Разлучница - Страница 4

– Смотри, сколько намело. Нас здесь заблокирует. И всё.

Серые глаза Вики беспомощно мечутся между открытым проёмом с беснующимся безумием и лицом Влада.

– Не бойся. Всё будет хорошо, обещаю.

Всё будет хорошо. Обещаю.

И я повелась на его уверенный голос. Послушно натянула мужскую шапку и замотала шею колючим шарфом, слабо пахнущим его парфюмом. Сам Влад вооружился лопатой и монтировкой и повёл меня за собой.

– Здесь недалеко, – едва разобрала я сквозь завывания бурана. Снег комьями летел в лицо, ветер сразу же забрался под широкий низ шубы и взобрался по ногам, одетым лишь в лёгкие чулки. Мы едва прошли метров двести, а меня уже трясет от холода. И больше всего хочется вернуться в тёплый салон автомобиля. Плевать, если занесет по самую крышу, если придётся просидеть в нем целую ночь или даже больше… Там тепло и светло. А здесь непроглядная темень, местами ноги утопают по колено в переметах. Влад крепко держит за руку и упорно тянет за собой. Не знаю, сколько проходит времени. Кажется, что уже довольно много, но мы будто стоим на месте… А потом вдруг перед нами словно из ниоткуда вырастают деревянные стены домика. Влад в два счёта сбивает монтировкой замок и откидывает снег, заводит меня внутрь. Темнота сразу обрушивается сверху. Влад открывает ещё одну дверь. Но сначала тянется за каким-то предметом. Сознание отмечает, что он обметает с шубы снег, и только потом пропускает вперёд.

Мои пальцы даже в перчатках окоченели и почти не двигаются. Влад дышит на свои руки и шагает по пространству домика, подсвечивая себе экраном мобильного телефона. Не знаю, зачем я вообще согласилась тащиться с ним сюда. Здесь холодно, жутко холодно и темно. Меня бьёт крупный озноб и ведёт. Я не в силах стоять на ногах. Влад успевает подхватить меня и сажает на какой-то стул, прислоняя спиной к стене.

– Потерпи немного, сейчас найду лампу и свет зажгу.

Через несколько мгновений и вправду зажигает свет – старая керосиновая лампа рассеивает тьму, стоя на столе. Я прикрываю глаза, зуб на зуб не попадает. А Влад все мечется, топает, ходит туда-сюда, шумит чем-то.

– Сейчас станет теплее. Я буржуйку затопил. Она быстро нагреет воздух.

Не знаю. Мне кажется, что ничто не способно согреть эту ледяную избушку.

– Сядь поближе.

Он тянет меня, заставляет подняться. А мне хочется, чтобы меня просто оставили в покое. Но от небольшой железной печки и на самом деле тянет живительным теплом. И я тянусь к нему. Влад что-то рассказывает, про какого-то то ли дядьку, то ли просто знакомого, которому и принадлежит этот домик. Нахваливает, мол, какой запасливый мужик – и дрова лежат в веранде стопкой под самый потолок, и вода всегда во флягах обновляется… Его голос баюкает меня. И я едва носом не клюю, отогреваясь понемногу. Глаза закрыты… Влад тянет мою ногу на себя и стаскивает сапог, а потом ныряет руками под платье, снимая чулок. Я дёргаюсь на месте, мгновенно просыпаясь.

– Успокойся, успокойся… У тебя же ноги совсем ледяные. Нужно погреть и растереть их.

Влад сидит на корточках передо мной и удерживает ступню горячими ладонями. Я согласно киваю. И едва не взвываю от неприятных колющих ощущений, как только его пальцы начинают растирать кожу.

– Больно, – шиплю я.

– Потерпи, – горячие пальцы поднимаются всё выше и растирают кожу. Иногда из моих губ вырывается стон боли. Но в целом потихоньку тепло и чувствительность возвращается.

– Спасибо.

Я тянусь за чулками.

– Ты что, они же мокрые насквозь.

– И что ты предлагаешь?

– Сейчас вода нагреется, ноги попаришь. А потом ляжешь на кровать.

Я смеюсь.

– Ты как будто моя покойная бабушка.

Влад насупился. Брови едва сошлись на переносице, тёмные глаза обиженно сверкнули.

– Ладно, извини. Просто всё это так неправильно…

– Что именно? Ты предпочла бы в авто крючиться в неудобном положении более суток, не имея возможности даже нужду справить?

