Реализм А. П. Чехова второй половины 80-х годов - Страница 53

Композиционное мастерство Чехова проявилось и в изображении истории любви Михаила Федоровича к Кате. История любви показана в трех этапах - в трех сценах.

Первая встреча читателя с филологом происходит зимой, в уютной комнатке Кати, где гостями у нее были: Николай Степанович и Михаил Федорович. Последний, как всегда, шутил, балагурил, рассказывал анекдоты из университетской жизни, раскладывал пасьянс. Когда Николай Степанович собрался уходить, филолог попросил разрешения у Кати посидеть еще немножко и, получив его, остался, когда ушел его старый друг. Читатель не прядал, большого значения этому факту, не видя во внешнем поведении профессора-филолога проявления каких-либо лирических чувств по отношению к Кате.

Вторая встреча читателя с филологом происходит летом на даче у Николая Степановича. Читатель узнает.

что Михаилу Федоровичу давно уже нужно ехать за границу, но он каждую неделю откладывает свой отъезд, что с ним произошли кое-какие перемены (осунулся, стал хмелеть от вина), а по поведению Михаила Федоровича читатель догадывается, что тот полюбил Катю. Он нетерпеливо поджидал возвращавшихся с прогулки Катю и Николая Степановича, суетливо высаживает Катю из экипажа, торопится задавать вопросы. Читатель узнает, что Михаил Федорович в последнее время бывает у Кати каждый день, что он стыдится этой привычки ежедневно посещать Катю и поэтому мотивирует свой приезд к ней какой-нибудь очевидной нелепостью, вроде: "Ехал мимо по делу и дай, думаю, заеду на минутку".

Из этой же сцены на даче читатель также узнает, что Катя не отвечает на чувство Михаила Федоровича.

"Опять этот Михаил Федорович! - говорит Катя с досадой. - Уберите его от меня, пожалуйста! Надоел, выдохся... Ну его!"

И, наконец, в третьей сцене, в одном только штрихе показана сильная, страстная любовь Михаила Федоровича и ее безнадежность.

Катя, беседуя с Николаем Степановичем в харьковской гостинице, достает из своей дорожной сумочки платок и вместе с ним вытаскивает несколько писем, которые с ее колен падают на пол. Николай Степанович подбирает их с полу, на одном из них узнал почерк Михаила Федоровича и нечаянно прочитывает кусочек слова "страст..." Скупо, просто, с естественной мотивировкой сказано о страстной любви Михаила Федоровича. И также в одной лаконичной, но многозначительной детали показано безразличное отношение Кати к его любви: "Катя поправляет прическу, надевает шляпу, потом комкает письма и сует их в сумочку..."

Некоторые читатели рукописи "Скучной истории", как это мы узнаем из письма Плещеева к Чехову, видели в письме Михаила Федоровича с кусочком слова "страст..." натяжку. Автор в ответном письме Плещееву (от 3.0 сентября 1889 г.), ссылаясь на свое чутье, считал оправданной сцену с письмом Михаила Федоровича по тем соображениям, что в финале повести необходимо сконцентрировать впечатление от всей повести, а для этого надо хотя бы мельком упомянуть о тех, о ком раньше говорилось. К этим убедительным словам автора можно еще добавить, что

чутье большого художника подсказало Чехову верную и естественную композицию повести. В конце "Скучной истории" завершаются три сюжетные линии и показаны психологические финалы, связанные с сюжетом повести.

"Скучная история" - последнее значительное произведение Чехова 80-х годов. Повесть Чехова представляет собою художественно-исторический памятник эпохи и в то же время это - живая, актуальная вещь.

Далеко позади остались чеховские времена. С тех пор русская действительность, жизнь наших университетов радикально изменились. Подавляющее большинство советских ученых работает в науке творчески, продуктивно, своей большой общественно-полезной деятельностью честно служит народу.

Но и в нашей научной среде еще встречаются метко обрисованные Чеховым типы ученых - талантливые, но мало активные в общественной жизни страны ученые, вроде чеховского старого профессора; трудолюбивые, но мало полезные для творческого развития науки "прозекторы"; карьеристы-"докторанты", стремящиеся только к личному благополучию.

