Разноцветные глаза (сборник) - Страница 8

Дельфе приснилась одна ее подруга, самая близкая подруга, вид которой ужасно ее испугал, хотя и лицо, и поведение той были такими же, как всегда. Она в страхе побежала от нее и остановилась перед каким-то домом под большим лиственным деревом. Впереди была дорога, и какой-то оборванный человек шел по ее левой стороне и сеял – не то базилик, не то ячмень, – просто шел по дороге и бросал семена. Он кинул пригоршню семян в Дельфу, она хотела их поймать, но не могла решить, какой рукой это сделать – левой или правой, и, проснувшись, не сумела вспомнить, какая это была рука, хотя прекрасно знала, что схватить их ей все же удалось…

Мысли эти быстро оттеснила действительность, в которой не было места для долгих пробуждений. Утром Дельфа обнаружила развалины моста XVIII века и решила, что это и есть то, что она искала. Ничто не указывало на существование под землей археологического слоя с античным поселением, но внешних знаков и не следовало искать. Спешно начались работы, и в указанный срок аэродром был построен. В течение всего этого времени партизанские патрули и группы разведчиков появлялись на склонах герцеговинских гор, а ночью спускались на контролируемую немцами территорию. Настал день, когда немецкие военные и группа строителей с одинаковым нетерпением собрались посмотреть, как с новой взлетной полосы поднимется первый самолет. Полоса была ровной, но очень тонкой и, по мнению Дельфы, скрывала под собой опасные лакуны, оставшиеся от прежних улиц, подземные гребни, обширные пространства с мягким грунтом и пустоты, которые в соответствии с расчетами должны были просесть при первых же значительных нагрузках. Когда бомбардировщик с полным грузом на борту разогнался и легко оторвался от земли, а вслед за ним взлетели и другие, более тяжелые самолеты, Дельфу охватил ужас. Ничего не произошло ни на второй, ни на третий день. Аэродром в Конавле функционировал безупречно. Из всего этого следовал только один вывод – Дельфа Дорианович ошиблась в определении места.

На следующий вечер комендант лагеря приказал заключенным собрать свои вещи и сообщил, что их отпускают домой. На новом аэродроме был узкий, примыкающий к горам участок, который простреливался с двух сторон. Хотя это пространство контролировалось немецкими автоматчиками и освещалось прожекторами, со стороны гор за ничейной полосой следил партизанский пулеметный расчет. Немецкое командование об этом знало, но не особенно беспокоилось, да и бороться с этим было практически невозможно, кроме того, партизанские патрули на этом участке не представляли для немцев серьезной опасности. Как раз сюда и вывели заключенных. Освещенные прожекторами, чувствуя за своей спиной дула автоматов, они двинулись по направлению к темной неосвещенной полосе, за которой наблюдал партизан-пулеметчик. Дельфа Дорианович понимала, что домой эта дорога не ведет. Противник, для которого они построили аэродром, вел их прямиком на партизанский пулемет. Если их не ликвидируют как пособников оккупантов, у немцев еще останется время в последний момент открыть стрельбу со стороны аэродрома.

В то мгновение, когда Дельфа пересекла границу между двумя вечностями, между прошлым и будущим, она поняла, где ошиблась. Она отмерила угол в 90° по латинской букве L, а Йоан Ужевич, очевидно, отмерил угол в 35° греческой буквой лямбда – Λ. Прочитать вместо греческой буквы латинскую в данном случае означало умереть. Шагнув из света во тьму, Дельфа увидела вдали во мраке, совсем в другой стороне от Конавля, то место, где под землей находился античный город Йоана Ужевича.

Пятеро мужчин и две молодые женщины с давних пор живут по соседству. В трех домах. В одном живет бедная семья: отец с сыном и дочерью; в другом – состоятельный человек с племянником и слугой, а в третьем маленьком домике – проститутка.

Однажды с ними произошла необычная история.

Бедняк-отец случайно обнаружил, что под порогом его дома когда-то давно был зарыт горшок с золотом. С тех пор все пошло вкривь и вкось; вместо того чтобы выбраться из нужды, старик сохранил все в тайне, а золото спрятал от своих детей и расставался с ним, только когда по делам уезжал из дому. Вот при таких обстоятельствах его и ограбили, причем трижды.

