Разборки под прикрытием - Страница 14

Аркаша Клин уснул почти счастливым на диване в номере Гринчука. Он время от времени стонал, переворачиваясь с боку на бок, но выражение лица было самым умиротворенным.

За окном серело. Гринчук потер переносицу. Можно, конечно, попытаться подвести некоторые итоги. Или не стоит? Это можно сделать и после нескольких часов сна.

Не раздеваясь, Гринчук упал на кровать. Всё, товарищ организм, можно вырубаться. Подъем – в семь часов тридцать минут. И, пожалуйста, без снов.

Гринчук уснул.

И спал до семи часов тридцати минут. Без сновидений. Он всегда с пониманием смотрел фильм про Штирлица.

Солнце за окном уже светило вовсю. Шторы были задернуты неплотно, и яркая полоса солнечного света перечеркивала стену спальни.

С каким настроением должен проснуться подполковник Гринчук, у которого пропала любимая женщина, спросил себя подполковник Гринчук. С хреновым.

С очень хреновым?

Гринчук встал, сделал несколько упражнений на растяжку.

Старый я уже, подумал Гринчук.

– Старый я! – сказал Гринчук, рассматривая себя в зеркало в ванной.

Отражение не возражало – старый так старый.

Аркаша все еще спал.

– Аркаша, подъем, – безжалостно скомандовал Гринчук. – Подъем!

Аркаша сел на диване. Потер лицо, взъерошил волосы. Открыл глаза:

– А я думал, что вы мне приснились.

– Извини, не оправдал, – развел руками Гринчук. – В девять чесов ровно сюда придет подполковник Сергеев. Он будет сильно не в духе, возможно даже будет повышать голос и угрожать. К этому моменту мы должны быть чистыми, выбритыми и позавтракавшими. Я лучше переношу скандалы на полный желудок.

Аркаша встал с дивана.

– А еще я не исключаю появления некоего Большого Олега, – добавил Гринчук. – И вот с ним у нас может также произойти серьезный разговор. Этот может явиться даже раньше подполковника Сергеева.

Аркаша проснулся.

– И зачем к вам может прийти Олег? Извините, я помню, когда его еще называли просто Олегом, без Большого. Был так себе мальчик, шустрый – и всё.

– Время сейчас такое, – Гринчук сел в кресло. – Шустрое. У меня лет пять назад стажировался лейтенант. Шустрый. Сейчас борется с экономическими преступлениями в звании полковника. Чему удивляться, что шустрый мальчик Олег стал Большим Олегом и держит теперь этот город?

– Я и не удивляюсь. Я констатирую факт.

– И это остается фактом! – сказал Владимир Родионыч Полковнику.

Они в кои веки вместе завтракали, сидя на летней веранде загородной резиденции Владимира Родионыча.

– Факты – упрямая вещь, – согласился Полковник, намазывая булочку маслом. – И я с ними не собираюсь спорить. Да, Гринчук в Приморске. Кроме того, в Приморске уважаемый Абрек с двумя своими людьми…

– Вы мне станете сейчас говорить, что они туда поехали отдохнуть? – Владимир Родионыч резко отодвинул тарелку, опрокинув фужер с минеральной водой.

Официантка бросилась вытирать воду.

Владимир Родионыч подождал, пока она управится. Полковник допил свой кофе и аккуратно салфеткой вытер губы.

– Нет, – продолжил разговор Полковник, когда официантка отошла от стола. – Я не стану утверждать, что они туда поехали отдохнуть. Они туда поехали, чтобы выяснить у Юрия Ивановича, не зажал ли он их родной общак.

– Мне так и отвечать на вопросы?..

– Именно так вам и отвечать на вопросы. Юрий Иванович – самостоятельный человек. Даже слишком самостоятельный, на мой взгляд. Он решил уехать – уехал. Решил забрать общак – забрал. Никого не спрашивая. Вас он не спрашивал?

– Естественно, нет, – возмущенно взмахнул рукой Владимир Родионыч.

– И меня тоже, – обрадовался Полковник. – Мы с вами можем даже потребовать теста на детекторе лжи. Али тоже не знал, что отрядили делегацию на встречу с Гринчуком. Нам ничего не могут припаять. Не изводите себя так.

– Значит, не изводить. Значит, если меня снова будут допрашивать эти два…

– Вы просто не любите, когда вас допрашивают, – Полковник встал из-за стола. – Вы привыкли, что выслушивают – внимательно выслушивают – ваше мнение. А тут вам даже угрожают.

