Разыскания о начале Руси (Вместо введения в русскую историю) - Страница 124
Средний рост гуннов, взятых в массе, само собою разумеется, не мешал многим отдельным личностям достигать атлетических размеров. Так, мы имеем известия армянских историков от V до VII и VIII века, которые повествуют о гуннах, делавших в древности набеги с Северного Кавказа на армянские владения; причем иногда встречаем упоминания о гуннских богатырях, вступивших в единоборство с армянскими героями. Из византийских же известий напомню в особенности рассказ Прокопия о гуннском витязе Хорсоманте, в истории Готской войны.
Из той характеристики гуннов, которую дает нам Сидоний, обращу ваше внимание еще на одну подробность. Именно на фразу succincta sub ilibus alvus - низко подпоясанный живот. Никто из западных ученых доселе, по-видимому, не замечал этой подробности; они
даже ее не совсем понимали. Например, в имеющемся у меня под рукою Лионско-Парижском издании 1836 года, снабженном переводом и комментариями, авторы их Грегуар и Коломбе передают эту черту в переводе словами une taille svelte (31 стр.), а в комментарии: ils n'ont presque point de ventre (346 стр.). Но Сидоний совсем не хотел сказать, что у гуннов была тонкая талия или что живота у них почти не было. Он говорит, что они низко подпоясывались по животу. Для нас, русских, такое подпоясывание совершенно понятно, ибо мы и до сих пор встречаем его у наших крестьян. Относительно гуннов означенная фраза сделается для нас еще нагляднее, если мы посмотрим на керченские фрески, открытые в 1872 году, где сарматский элемент Пантикапеи является именно опоясанным низко по животу. И если черта эта была замечена в те времена, то ясно, что она также составляла одно из бросающихся в лицо отличий от других народов.
Итак, мнение о чудско- или турко-монгольском происхождении гуннов, основанное главным образом на описании их страшной наружности - это мнение падает само собою, как скоро мы подвергнем его более тщательному анализу. Тогда мы убедимся, что с одной стороны в этом описании заключается значительная доля преувеличения, а с другой оно ясно указывает на искусственное уродование гуннских физиономий руками их родителей или их собственными, на их несомненное старание придать себе страшный вид, внушавший неприятелям ужас и трепет. После наружности доказательством туранства служили свирепые, дикие нравы гуннов, их кочевой образ жизни, и т. п. Но такие доказательства порождались недостаточною зрелостью сравнительной историкоэтнографической науки. Сравнивая быт и степень развития разных народов, мы убеждаемся, что дикость, воинственность, кочевание и т. п. не могут служить признаками только монгольских или турецких племен. Арийские племена также проходили ступени кочевого быта, особенно там, где их окружала степная природа. А своею воинственностью они в общей массе превосходили народы чудско- и турко-монгольские. Византийские писатели нравами прямо уподобляют гуннов склавинам и антам. Свирепостью своею гунны поражали только на войне, а во время мира это был простодушный народ, по свидетельству того же Прокопия - черты, которыми по преимуществу отличается славянская раса. Относительно жестокости готы в те времена не только не были ниже гуннов, а иногда едва ли их не превосходили. Так сам Иорнанд рассказывает, что готский король Винитар, победив антов, взял в плен их князя Бокса (Богша) и повесил его вместе с его сыновьями и семидесятью боярами. Известны также и в ту же эпоху свирепость вандалов, их хищничество и страсть к разрушению. Следовательно, подобные черты никоим образом не могут служить доказательством туранской расы. Для нас гораздо важнее то обстоятельство, что гунны оказались народом весьма восприимчивым к европейской христианской цивилизации, пример чему мы видим на болгарах как на коренном гуннском племени. Известно, какие сравнительно быстрые успехи сделали они относительно гражданственности и как некоторое время они, в свою очередь, были главными двигателями в деле цивилизации почти всего славянского мира. Даже и гунны, оставшиеся в странах приазовских, совсем не были народом жалким и бедным, как это можно заключить из слов того же Иорнанда. В первой половине VI века мы встречаем у кубанско-таманских гуннов князя Горда, который ездил в Константинополь, там принял крещение, причем сам император Юстиниан был его восприемником. А воротясь домой, Горд затеял гонение на язычество и велел истреблять идолов, а те, которые были сделаны из серебра и электра, приказывал расплавлять. Такими мерами он вызвал возмущение и погиб. Но эти идолы, изваянные из серебра и электра (смесь серебра с золотом), конечно, не говорят в пользу особой бедности и дикости азовских гуннов того времени.
