Разведка далеких планет - Страница 13

После открытия Плутона Томбо с помощниками еще 14 лет продолжал поиск очередной, десятой планеты, но обнаружить ее не смог. Нельзя сказать, что работа была проделана зря: в ходе поисков было открыто 775 новых астероидов Главного пояса (в основном между орбитами Марса и Юпитера), но десятая планета не нашлась. Со временем и Плутон был лишен статуса нормальной планеты. Многие астрономы и любители науки были этим разочарованы и до сих пор возражают против «разжалования» Плутона. Мы еще вернемся к этой проблеме, а пока познакомимся с новым типом объектов – карликовыми планетами.

Рис. 1.16. Клайд Томбо у входа в башню 13-дюймового астрографа, с помощью которого был открыт Плутон. В руке у него деревянная кассета с фотопластинкой для этого телескопа.

Поначалу в эту группу вошли только три объекта: бывшая «нормальная» планета Плутон, бывший крупнейший астероид Церера и новооткрытая планета Эрида, обитающая на периферии Солнечной системы, за поясом Койпера. Некоторая система в их названиях в тот момент просматривалась: Плутон – греческий бог подземного царства, Церера – римская богиня урожая и производительных сил земли, а Эрида – греческая богиня раздора, дочка Ночи и внучка Хаоса. К лету 2009 г. к ним добавились еще две карликовые планеты: Хаумея – персонаж из гавайской мифологии, и Макемаке – божество из мифов острова Пасхи. География персонажей расширилась, но пока система их названий в общих чертах не нарушена: это по-прежнему герои мифов, но теперь уже разных народов мира. Однако в дальних уголках Солнечной системы может обнаружиться еще много карликовых планет. Хватит ли для их наименования имен мифологических персонажей? Вероятно, когда-нибудь эту традицию придется изменить подобно тому, как постепенно менялась традиция наименования астероидов.

Имена астероидов

Астероиды – малые тела Солнечной системы размером от нескольких сотен километров до совсем крошечных, вплоть до нескольких десятков метров. Новые астероиды открывают в основном астрономы-профессионалы, поскольку для этого необходимы солидные телескопы. Астероиду присваивается порядковый номер и по желанию первооткрывателя – имя. При этом имена малым планетам обычно предлагают сами первооткрыватели, но утверждает их профессиональный орган – уже знакомый нам MAC. Поэтому в каталогах астероидов можно найти имена великих ученых и инженеров, писателей и композиторов, артистов и врачей, мифических и литературных персонажей. При этом мне неизвестны случаи покупки имени для астероида.

Первые астероиды были открыты в начале XIX в.; продолжая планетную традицию, им тоже стали давать мифологические имена – Церера, Паллада, Юнона, Веста… Но астероидов обнаруживали все больше, мифологических имен уже не хватало, поэтому астероидам стали присваивать имена людей, в первую очередь ушедших из жизни и оставивших добрый след в истории человечества, а также и ныне здравствующих, но, разумеется, достойных: Евклид, ван Гог, Клэптон (который Эрик).

Любопытно, что, назвав первые астероиды именами мифических женщин, астрономы уже не могли остановиться и долго еще продолжали искать для астероидов только женские имена. В крайнем случае переделывали мужское имя на женский лад: так появились, например, Эдисона, Владилена (в честь В. И. Ленина), Симеиза (в крымском Симеизе находится известная обсерватория, в которой были открыты многие астероиды), Ефремиана (в честь ученого и писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова) и т. п. Однако в последнее время от этой традиции отошли, и названия астероидов стали более благозвучными: Пикассо, Киселев, Перун, Грехемсмит, Ростовдон, Юрка (в честь астронома Юрия Сергеевича Ефимова)… Любопытно, как эти имена будут восприняты нашими потомками?

Не желая никого обижать, замечу, что имя астероида – это необязательный его атрибут, придуманный в угоду публике. В научных публикациях астрономы крайне редко используют эти имена, разве что самые популярные – Церера, Паллада, Веста, Эрос, Икар. Обычно же обходятся предварительными обозначениями или порядковыми номерами, которые астероиды получают по мере их открытия. Только в специальных каталогах можно найти соответствие номеров именам и узнать, например, что астероид 4147 носит имя Lennon, 4148 – McCartney, 4149 – Harrison, 4150 – Starr. Это постарались американские астрономы, поклонники «Битлз»: открыв в 1982 и 1983 гг. четыре астероида, они «вознесли на небо» Джона Леннона, Пола Маккартни, Джорджа Харрисона и Ринго Старра.

