Разрушительная ненависть - Страница 18

Через час мучения наконец окупились – я выполнила все упражнения, не упав, и Джош признал меня готовой к учебному спуску.

– Хорошая работа. – Уголки его губ чуть приподнялись. – Ты справилась быстрее большинства людей.

Я прищурилась, пытаясь уловить намек на сарказм, но слова прозвучали искренне.

Хм.

Мы подошли к вершине холма, и Джош указал на какое-то место вдалеке.

– Ничего сложного, – сказал он. – Я встану там, а ты спускайся и остановись передо мной, используя торможение «плугом» [10]. Объяснить еще раз, как это делается?

– Нет. Я поняла.

Внутри все сжалось от волнения и предвкушения, когда Джош занял свою позицию и жестом пригласил меня начинать.

Ничего сложного.

Я глубоко вздохнула и начала спуск. Поехала чуть быстрее, чем следует, учитывая небольшое расстояние до Джоша, но было не страшно. Просто заторможу чуть заранее.

Честно говоря, вполне неплохо. На самом деле, даже очень неплохо – ветер в лицо, свежий горный воздух, плавное скольжение лыж по снегу. Совсем не похоже на мои выходные с Максом. Я могла бы даже…

– Стой!

Крик Джоша вырвал меня из бессвязных мыслей, и я с ужасом осознала, насколько быстро мчусь.

Дерьмо. Я раздвинула задние части лыж, сделав перевернутую V, как он учил, но было слишком поздно. Я неслась вниз все быстрее и быстрее, пока…

– Черт! – Я врезалась в Джоша с такой силой, что мы оба повалились на землю.

Воздух вырвался из легких с болезненной резкостью. Джош застонал, когда я приземлилась на него сверху, и нас осыпало крошечными белыми кристаллами снега.

– Какая часть слова «стой» тебе не понятна? – раздраженно прорычал он.

– Я пыталась остановиться, – парировала я. – Не получилось.

– Да уж. – Джош кашлянул. – Боже, кажется, ты отбила мне ребра.

– Не драматизируй. Ты в порядке.

Тем не менее я глянула вниз – убедиться, что нет крови и наши руки и ноги не согнуты под неестественным углом. Я не могла увидеть ушибленных ребер, но Джош не морщился от боли – а значит, он не умирает.

– Ты могла меня убить.

Я закатила глаза. И это меня еще называют королевой драмы.

– Я просто упала, Чен. Ты мог отойти с дороги.

– Почему-то я не удивлен, что ты обвиняешь меня в собственных ошибках. Ты неподражаема, Джей Эр.

– Прекрати называть меня Джей Эр.

Глупо обсуждать такие вещи, пока мы лежим на снегу, но мне чертовски надоело это прозвище. Я теряла крупицу рассудка каждый раз, когда его слышала.

– Хорошо. – С лица Джоша исчезло раздражение, уступив место ленивому озорству. – Ты неподражаема, Рыжая.

– Рыжая. Как изобретательно, – протянула я. – Поразительно, как тебе удается придумывать столь уникальные, совершенно не банальные прозвища.

– Не думал, что ты так много раздумываешь о моих прозвищах. – Джош дернул меня за прядь волос, и в его глазах появился игривый блеск. – И Рыжая произносится проще, чем Джей Эр.

В моей ответной улыбке было столько сахара, что он мог немедленно заболеть диабетом.

– Понимаю, два слова – многовато для твоего маленького мозга.

– Детка, у меня нет ничего маленького.

Джош опустил руку на мое плечо, задержав достаточно надолго, чтобы прожечь слои ткани и дойти до костей.

У меня перехватило дыхание. Образ его ничего невольно промелькнул в голове, и тело пронзил электрический разряд – так быстро и неожиданно, что я потеряла дар речи.

Впервые в жизни я так и не нашлась, что ответить.

Вместо этого я внезапно с ужасом осознала, насколько мы близки. Я по-прежнему лежала на нем, и наши тела так плотно прижимались друг к другу, что я чувствовала биение его сердца – быстрое, неровное и совершенно не соответствующее томному протяжному голосу. Белые облачка нашего дыхания смешивались на крошечном расстоянии между лицами – от этого зрелища меня пронзило мимолетное удивление.

Учитывая тесноту в груди, я вообще не думала, что дышу.