Он прав. Наверное. Просто я не привыкла к подобному. И сейчас сижу, опустив ступни с ярко-красным лаком на ногтях в какое-то ведро с горячей водой. Боже, мы будто на краю всего мира. За окном завывает метель. На окне – керосиновая лампа. И время, свернувшись кольцом, застыло.

Вика укладывается на кровать, как и сказал ей Влад. Радует только то, что Сан Саныч был в этом домике совсем недавно. И матрас, и одеяло лишь холодные, но не успели сильно отсыреть. Развешенные над буржуйкой – быстро прогрелись. Остается только надеяться, что девушка не простыла от путешествия через буран. Иначе будет хреново – потащил её сюда и заморозил. И Влад старался. Не только потому что было бы стрёмно осознавать себя виноватым, если она вдруг свалится с высокой температурой и нечем будет ей помочь. Нет. Просто он нутром чувствовал её хрупкость и беспомощность. По крайней мере сейчас, сегодня. Они просвечивали даже через холёный лоск, их было не спрятать за дорогой одеждой и ювелирными украшениями. Странное ощущение – смотрит на неё и не понимает, как её закинуло сюда, к нему. Вернее, догадывается, но всё же. И радуется в то же время. Пусть непогода разыграется на день или два. Чертовски приятно просто находиться рядом, перебрасываться общими фразами и пробовать её глазами. Именно пробовать. Как понравившийся лакомый десерт, сначала любуешься и ешь его только глазами, аккуратно вертишь в руках и вдыхаешь сладкий аромат.

Влад усмехнулся собственным мыслям. Пытался держаться как можно спокойнее и не пялиться на неё часами. Но получалось плохо. Перехватывала его взгляды и… непонятно, что творилось в тёмно-сером тумане под пушистыми ресницами. Какие черти пляшут на глубине этих омутов? Влад ходил по домику, постоянно чем-то пытаясь занять руки. Не знал куда их деть, эти кулаки, внезапно начавшиеся казаться просто огромными и нескладными на контрасте с тонкими бледными пальцами Вики. Подкидывал дров, кипятил чайник, переставлял чашки. Просто потому что хотелось взять и дотронуться до девушки, усадить к себе на колени и укрыть от всего на свете.

Дааа, брат, попал ты. Не припоминал ни разу, чтобы вот так сразу и незаметно скручивалась хватающая за нутро нежность. Так вообще бывает? Или это просто морок, бред и последствия снежного плена.

– Садись, чаю выпьем. Поесть пока ничего не нашел. Надо было с машины прихватить.

Вика села на кровати. Лицо всё еще бледное, но хоть не трясется от холода, попыталась спустить ноги на пол.

– Ты куда босыми ногами? – всполошился Влад и прежде чем кто-нибудь из них двоих успел понять, что происходит, подхватил девушку и перенёс на стул. Лёгкая, как пушинка, и такая крошечная в его медвежьих объятиях, что страшно стало, как бы не сломалась. У Влада даже дыхание чуть перехватило.

– Вот. Выпей чаю крепкого и сахара положи побольше.

Влад усадил Вику на стул и уселся рядом на скамью, положив её ноги себе на колени.

– Может, это лишнее? – Вика хотела снять ногу, но Влад удержал горячей ладонью.

– Полы ледяные. Зря я тебя отпаривал, что ли? Тем более ты через буран непонятно в чём шла. Не хватало ещё простудиться. Сиди.

Причина была не только в заботе, просто чертовски приятно ощущать её стройные ножки на своих. Организм реагирует, как и должно: разгоняется кровь по венам сильнее, приливает к паху, заставляя его ныть. Влад дразнит сам себя, боясь сорваться, но отказаться сложно даже от вот такой имитации близости.

Вика отхлебнула чая и странно посмотрела на Влада:

– Там коньяк?

– Да, – ничуть не смутился тот в ответ, – всего полчайной ложки. От простуды помогает хорошо. нашёл в закромах Сан Саныча. Не элитный, конечно. Но за неимением другого… Пей.

– Может, ещё и спинку натрёшь? – усмехнулась Вика, озорно блеснув глазами.

– Ступни натру обязательно. И спину хорошо бы. Если позволишь.

– Сам-то пьёшь? Ты же мне свою шапку отдал.

– Не любитель, но придётся. Вот – не веришь.