Разноцветные педали - Страница 8
Так вот. Вылетала собачка, Арина Леонидовна тем временем выдавала Вите ребёнка, затем выходила сама, захлопывала дверцу. Подбирала с земли собачонку, если та летела без привязи, пристёгивала к ошейнику поводок. И вся компания двигалась в «Разноцветные педали». Валера, просмотрев эту сцену, всякий раз успевал смотаться и оставался незамеченным.
Он не знал, как к Арине Леонидовне относиться. С одной стороны, было очень смешно, как собака вылетала из машины, вышвырнутая рукой безжалостной женщины. Но с другой – а чего бы ей Серёжу своего так не выкинуть... Видно, Балованцева хорошо понимала, над кем можно издеваться, а над кем нет. Собака – существо беззащитное, полностью зависящее от неё.
Тем более такая собака. И не собака даже.
Гнуся. Её звали Гнуся. Собака породы, выведенной специально для жалости. Так Валере казалось. Да и вообще, подобных существ он никогда не видел. Но, наверное, просто не присматривался к дамским любимцам, жителям сумок... Малюсенькое дрожащее существо на тонких ножках. У Гнуси даже шерсть почти вся выпала, так, редкие несимметричные клочки на некоторых местах только остались. Или же их изначально не было.
Арине Леонидовне, похоже, было Гнусю совершенно не жалко. В общепринятом смысле этого слова. Несмотря на холодную погоду, на ней никогда не было ни попонки, ни жилеточки, ни ботиночек, ни даже бантика – всех этих атрибутов дамского ухода за милым имиджевым существом. Балованцевский питомец носился везде самостоятельно – вернее, как носился: семенил потихоньку, как мог. Всякий раз, когда Валера видел жалкую собачку, неизменно переживал, не наступил бы на неё кто, дверью не зажал – уж больно мала она и ничтожна. Однако Гнусе пока везло – и она проскакивала между мощными ботинками, уворачивалась, когда на неё летела массивная дверь, норовя прихлопнуть. Зачем отпускать без присмотра? Нет – зачем вообще заводить такую собаку?..
Вот и думай, где милосердие у этой женщины.
Симулятор боя – да, Валера пришёл к выводу, что именно его опробует он первым и, вероятно, единственным из всех бешеных аттракционов «Разноцветных педалей». Да – эта мысль окончательно оформилась у него в самом начале дневной смены – когда, бодрый и подтянутый, Валера промаршировал с проверкой из конца в конец аппаратного зала. У нового агрегата толпились клиенты – несколько молодых людей отправляли на бой своего приятеля. Который смачно выбирал доспехи, и его в этом с не меньшим удовольствием консультировал аппаратчик по кличке Счастье. В предстоящем рубилове взволнованный клиент собирался быть спартанским гоплитом, против которого выставлялся мощный персидский пехотный гвардеец. Счастье вертел туда-сюда по компьютерному монитору заданную в параметрах клиента фигуру – по рассказам тех, кто это уже испытал, Валера знал, что в программу заносился вес, рост и прочие объёмы будущего бойца, и, исходя из этих данных, подбирались доспехи и обмундирование. Они окажутся на нём в момент боя. Именно их герой будет чувствовать на себе, сабелькой выбранной конфигурации и веса будет махать в своём воображении. В воображении мышц рук, ног, пресса, спины... Вот ребята и подбирали. Фигура на экране обрастала экипировкой. Медленным шагом, скашивая глаза и стараясь не выдать себя, Валера прошёл в обратную сторону. На коренастом компьютерном двойнике бойца была уже чешуйчатая кираса, наголенники и шлем с высоким гребнем. Клиент согласился на стандартный меч, самостоятельно украсил свой щит кошмарного вида рожей – смесью ухмылки горгоны Медузы и улыбки прихворнувшего Майкла Джексона, но продолжал спорить со Счастьем, требуя увеличить вес и длину и так огроменного копья.
«Тоже мне, герой Фермопил... – останавливаясь у электрического щитка, усмехнулся Валера. – Третий класс, вторая четверть!» Ерунду какую-то выбрал. Вернее, не ерунду, а не по Сеньке шапку. Ну какой из этого стручка тяжёлый пехотинец? Куда ему с грыжей? А ведь заплатил, сейчас будет рубиться-то ведь типа как по-настоящему – и нормально! Прокатит! И что, что он там почувствует?! Ведь, Гена Репник говорил, тут же забываешь, что это всё имитация – и бьёшься как за ради бога... Нет, дурак пацан, для ближнего боя не то он выбрал! С этим длинным копьём и вспомогательным коротеньким мечом надо идти сокрушительным шагом в смертоносной фаланге, когда тебя прикрывает щит соседа, а так, на ровном месте, один на один – не прокатит. Ну не то же! А Счастье что, долдон, не может парню объяснить? Чего они там навыбирали?