На время его отсутствия выпал праздник, и сын, почувствовав, что в голове у него загуляли сразу все четыре ветра, решил осуществить свою давнишнюю мечту. Жившая по соседству куртизанка иногда через окно заигрывала с ним, показывая, что может соединить вместе соски своих грудей, но к себе его не подпускала, потому что он был беден. Юноша влюбился и решил в отсутствие отца продать дом (хотя и понимал, что оставляет сестру без приданого), чтобы наконец заполучить куртизанку, которую давно желал. Он приготовил праздничное угощение, позвал богатого соседа с племянником в гости и во время ужина предложил богачу, который был так прожорлив, что однажды съел даже собственное имя, купить у него дом, не подозревая о том, что таким образом отдает ему огромное богатство, спрятанное под порогом. Богач сразу же сообразил, что, купив дом, он доберется до молодой дочери соседа, которая останется без приданого, не сможет сама выбирать жениха и будет вынуждена пойти замуж за того, кто посватается, а именно это он и собирался сделать. Пока за ужином и за стаканом вина они вели разговор, произошло два важных события. Слуга, известный ловкач, о котором говорили, что он может у бегущего человека обувь украсть, споткнулся на пороге дома, потерял башмак и, разыскивая его, обнаружил под порогом зарытый горшок с золотом и, конечно же, сразу его унес. Племянник богача, человек молодой и непривычный к вину, быстро опьянел, ему надоело слушать разговоры своего дяди, и он пошел в другую комнату отдохнуть. В тесном проходе он случайно налетел на соседскую дочь; зацепившись запонкой за ее одежду, он попытался освободиться, но вместо этого разорвал на девушке рубашку, неловко повалился на пол, подмял девушку под себя и в мгновение ока изнасиловал ее. Все закончилось так быстро, что девушка, не поняв, что с ней произошло, и не думая, что может остаться беременной, вскочила на ноги и в слезах убежала в свою комнату. Брат девушки оказался свидетелем именно этого заключительного акта и, схватив саблю, выбежал на темную улицу, преследуя молодого соседа.

С фонарями и саблями в руках два противника двинулись навстречу друг другу. Вдруг один из них остановился. Воткнул саблю в землю, повесил на нее фонарь и отошел в сторону, чтобы напасть на противника со спины. Его противник в нескольких шагах от этого места тоже нерешительно остановился с фонарем в руке и, вглядываясь в темноту, попытался понять, что собирается сделать его враг и почему он стоит на месте. В конце концов совершенно неожиданно противники столкнулись друг с другом спинами, безоружные и окруженные темнотой, потому что оба оставили свои фонари на воткнутых в землю саблях. В первый момент оба страшно перепугались, потом пришли в себя и узнали друг друга: один из них был отец-бедняк, который только что вернулся домой и вместо сына побежал преследовать обидчика, а другой – пройдоха-слуга, который пришел, чтобы подменить полупьяного хозяйского племянника. Слуга заработал оплеуху, а в доме поднялся страшный крик, потому что бедняк понял, что он трижды ограблен – нет документов на владение домом, дочь лишена и чести, и приданого, а из-под порога исчез горшок с золотом.

Все было улажено только на следующий день, когда старый обжора уступил своему племяннику права на купленный дом и руку забеременевшей девушки, сын получил проститутку, а слуга – еще одну оплеуху, после чего вернул старику горшок с золотом…

Однако запутанная история на этом не заканчивается. Она повторяется бесчисленное количество раз, как бесконечно повторяется смена времен года: осень, лето, весна, зима. С пятью мужчинами и двумя молодыми женщинами в разную погоду, в разной одежде, но всегда в одно и то же время суток снова и снова разыгрывается все та же история: отец прячет золото и уезжает, сын продает дом из-за проститутки, молодой сосед в пьяном виде насилует девушку, его дядя покупает дом, слуга крадет горшок с золотом, двое дерутся на саблях и т. д. Изредка кто-нибудь из них (наиболее дальновидный) чувствует в глубине души какой-то слабый голод, похожий на боль. Это продолжается годами, и вдруг соседи совершенно случайно обнаруживают неподалеку от своих домов странный занавес. Сквозь занавес они чувствуют запах городской толпы, а во время известных событий занавес на время исчезает, и в темноте они видят людей то из одного, то из другого, то из третьего города, которые толкаются и с любопытством заглядывают в их дома, желая увидеть, что там происходит.