Советская литература, отображая творческую жизнь деятелей науки нашей страны, рисует их разнообразные типы. Наряду с прославлением энтузиастов науки, ученых-патриотов, советские писатели (Леонов Гранин, Гор и др.) развенчивают лжеученых, карьеристов и паразитов в науке, бездарных плагиаторов. Несомненна чеховская традиция в разработке темы науки советскими писателями.

Нам близки и чеховская высокая оценка роли науки, служащей народу, работающей для процветания Родины, и чеховский идеал университетского работника - творчески работающего ученого, вдумчивого педагога и активного общественного деятеля.

Жизнь, стремления народа, коренные вопросы современности всегда служили и служат основой подлинного искусства. Это эстетическое положение впервые утвердил В. Г. Белинский, показавший в своих работах, что искусство, как и все живое, подчинено процессу исторического развития. Вот почему даже "величайшая творческая сила может только изумить на время, если она ограничится "птичьим пением", создаст себе свой мир, не имеющий ничего общего с историческою и философическою действительностью современности". (В. Г. Белинский. Поли. собр. соч. Т. VI. 1955, стр. 278.) Вот почему художественное произведение даже большой творческой силы остается мертвым, не войдет в жизнь, не возбудит восторга и сочувствия ни в современности, ни в потомстве, если "оно изображает жизнь для того только, чтоб изображать жизнь, без всякого могучего субъективного побуждения, имеющего свое начало в преобладающей думе эпохи, если оно не есть вопль страдания или дифирамб восторга, если оно не есть вопрос или ответ на вопрос". (Там же, стр. 271.)

Идейный перелом в творческой биографии Чехова выразился главным образом в том, что писатель во второй половине 80-х годов интенсивно освобождался от созерцательной, объективистской манеры изображения действительности, - манеры, свойственной в большой мере раннему периоду его творчества, и стал гораздо активнее относиться к изображаемому. Активизация творческого мышления у Чехова сказалась в "пафосе субъективности", характерном для художественной манеры писателя 1886- 1889 гг. Именно в этот период появился в творчестве Чехова особый жанр - "лирический эпос", который дал возможность писателю выразить с большой непосредственностью мысли и чувства, вызванные его художественным анализом современной жизни. Художественно-лирические признания Чехова не только прямо выражали субъективное отношение писателя к отдельным вопросам жизни, но и отражали замечательные черты личности Чехова - вдумчивое отношение к жизни, верное чувство действительности, стремление к справедливости, гуманность, эстегическую отзывчивость, глубокое патриотическое чувство.

Весь этот личный, субъективный элемент в произведениях Чехова переломного периода делает их особенно задушевными, "сердечными".

Ценность "лирического эпоса", лучших произведений, этого периода заключается в том, что они представляют собою "вопль" эпохи, насыщены "историческою и философическою действительностью современности". Темы и образы чеховских произведений были рождены объективными потребностями исторического развития русского общества, выполняли историческую функцию защиты интересов трудящихся масс России.

Чехов, подобно другим передовым русским писателям, выступал в своих произведениях как борец против старого помещичье-буржуазного строя, за утверждение нового, справедливого уклада жизни, хотя этот новый характер общественных отношений в представлении Чехова не имел четких очертаний.

Чехов во второй половине 80-х годов ставил перед своим творчеством определенную задачу, о которой он говорил в одном из писем к Плещееву в 1889 г., - "правдиво нарисовать жизнь и кстати показать, насколько эта жизнь уклоняется от нормы". (Т. 14, стр. 339.)

Лучшие произведения Чехова второй половины 80-х годов свидетельствуют, что писателю удалось успешно реализовать эту творческую задачу. Глубоко правдивые картины русской действительности в произведениях Чехова отличались той особенностью, что они не только открывали перед 'чутким читателем-современником правду жизни, но и заставляли его думать о том, что буржуазно-мещанская действительность сильно уклоняется от нормы подлинно' человеческой жизни. Чехов убедительно, с большой художественной силой показал, как собственнический строй уродует человеческую натуру, искажает мир человеческих чувств, как инертное, мещанское существование отсасывает у человека "крылья", приводит его к "куцой, бескрылой" жизни.