Разведчик - Страница 141

— Фигли, не фиглярствуй!

— Не могу, — огрызается гном. — Я волнуюсь.

— Ну, разбери пулемет, почисти…

Бум! Гномы, чтоб вы знали, очень ловко умеют швырять все, что им под лапищу попадается. Сейчас вот ложка попалась… точно мне по лбу. Звонко.

А вот до пола она не долетела.

Волшебник наш ее из воздуха взял небрежным таким, почти ленивым движением… ну, как опытный вратарь удар новичка берет, еще до удара точно зная, куда и с какой скоростью этот мяч полетит.

— Неужели, — говорит Ариниус даже не возмущенным, а задумчиво-удивленным тоном, словно сам себе вопрос задает, — вас нельзя оставить без присмотра даже на минуту?

Все сразу принялись пол разглядывать, точь-в-точь как нашкодившие школяры в директорском кабинете. Кроме, разве что, Дарсоланы — врать не буду, ее мне видно не было.

— Моя вина, досточтимый, — басит Фигли, — не сдержался.

— Нет, — Колин шагнул вперед, голову вскинул, — гном не виноват. Это я…

— Никто ни в чем не виноват! — перебиваю эльфа. — Ну, погорячились… с каждым бывает. Главное, что жертв и разрушений не воспоследовало.

— Подозреваю, — сухо замечает Ариниус, что опоздай я на четверть часа, то в избытке обнаружил бы и первое и второе.

— Товарищ волшебник… вы это зря. Пошуметь мы, конечно, иной раз любим, но…

— Пожар в доме Рилла все еще не могут потушить, — Ариниус руки за спину заложил, прошелся взад-вперед по комнатушке. — Слишком много дикой Силы высвободилось там, и теперь она подпитывает пожар, щедро — горят даже камни.

— Ну това-арищ волшебник… кто ж знал. То есть, — поправляюсь, — я-то откуда мог знать, что с одной-единственной лимонки так полыхнет? Всего-то хотел черного гада наверняка упокоить, а оно как шарахнуло…

А еще, думаю, зануда ты, товарищ маг. Мы хоть и не за орденами да медалями в поход собрались, но похвалить мог бы, для разнообразия. Ну а уж потом и скипидарить за излишние шумовые эффекты на территории нейтрального пока что государства.

— И потом, — добавляю, — это ведь не я к нему вломился, а он меня в той забегаловке подкараулил и сам зазвал.

— Сергей, я вовсе не собираюсь ставить тебе в вину твой подвиг, — устало говорит Ариниус. — Напротив, я восхищен им. Смерть Рилл Куана изрядно ослабит влияние Тьмы на Эстего, чем, надеюсь, не замедлят воспользоваться наши друзья в этом городе.

Однако, — продолжает он, — сейчас меня в первую очередь волнует судьба нашего похода. И для него принесенные тобой вести трудно счесть добрыми.

— С каких это пор, о досточтимый маг, — ворчит Фигли, — весть о смерти колдуна перестала быть доброй?

— С тех, — отвечает вместо Ариниуса Дара, — как весть эта стала означать предательство!

— Принцесса, о чем вы говорите?

От Дары в этот миг прикуривать можно было — при наличии папирос и вагона отваги. К какой ее части эпитет «пылающий» ни примени, ляжет, как патрон в обойму. Взгляд, лицо, фигура… словами не передать, видеть надо.

Я еще подумал, отрешенно так, словно со стороны: ведь с ее фамильными способностями и впрямь может чего-нибудь полыхнуть. А комнатка-то — ма-аленькая.

— Я говорю о том, о чем думает каждый из вас! Даже если и боится себе в этом признаться! Вы же слышали рассказ Малахова — этот колдун знал об Ариниусе, обо мне… наверняка он знал и о цели нашего похода! И что, никто из вас не задался вопросом: откуда слуга Тьмы мог набраться этих знаний?

— Опытный маг, пробив защитные покровы… — начинает эльф.

— Чушь! В лучшем для себя случае такой маг узнает, что на троне в замке Лантрис сидит снежная кукла.

А сложить два плюс два и пораскинуть мозгами на тему: а по какому это поводу наследница трона и И.О. короля могла бы захотеть так срочно и секретно исчезнуть, черные, значит, неспособны в принципе? Ну-ну…

— Я все же не стал бы судить столь поспешно, принцесса, — возражает Ариниус. — Конечно, прознатчики Тьмы не дремлют, да я и не надеялся скрыть от них все. Глупо было бы думать, что иллюзия в вашем замке сможет долго вводить в заблуждение Владыку Кахора, или же надеяться, что весть о сборе Белого Совета в Рокфордейле не достигнет его ушей. Мне хотелось верить, что наше появление в Империи станет неожиданностью для Врага, но увы: похоже, Тьма проникла в Дакир глубже, чем казалось мне доселе.

