие». Оно может существовать. По крайней мере, до тех пор, как антихрист не потребует поклонения себе, как богу. К тому времени человечество фактически уже потеряет разум, обезумеет. И сейчас уже происходит постепенная потеря ума в высшем смысле этого слова, как духовного начала в человеке, потому что ум в святоотеческом понимании – дух. Это орган восприятия духовного, орган богообщения. И именно он сейчас извращается, в том числе новыми, весьма изощрёнными способами. А форма останется, только она будет наполнена совсем иным содержанием, иным духом. Мы же, те, кто хочет остаться со Христом, должны обязательно помнить, что живые рыбы – образ христианства – плывут против течения. Господь не зря даёт нам эти символы, эти образы. Даёт, чтобы мы видели их и – умудрялись.