В последние годы для поиска астероидов используют автоматические телескопы; количество новооткрытых астероидов резко возросло, и многие их них пока не получили имен. Поэтому – внимание! – торопитесь сделать доброе дело для человечества, и тогда, возможно, ваше имя дадут маленькой планетке.

Имена комет

Наименование комет подчиняется иным правилам. Кометы – это огромные глыбы замороженных газов. Они прилетают к Солнцу издалека, на короткое время разогреваются его лучами и начинают интенсивно испаряться, демонстрируя нам свои газово-пылевые хвосты и давая астрономам редкую возможность изучать древнейшее вещество Вселенной, застывшее в ядре кометы миллиарды лет назад. Важно открыть комету вовремя. Упустишь эту возможность – комета промчится мимо Солнца и навсегда уйдет вдаль, в холодную бездну, унося с собой загадку своего рождения. Чтобы стимулировать поиск комет и не пропустить ни одной, им, наряду со специальным обозначением, присваивают имя первооткрывателя. Часто этой чести удостаиваются любители астрономии, готовые провести тысячи ночей у телескопа, чтобы принести пользу науке и, разумеется, оставить в истории свое имя. Честь и хвала им за это!

Первая из получивших имя комет названа в честь Эдмунда Галлея (1656–1742), знаменитого тем, что он первым догадался о ее периодическом возвращении к Солнцу через каждые 76 лет и верно предсказал ее очередной визит, чем сильно укрепил авторитет ньютоновой механики. Затем идут кометы известного «ловца хвостатых светил» Шарля Мессье (1730–1817). Иной раз комета носит два или даже три имени; это означает, что она была независимо и почти одновременно открыта несколькими астрономами. Правда, недавно решено было ограничиваться в названиях комет двумя именами ее первооткрывателей. Например, комета Веста – Когоутека 1993 г. была открыта европейскими профессиональными астрономами Рихардом Вестом и Любошем Когоутеком. Многие из нас своими глазами видели изумительно яркую и неторопливую комету, украшавшую небосвод зимой 1996–1997 гг. Ее открыли американские любители астрономии Алан Хейл (Клаудкрофт, штат Нью-Мексико) и Томас Бопп (Глендэйл, штат Аризона), поэтому ее назвали кометой Хейла – Боппа.

Кстати, в последние годы возможности для поиска комет расширились. Если раньше для этого увлечения требовался мощный бинокль или телескоп, а также место с хорошими условиями для наблюдения, то теперь можно бесплатно получать через Интернет свежие фотографии неба и исследовать их при помощи компьютера. Особенно продуктивным оказалось изучение фотографий окрестностей Солнца, передаваемых с борта космической обсерватории SOHO. Уже немало любителей астрономии, в том числе и российских, открыли «свои» кометы именно так, не выходя из дома. Оказалось, что «достать звезду с неба» не очень сложно, было бы желание!

Имена звезд

Как мы уже убедились, у астрономов нет традиции давать звездам имена; выше говорилось об исторических именах ярких звезд и об их обозначениях на картах и в каталогах. Имя первооткрывателя или «достойного человека», как в случаях с кометами и астероидами, звездам не присваивают. Даже те несколько звезд, которые сегодня неофициально носят имена астрономов, большей частью были ими не открыты, а лишь детально исследованы.

Сказанное явно противоречит обычному представлению об астрономах как о «ловцах звезд». Обычно люди представляют себе работу астронома так: бородатый и укутанный в тулуп, сидит он одиноко ночи напролет у телескопа ради того, чтобы открыть новую звезду. В этой картине наиболее верная деталь – тулуп. Действительно, к каждому профессиональному телескопу обязательно приписан тулуп, а иногда и валенки, ибо главное в работе астронома – не замерзнуть. Что поделаешь, в разгар лета у нас почти нет наблюдений: ночи уж больно коротки. А весной и осенью, даже в сравнительно теплые ночи, за несколько часов неподвижного и напряженного бдения у окуляра телескопа легко одетые астрономы сильно замерзают. Что уж тут говорить о долгих зимних ночах…