— И что же мы будем делать? Ариниус вздохнул.

— Много я отдал бы сейчас, — говорит он, — дабы узнать, что именно ведомо про нас хозяевам Рилла Куана. Успел ли он донести о нашем появлении…

— Так ведь, — недоумеваю, — товарищ волшебник, я ж вам… он мне сам сказал, что его попросили со мной поговорить. Я так думаю, попросить эдакого фрукта о чем-нибудь только начальство могло б, на прочих он бы с прибором положил!

— Возможно, — хмурится маг. — Но возможно также, что подобную просьбу получили все прочие слуги Тьмы в Ан-Меноле и Дакире.

— А с какого дуба они вообще это придумали? — спрашиваю. — Что, выправить мне обратный билет и в самом деле проще, чем камешек пудов… то есть ластов под триста на голову обронить?

— Понятия не имею, зачем Тьме мог потребоваться именно этот ход, — говорит Ариниус. — Но если мне доведется встретить Владыку Кахора, обещаю, Сергей, я непременно спрошу его об этом.

А вот тут я решил, что Великий Маг соврал мне в лицо.

Слишком уж он быстро мне ответил, слишком уж тон у него был при этом весело-спокойный. А вопрос-то был непростой. Не-ет, ждал он его, заранее ждал и ответ свой уже заранее заготовил.

Ладно. Не хочет сейчас говорить, ну и леший с ним.

— Теперь… — говорит Ариниус, — о том, что мы будем делать дальше. Уверен. — Волшебник голову вскинул, взглядом всех нас медленно обвел… испытывающим или испытующим. Не знаю, как правильно такой вот взгляд именуется, но волосы на затылке под ним шевелятся на раз. — Уверен, никто из вас не думает о том, чтобы повернуть назад.

Как раз об этом я и думал, только, понятное дело, вслух пока не говорил.

Страх тут ни при чем: просто если появился шанс, и немаленький такой, что маршрут выдвижения стал известен противнику, то продолжать идти… товарищ капитан бы за такой фокус старшему группы по возвращении затылок бы намылил, до самой шеи. В конце концов пророчеству, как Ариниус говорил, восемьсот лет в обед, уж за пару-тройку месяцев больше не протухнет. Оттянуться, переждать, потом в другом месте счастья попытать — это ж как азбука! А дуриком напролом переть сейчас, когда фрицы, тьфу, то есть темные из-за пришибленного мной колдуна на ушах стоят…

— Прежний мой план, увы, более не пригоден, — продолжает волшебник. — Я надеялся проникнуть на один из кораблей Тьмы, что как раз сегодня вошли в гавань Эстего. Как вам, должно быть, ведомо, пираты с островов Н'лалаг враждуют с темными непримиримее иных королей. Эти морские разбойники в большинстве своем — потомки моряков Седжана. В прежние времена седжанский флот на равных спорил с Дакиром за океан… но уберечь страну от нашествия орочьих орд не сумел. Но до сих пор мало кто из слуг Тьмы решается селиться ближе, чем в трех днях пути от побережья. Корабли же черных, — кивает в сторону окна Ариниус, — бороздят волны лишь числом не менее дюжины и под сильной охраной. Придя же в порт Дакира, стараются они не задерживаться надолго, ибо многие охотно известят пиратов об их появлении.

— Ага, — киваю. — Много кораблей и загрузиться хотят побыстрее. Представляю, что за бардак при этом в порту начинается.

— Верно, — кивает маг. — Мой изначальный план как раз и заключался в том, чтобы в последний день стоянки черной флотилии, когда спешка и сопряженный с ней беспорядок особенно велик, попытаться проникнуть на один из кораблей. Но сейчас, боюсь, этот путь закрыт для нас: узнав о судьбе Рилла, начальствующий над флотом почувствует угрозу и наверняка утроит, — Ариниус на миг прервался, хмыкнул чему-то своему, — меры предосторожности.

— И что же мы будем делать, достопочтенный? — и третий раз спрашивает гном.

— Прежде всего, — говорит маг, — нам нужно как можно незаметнее исчезнуть из этой комнаты.