Улыбка Джоша исчезла, но рука осталась на моем плече – легчайшее прикосновение по сравнению с рывком за волосы, но я чувствовала его от макушки до кончиков пальцев ног.

Я облизала пересохшие губы. Его взгляд потемнел и опустился к моему рту.

Электрический гул превратился во вспышку молнии, осветившую меня изнутри.

Надо слезать с него. Слезать, пока мысли не пошли еще более опасным путем, – но в твердости его тела под моим было что-то очень приятное. От него пахло одновременно зимой и жаром, и у меня закружилась голова.

Это просто горный воздух. Возьми себя в руки.

– Джулс, – сказал он тихо.

– Да? – Слово застряло у меня в горле и прозвучало как-то совершенно неправильно. Странно и хрипло, совсем не похоже на мой обычный голос.

– По шкале от одного до десяти, насколько сильно ты хочешь трахнуть меня прямо сейчас?

Мгновение разбилось на тысячу осколков.

Я вспыхнула и оттолкнулась от него, стараясь угодить локтем по лицу.

– Минус тысяча, – прошипела я. – Умножить на бесконечность.

Хохот Джоша стер всю симпатию, заработанную за время урока.

Как я вообще могла подумать, будто его можно хоть как-то терпеть. Одно более-менее сносное утро не изменило факта, что он все тот же невыносимый, заносчивый засранец.

А самое худшее – в его словах была доля истины. На одно мимолетное мгновение я представила его руки на своей коже. Задумалась, каков он на вкус, нравится ли ему долго и медленно или быстро и жестко.

В горле встал ком смущения и гнева. Мне точно нужно с кем-нибудь переспать, и поскорее, раз я мечтаю о чертовом Джоше Чене.

– Похоже, дама не особенно против.

Джош приподнялся, и его губы изогнулись в самодовольной ухмылке, хотя в глазах кипел жар. Я почувствовала себя чуть лучше. По крайней мере, наша близость взволновала не только меня.

– Знаешь, мы можем это устроить. Я уже не против. Наши отношения развиваются.

– Если только в твоих мечтах. – Я сняла кепку и провела рукой по растрепанным волосам. – Урок окончен.

– Сдаешься. – От мягкой насмешки по коже пробежали мурашки, но я не клюнула на наживку второй раз.

– Не сдаюсь. Беру паузу. – Я выпятила подбородок. – Завтра запишусь на настоящий урок. Может, возьму инструктором парня из холла. – Светлые волосы, бодрая улыбка, мускулистое тело. У парня из холла буквально на лбу написано, что он – инструктор по лыжам. – Уверена, мы прекрасно проведем время.

Улыбка Джоша ожесточилась.

– Как скажешь, Рыжая.

Вместо ответа я развернулась и зашагала прочь – грациозно, насколько это возможно на лыжах. Следовало снять их перед грандиозным выходом, но было слишком поздно.

В животе пульсировала тупая боль, усиливаясь по мере приближения к домику. Боже, я идиотка. Надо было…

Внезапно боль переросла в ослепляющую. Пронзила меня, как зазубренное лезвие, и заставила согнуться пополам.

Нет. Нет, нет, нет.

В ушах ревел пульс.

Еще слишком рано. Это должно было случиться не раньше следующей недели.

Но когда из-за очередного приступа боли у меня на глазах выступили слезы, стало ясно: Матери-Природе плевать на мои планы.

Это случилось сейчас, и я ничего не могу поделать.

Когда Джулс убежала, я успел разок спуститься по трассе для продвинутых, прежде чем встретиться с Алексом и Авой за обедом.

Я думал, что после неудачного урока Джулс вернулась в домик, но четвертое место за столом загадочно пустовало.

Я смотрел на него, рассеянно отвечая на вопросы Авы о моем утре, а потом спросил:

– Где рыжая бестия? Втыкает булавки в куклу вуду?

Учитывая состояние, в котором она ушла, я не удивлюсь, если кукла вуду похожа на меня.

Не знаю, что вообще заставило меня предложить ей урок катания на лыжах. Возможно, горный воздух и шампанское, выпитое в полете – впрочем, утро в компании Джулс оказалось не таким ужасным, как я ожидал. К тому же одна ее реакция на вопрос, насколько сильно она хочет меня трахнуть, стоила всего.