Только когда мы отрешимся от всех указанных недоразумений и заблуждений, которые долго господствовали в науке по отношению к гуннам, только тогда для нас сделаются совершенно понятными и ясными многие места средневековых писателей, где гунны очевидно сближаются или прямо отождествляются с славянами. Приведу примеры: армянский историк V века Моисей Хоренский, сообщая о вторжении болгар с Северного Кавказа в Армению, прибавляет, что местность, в которой они поселились, получила название Вананд, т. е. земля Вендов. А слово Венды, сколько известно, служит древнейшим названием славян вообще или значительной их части. Из византийских писателей Прокопий по нравам и обычаям сближает гуннов с Склавинами и Антами; Кедрен прямо говорит "Гунны или Склавины". Из западных или латинских летописцев Беда Достопочтенный называет гуннами западных славян. Саксон Грамматик говорит о войне датчан с гуннским царем; причем под гуннами разумеет часть балтийских славян. Эдда древнейшая или Семундова упоминает гуннских богатырей, в том числе Ярислейфа, т. е. Ярослава, и вообще под гуннами разумеет славян. Вилькинга Сага город славянского племени Велетов называет столицею гуннов. Значительная часть древней России названа страною гуннов у Иорнанда (Гунивар)[196], Гельмольда (Гунигард) и Саксона (Куногардия). Весьма любопытно следующее известие Гельмольда: Saxonum voce Slavi canes vocantur, т. е. на языке саксов славяне называются собаками. Тут очевидное сближение названия Гун с немецким словом Hund. Пользуясь этим созвучием, саксы обратили именование славян гуннами в бранное слово или наоборот. Для нас важно в этом месте Гельмольда то, что речь идет не об отдельном каком-либо летописце, а вообще у саксов славяне назывались гуннами. Наконец Шафарик из одного немецкого сочинения 30-х годов приводит такое сообщение: В Швейцарии, в Валиском кантоне, потомков, поселившихся там когда-то славян, немцы до сих пор называют гуннами. (Слав. Древ. I т. 2 кн. 97.) Точно так же по замечанию латинских переводчиков и комментаторов Эдды Семунда до сих пор (т. е. до их времени) в Северной Германии народ называет гуннами древних ее обитателей и их погребальные холмы именует гуннскими ложами или логовищами Hunenbette (ibid. 96). Все подобные факты доселе объяснялись помощию разных предположений и измышлений, напр., близким соседством гуннов и славян, подчинением славян гуннам, или просто недоразумениями и т. п. Но подобные голословные мнения, повторяю, должны наконец уступить место более тщательному критическому анализу источников.
Еще большему разъяснению вопроса о гуннах могут помочь раскопки их могильников. Но тут также является опять вопрос: где же искать этих могильников и как отличить гуннские курганы от других народов? Я полагаю, главная трудность в том и заключается, что нет данных для отличия гуннских могил от славянских, и если бы гунны были особый от них народ, то, вероятно, давно бы и могильники их обратили на себя внимание своими отличиями. Я только что упомянул о гуннских ложах или могильниках в Северной Германии. Любопытно было бы узнать, сохранились ли до наших дней предания о них у местных жителей? Далее, я укажу на Болгарию, как место оседлости коренного гуннского племени. Древнейшие болгарские могилы в то же время могилы гуннские; любопытно было бы подвергнуть их исследованию. Наконец в России, не говоря о раскопках, производимых на юге на Кубани, около Керчи и около Нижнего Днепра, где несомненно жили Гунны и где, однако, не найдено их особых могил, укажу на раскопки Д. Я. Самоквасова в древней Черниговской и Переяславской области, т. е. в земле Северян. Этих Северян мы имеем полную возможность отождествлять с одним из значительных гуннских племен (савирами), которые из более южных областей постепенно подвинулись к среднему Днепру[197]. Но, как известно, раскопки, произведенные в Северщине, пока не открыли нам никакого особого народа, отличного от славян и похожего на чудь или монголов.