– Представьте себе – даже угрожают. Именно угрожают. Именно! – Владимир Родионыч встал из-за стола и подошел к перилам балкона. – Самое обидное – я не знаю, что им от меня нужно. Даже не так… Я не знаю того, о чем они меня спрашивают. Нет, утаить свои мысли, соврать – это пожалуйста. Но пытаться объяснить двум выскочкам, что я действительно не знаю ничего о намерениях Гринчука и не имею ни малейшего понятия о том, что он задумал… Я даже его телефона не знаю, в конце концов. Я…

Снизу, от крыльца послышался свист.

Владимир Родионыч посмотрел, кашлянул и оглянулся на Полковника.

– Что? – спросил Полковник, подходя.

– Это уже хамство! – Владимир Родиныч указал пальцем вниз.

Полковник посмотрел.

– Доброе утро, господин Бортнев! – сказал Полковник и помахал рукой. – Это вы с утра свистите на Владимира Родионыча?

Владимир Родионыч швырнул на пол салфетку, которую все это время крутил в руках, и ушел с балкона.

– Можно войти? – спросил Бортнев. – Я не могу дозвониться по телефону… А ваша охрана…

Охрана Владимира Родионыча действительно получила указание никого не допускать без особого разрешения. А отправляясь на завтрак, Владимир Родионыч приказал не беспокоить. Выключил свой телефон и потребовал от Полковника того же.

– Позовите охранника, – сказал Полковник, опершись на перила.

Бортнев поднялся на крыльцо, постучал в дверь, что-то сказал и показал пальцем на балкон. Из дома вышел охранник. Кажется, его зовут Михаил, вспомнил Полковник.

– Пропустите, пожалуйста, прапорщика Бортнева в кабинет к Владимиру Родионычу, Михаил. А вы, товарищ прапорщик, пожалуйста, постарайтесь не свистеть на Владимира Родионыча при личном общении. Он этого не любит. Как выяснилось.

Полковник вошел в кабинет Владимира Родионыча:

– Мы сами виноваты. Мы выключили свои телефоны…

– Я ему не мальчишка! – почти выкрикнул Владимир Родионыч. – Не мальчишка. И не позволю…

Полковник сел в кресло возле журнального столика, достал из кармана свой телефон и демонстративно его включил.

– Этот ваш Браток, выкормыш незабвенного Гринчука… – возмущенно начал Владимир Родионыч, но Полковник его прервал.

– Вы хоть на Братка не кричите. Вот уж совершенно безответный и работящий человек. И кто поверит, что еще год назад он ходил в быках у Гири?

– Я поверю! Он свистит!

В кабинет вошел прапорщик Бортнев. Остановился перед письменным столом.

– Вы ведь не будете больше свистеть на Владимира Родионыча? – спросил Полковник.

– Садитесь вон в кресло, – махнул рукой Владимир Родионыч.

– Доброе утро, – сказа Браток и полез во внутренний карман пиджака.

К Владимиру Родионычу он приходил только одевшись самым официальным образом.

– Здравствуйте, – уже примирительным тоном ответил Владимир Родионыч. – Что вас привело…

– Вот, – Браток положил на стол конверт.

– Что это? – спросил Владимир Родионыч. – Надеюсь, не прошение об отставке?

– Это сегодня утром я обнаружил в своей машине, – сказал Браток и поправил узел галстука. Если честно, галстук хотелось снять, но такого в присутствии Владимира Родионыча Браток себе позволить не мог.

Полковник встал с кресла и подошел к столу. Длинный белый конверт. Не заклеенный.

– Вы в него уже заглядывали? – спросил Полковник.

Браток молча кивнул.

Владимир Родионыч медленно взял конверт со стола, достал из него сложенный лист бумаги. Развернул.

Надел очки.

Прочитал текст, напечатанный, насколько видел Полковник, на принтере. Снял очки, аккуратно положил их в футляр.

Браток с отсутствующим видом посмотрел в окно.

Лицо Владимира Родионыча стало медленно наливаться краской.

– Позвольте, я взгляну, – Полковник взял записку.

– Я пойду? – спросил Браток.

– Сидеть, – коротко приказал Владимир Родионыч. – Вслух читайте, Полковник. Вслух. Дайте мне еще раз насладиться стилем.