В долю секунды обдумав всё это, Валера разнервничался, вспотел. И понял: его тоже накрыло. Он хочет на этот аттракцион, хочет, хочет. Хочет быть кем-то мощным. Сильным, но лёгким, подвижным, но неуязвимым. Может, рыцарем времён первого Крестового похода? Там, кажется, ребята были без особых затей, не как бронированные танки, а шустрые, прикольные. Латы и шлем только по делу, без фанатизма, поверх лат мотается белый супервест с каким-нибудь мальтийским крестом – романтика! И хорошо бы, чтобы верхом – так надёжнее. Но с конём-то тоже как-то надо управляться, а Валера никогда, разве что в детстве на парковом пони, ни на одном и не сидел. Значит, только сам, пешим строем. Да ну – тоже мне, толкинист-ролевик. Американским морским пехотинцем надо заделаться – да, точно! Против мышцатого тайского убийцы. Это сила, это мозг, это скорость и суперреакция.
Да. Валера это сделает. Нужно только продумать всё до мелочей. И записаться на сегодняшний вечер, сразу на после смены, к глупому Счастью в очередь. Может, конечно, у него уже всё на сегодня расписано. Но ничего. На завтра. На послезавтра. На когда скажет. Выбрать только, чтобы не во время работы. И кем он будет, выбрать. Выбрать...
Валера выбирал. В упоительном перебирании милых сердцу бодрых персонажей проходили минуты и часы. Всплыли в памяти давние детские времена, когда он читал книжки о всяких карибских корсарах, космических рейнджерах и мушкетёрах короля, когда рисовал схемы внутреннего устройства звёздного истребителя и клеил из мельчайших деталек картонные модели баллист и катапульт, в подробностях знал, чем отличается трирема от септиремы и квинквиремы, а по каким тактико-техническим характеристикам «Фокке-Вульф Fw 190-А9» превосходит «Мессершмитт Bf 109Е-3». Со временем это совершенно ушло из актива памяти, стёрлось или отодвинулось на крайние задворки. То ли стыдно стало даже в никому не ведомых мечтательных мыслях позиционировать себя тем, кем лет в тринадцать бывал он с лёгкостью – пламенным сокрушителем гоблинов или спокойным суровым покорителем межпланетных пространств. Почему всё это ушло от Валеры? Никогда он об этом не размышлял, а сейчас вдруг подумал. Может, потому, что он знал – надо жить жизнь, а эти знания и детские военизированные радости ничего для серьёзной нормальной жизни дать не могут. И он как-то жил, как-то работал, как-то развлекался. И всё у него было нормально; без своих книжек, альбомов, склеенных моделей и затрёпанных постеров, давно отданных мелкому двоюродному братишке, он жил вполне прилично, не хуже других. Так а сейчас-то чего? Почему всё-таки накатило? Ведь Валере казалось, что он счастливо избавлен от игровой заразы Арины Балованцевой. Чего его так плющит?
У тех дядей, которые до сих пор рубят монстров у экрана своего электронного друга, подобных проблем нет. Так подумал Валера о своих сегодняшних переживаниях. Они хотят и играют. Может, реально представляют себя в жутких коридорах «Doom», а может, просто клавишно-мышковым образом стреляют, особо не парясь и не фантазируя лишнего. Проверить это, забравшись к ним в мозг, конечно, невозможно. А хотелось бы, чёрт возьми!
Как-то так сложилось, что жизнь Валеры спокойно шла мимо компьютера, а потому он если в своём небогатом детстве и поигрывал на тогда ещё дорогих и потому изрядно понтовых чужих машинах, то нечасто. А потому не пристрастился, геймером не стал, собственный агрегат не приобрёл. Женщин себе выбирал тоже без компьютерных заморочек, на игровые автоматы – даже в фойе кинотеатра перед началом сеанса убогим вампирам головешки поотшибать – и то денег жалел. Не прикалывало. А теперь... Гоплит против персидского гвардейца. Хи-хи. Зачем ему в детстве это всё было надо? Почему впоследствии не пригодилось? Для чего мучает сейчас? Мечта могла стать реальностью прямо здесь, почти прямо вот немедленно – и потому что-то загорелось в Валериной голове, закрутились какие-то мучительно-приятные шарики-ролики. А что, это и есть мечта? Помолотиться с кем-то – причём с этим кем-то совершенно ненастоящим, изготовленным, если посмотреть широко, по щучьему веленью Арины Леонидовны. Да – вот это всё и будет МЕЧТА? Или всё-таки мечта у людей другая?